Массовая литература сегодня
Шрифт:
Развитие детективного жанра в отечественной литературе многими критиками воспринимается как признак того, что Россия становится «нормальной» страной со свойственным другим странам репертуаром массовой литературы. Детективы Александры Марининой занимают в этом репертуаре особое место.
4.1.2. Детективы Александры Марининой
Настя Каменская как феномен времени
Фантастическую популярность романов Александры Марининой можно объяснить социальной привлекательностью героини – Насти Каменской. Для женской читательской аудитории Настя – со всеми ее многочисленными слабостями – абсолютно понятна. Это уже почти не советская женщина, но еще не вполне западная. Она и похожа на всех, и непредсказуема [см.: Савкина 2005].
Если оттолкнуться от схематического представления образа советской женщины в советской литературе [Снигирева, 1998: 27–28] и развить эту схему на эмпирических основаниях, можно построить оппозиции. Левые члены этих оппозиций будут характеризовать типовой образ советской женщины, а правые члены оппозиций будут маркировать образ Насти Каменской. Приведем перечень основных противопоставлений.
Успех образа Насти Каменской обусловлен не только контрастностью, но и преемственностью. В Насте много от советской женщины (а это основной «костяк» читательской аудитории А. Марининой): ее образа жизни, привычек, мировоззрения. В Насте работающая женщина с высшим образованием узнает себя такой, какой она стала, или могла бы быть при наличии ряда условий [см.: Творчество Александры Марининой… 2002].
Настя работает много, самоотверженно, в ущерб своему здоровью. Место ее работы – милиция – не ассоциируется с интеллектуальными занятиями. Маринина, зная общественное отношение к милиции, ищет оправдания для неженской работы Насти и помещает эти оправдания в реалистический контекст. Настя не арестовывает, не преследует, не помыкает людьми – она думает. Начальство использует ее исключительно на аналитической работе, дает ей возможность как следует подумать, придумать что-нибудь остроумное и изящное.
Маринина избавляет свою героиню от стандартов, связанных с восприятием милицейского работника: она многого не умела, она не владела огнестрельным оружием и приемами единоборств, не могла обнаружить слежку и оторваться от нее, плохо бегала. Вместе с тем Настя не пытается приукрасить свои ежедневные занятия, заявляя: «Трупы – моя работа». Ее поддерживает автор, знающий милицию не понаслышке: Начинался новый рабочий день, в котором будут новые преступления, новые трупы и новые убийцы и уже не останется места для эмоций и переживаний.
Перенапряжение вызывает нервные срывы, которые понятны каждой работающей женщине:
– Леш, я ненавижу свою работу, – выпалила Настя неожиданно для самой себя.
– Вот это уже серьезный разговор, – одобрительно кивнул муж. – И что тебя так достало сегодня?
– Я ненавижу свою работу, я ненавижу саму себя, я ненавижу тех, кто заставляет меня делать то, что я делаю… О Господи, я сама не знаю, что несу. Не слушай меня.
Сердобольной читательнице близки жалобы Насти: Я боюсь; мне страшно; я напугана; меня пытаются испугать; я устала и др.
Настя Каменская – человек долга, и это тоже сближает ее с советской женщиной. Она отдает работе свое здоровье. Друг Насти, впоследствии ее муж, с пониманием относится к внутренним переживаниям любимой: Один Леша Чистяков знал, сколько здоровья ей это стоило, как долго она потом сидела на таблетках, полностью потеряв сон и аппетит, скатываясь на грань обморока при каждом резком звуке и начиная плакать по малейшему пустяку.
Боли в позвоночнике, плохие сосуды, плохое кровообращение и при этом – полное невнимание к своему здоровью – все это очень узнаваемо, как и детали образа жизни, вклинивающиеся в речевую ткань многочисленных текстов Марининой.
На работе негде поесть (Ела она в последний раз довольно давно); зарплаты не хватает даже на растворимый кофе (Кофе кончился. А купить новую банку не на что, деньги кончились одновременно с ароматным коричневым порошком. Вот и мучаюсь)', в доме, как правило, пустой холодильник; обращает на себя внимание отсутствие дорогих вещей (Красть у нее в самом деле было нечего)', работать приходится сутками (К шести утра она собрала со стола исписанные и исчерченные непонятными закорючками листы бумаги). Неустроенность быта сближает Настю с основной массой российских читательниц.
Настя, в отличие от большинства ее современниц, многое себе позволяет: дома она не готовит, одевается по собственному вкусу и из соображений удобства (кроссовки, джинсы, куртка), подолгу валяется на диване, ночью думает, не искореняет вредные привычки (много курит, через каждые два часа пьет кофе, не соблюдает режим, не занимается спортом). В подобных «неправильностях» – огромное обаяние Насти.
Женщине-читательнице трудно завидовать Насте, которая не обладает эффектной внешностью: Она не была ни красавицей, ни уродиной, она просто была никакой, незаметной, неброской, с незапоминающимся лицом и блеклыми глазами. Она от этого не страдала, так как знала, что при помощи умело наложенного макияжа и элегантной одежды может стать совершенно неотразимой, и иногда даже пользовалась этим. В остальное же время Настя была невзрачной серой мышкой, не испытывая ни малейшей потребности нравиться и вызывать восхищение. Это было ей неинтересно.
В романах Марининой большое место занимают сцены переодевания, сопровождающиеся необыкновенными превращениями: серая мышка с помощью одежды и макияжа неизменно превращается в красавицу (отметим, что миф о волшебной силе костюма и поныне сохраняется в женском обиходе).
Смелая Настя преодолевает ханжество, а это удается далеко не каждой женщине: «Яг/ что греха таить, – признается она, – у меня были другие мужчины». Здесь особенно впечатляет множественное число и личностная нерасчлененность. Настя может позволить себе небрежность: зачем помнить их имена? Ведь у нее есть Алексей, которым нельзя не дорожить: «Никто никогда не будет выхаживать меня так, как Чистяков, когда я болею!» Алексей сочетает в себе качества идеального мужа: он все прощает, все понимает, ценит жену, более того – он ведет дом и терпит слабости любимой, признает уникальность ее интеллекта.
Каменская – интеллектуальный уникум. Коллеги называют ее гениальным сыщиком с феноменальной памятью: У нее голова непонятно как устроена. Аналитическая машина в Настиной голове работает без остановки. Она всегда занята сложнейшей аналитической работой, которая сопровождается гениальными догадками. Маринина для достоверности сопровождает описания неожиданных озарений физиологическими подробностями: Как всегда в минуты внезапных озарений спазм сосудов приводил к тому, что у нее кружилась голова и слабели ноги; Она ощутила неприятный холодок в желудке. Это означало, что в мозгу мелькнула какая-то важная мысль. Не случайна высокая частотность глаголов интеллектуальной деятельности: думать, подумать, задуматься, раздумывать, придумать, сосредоточиться, понять, объяснять, размышлять, погрузиться (в размышления) и др.