Мастер снов

Ромм Михаил Наумович

17.04.04

Дачная колыбельная

Вите Марцинюку

Натопленная печка, За лес садится солнце. Сейчас зажжётся свечка, Затеплится оконце. Мохнатая скотинка — Корова и коза — На печке кошка Зинка Свернулась, егоза. Пора уснуть, мой мальчик, Слипаются ресницы. Пускай пушистый зайчик Во сне тебе приснится. Пусть волк тебе приснится, Волчище говорящий, Принцесса и Жар-птица В

густой еловой чаще. А тени на игрушках Качаются и скачут. Волк серый на опушке Уставился на дачи.

Лолита

1

Она проходит в облаке духов, И ненароком замечаешь вдруг Полоску тела в белизне трусов, Каёмкой тонкой вылезшей из брюк. Она мой перехватывает взгляд И смотрит с понимающей улыбкой, А я уже и отвернуться рад, Но это получается не шибко. На нежной шее светится пушок, Небрежно голова наклонена. Создав тебя, порадовался Бог, И злобно ухмыльнулся Сатана.

2

Наедине со своими мечтами, С запоздалым весенним теплом, Извращенец с потерянными глазами, Извращенец, измученный снами, И девочка с оголённым пупком. Вот проходит она в своей легкой одежде, Как мечты наркотический дым, Про себя улыбаясь нелепой надежде И желаньям его молодым. Она мимо проходит, и не обернётся, Оставляя у грёзы в плену. И опять, и опять соловей засмеётся, Подарив только похоть ему.

3

Оглушает берёзовый дух, Соловей, что зальётся на ветке. Вербы нежный светящийся пух, Как дыхание юной нимфетки. В этом майском кипенье цветном Становлюсь я и юным, и смелым, И не помню в томленье ночном Своего постаревшего тела. Зачарован весенним теплом, Аромат его жадно вдыхаю. Ощущаю себя божеством И про смертность свою забываю. Забываю, как солнце слепит, Там, где мчится Земля голубая, Где проносится метеорит, И опять в неё не попадает.

4

Зубов всё меньше, волосы всё реже, Смотреть противно, как обвис живот, И зеркало всю правду-матку режет, Врать не желает, сволочь, и не врёт. Возможно, мне поможет физкультура, И нежный стоматолог в гости ждёт. В моих руках моя мускулатура, Так что ж я ною — старый идиот! Мне дали жизнь, мне подарили разум, Глаза, чтобы на всё это смотреть, Но есть ещё и старческий маразм, И добрая целительница — смерть. А где-то там, где ангелы роятся, Где вечно юны мы могли бы быть, Идут в контору утром отмечаться, Чтоб жизнь мою несчастную прожить.

Поэты

Нет у нас ничего, кроме речи, Кроме слов, заплетённых узором. И ложатся они на плечи Бесконечным своим позором. И когда пытаешься вникнуть, Оправдаться ли, разобраться, Так легко тут духом поникнуть, Даже с жизнью легко расстаться. Подрастеряны наши ценности, И погашены маяки. Мы случайно остались в целости, Недотопленные моряки. Перетряхиваем отчаянье И надеемся каждый раз: Станет слов опустевших звучание Вновь наполнено смыслом для нас.

О «чурках»

Вот такие нынче времена — Человека называют чурка, Посмотри-ка: целая страна Превратилась в пьяного придурка. И привычно, как локальная война, Сознавать, что мы — везде чужие, Потому что совесть не нужна Нашей невменяемой России. В подсознанье лозунги звучат. Чем же мы ответим беспределу? Спрашивать себя — кто виноват? И руками разводить — что делать? И играть, конечно же, не в нас, Разбивая колени в кровь, Дети будут играть в спецназ. Объясни им, что Бог — любовь. Тут ведь стоит только начать, И останешься средь руин. «Я хочу прокурором стать» — Скажет мне восьмилетний сын.

Вьюга

Город вечерний метелью укутан В колкую белую шаль, В лёгкие вихри свивает минуты Вьюги мохнатой печаль. Были нелепы мечты о свободе, В этом туннеле, где выхода нет, Сумерки мира мирно приходят, Первым умрёт электрический свет. Диктор прервёт идиотскую фразу, И окунётся в царство теней Город, как монстр тысячеглазый, Ярко сверкавший лучами огней.

28.02.05

Мир как голограмма, или Программа всеобщего уничтожения

(повесть в стихах)

Часть 1

Мой дядя самых честных правил… А.С. Пушкин

1

Он умер вдруг, но смерть его была Неотвратимой, медленной и страшной: Болезнь его как будто бы жила, Своею жизнью мертвою текла, Как затяжной прыжок над голой пашней. В больнице утром поплыла стена. Он зубы сжал и палец прикусил С холодной мандарининкой. Жена Заплакала. Полёт окончен был. Пришел медбрат и простынёй закрыл; Двор проступал за сумраком окна.

2

Январь растаял. В том году зима Упорно не желала быть зимой, И грязь сводила дворников с ума. Однако было чисто под Москвой В день похорон. Погода разгулялась. Остался крематорий за спиной, Но вечеру печаль не полагалась; Бежало солнце между резких веток. На поворотах тонко пел мотор Автобуса. Похожи на креветок, Два облака рассеивали взор Молчащих этой траурной кареты.