Материнский инстинкт

Грачева Татьяна Васильевна

Накинув куртку, Яна снова покинула дом. Побродив по двору, она вышла на улицу и прижалась спиной к деревянному забору. Дощечки ещё хранили тепло лучей уходящего солнца, хотя само светило оставило после себя только узкую красную полоску на небе. Женщина прикрыла глаза и вслушалась в окружающие звуки. С соседнего двора снова доносилось пение, на скамейке напротив шушукались две девушки, где-то за спиной мяукали кошки. По дороге зашуршали колеса машины, хлопнула дверца.

— Хватит уже от безделья страдать. Займите руки, успокойте нервы.

Яна

открыла глаза и увидела, что Демьян протягивает ей книгу.

— Мы опять на «вы»? — Она взяла книгу, не касаясь пальцев собеседника, и прочитала вслух: — «Искусство оригами». Спасибо, что ли.

— Я чувствую дистанцию, что вы держите. Такое обращение будет удобнее. — Мужчина сделал приглашающий жест рукой. — Я ужин привез, избавлю вас от необходимости демонстрировать кулинарные навыки.

— Надеюсь не грибы?

Демьян удивлённо приподнял брови.

— Нет. Японская кухня вас устроит?

Женщина кивнула и, отлепившись от забора, пошла в дом.

Кеша сидел у окна и сосредоточенно выравнивал пинцетом линию бровей, поглядывая в складное зеркальце. Из планшета, лежащего на подоконнике, лилась приятная мелодия. Увидев друга, он отложил инструмент в сторону и обрадовано воскликнул:

— Ну, наконец-то. Сколько можно приобщаться к местной культуре? — он принюхался к аромату, вплывшему вместе с мужчиной, и его улыбка натянулась до предела. — Японский бог!

Яна устроилась на диване с ногами и спрятала ладони в рукава.

— Тут такие сквозняки. Ноги мерзнут, будто по колена в снегу ходишь. Как Анастасия Павловна только не мерзнет?

— Она кошками укрывается. — Демьян быстро и умело, как могут только закоренелые холостяки, сервировал столик. — Прошу к столу.

Ужин прошёл почти в полном молчании. Напряжение между Демьяном и Яной ощутимо висело в воздухе, сдабривая еду, словно приправа. Кеша поглядывал на них и нарочно весело делился впечатлениями о Славянске. Демьян даже не пытался вежливо поддерживать разговор, прикончил свою порцию и откинулся на спинку кресла.

— Нужно поставить чайник.

Яна не сдвинулась, только ожесточённо нанизала последний кусочек на палочку, как на шампур и отодвинула тарелку.

Кеша обречённо вздохнул.

— Я поставлю.

Вернулся он через полчаса и даже не удивился, что его спутники сидели точно в таких же позах и не проронили ни слова.

— Эти кошки меня в гроб загонят. Ходят за мной, словно я котлета с гарниром и зыркают, будто готовы напасть и раскарябать мою идеальную рожицу.

— От тебя пахнет роллами. Кошки тоже ценят японскую кухню. — Демьян подошёл к окну и уставился на голые ветви деревьев. Ветер действительно доносил прерывистую грустную песню с соседнего двора.

— Кошки — это ладно. Соседушка тут вообще баба колоритная. Опять проходит домашнее прослушивание на «Минуту славы[1]». Завывает, аж кровь стынет.

— Она ненормальная. Предостерегала меня от водяного в речке и от сатаны в подвале, — вспомнила

Яна. — Вы как хотите, а я пошла спать. — Она взяла книгу, подаренную Демьяном, и направилась в свою каморку.

Кеша проводил женщину задумчивым взглядом.

— Восемь часов только.

— Она спать не сбирается.

В только что закрытую дверь с обратной стороны ударилось что-то тяжёлое.

Демьян удовлетворенно улыбнулся.

— Ей понравился мой подарок. Использовала не по назначению, но нервам помог.

Яна села на диван и укрылась пледом. Её взгляд бродил по узкой комнате и натыкался на книгу у двери. Через несколько минут борьбы самой с собой, женщина резко встала и подняла книгу. Сначала она лениво перелистала страницы и отложила подарок в сторону. Раздражённо фыркнула и быстро, чтобы не передумать, снова протянула руку к подарку. Через несколько минут её пальцы увлечённо гнули бумагу, пытаясь создать существо хотя бы отдаленно, напоминающее жабу. С третьей попытки из листа родился аист, теперь Яна не могла остановиться. Через два часа кровать усеяли бумажные создания разной степени корявости. Женщина безжалостно смяла неудачные экземпляры оригами, оставив только зайца и журавля, и прислушалась к тишине за дверью. Двадцать минут назад мужские голоса стихли, а планшет перестал монотонно болтать.

Яна выглянула из комнаты и, убедившись, что она пуста, направилась в душ. Выйдя из пропаренной комнаты, женщина поёжилась, сквозняк не забыл приласкать обнаженные ноги. Укутав влажные волосы полотенцем, она накинула кофту и пошла на кухню. Коты бродили за ней по пятам, ластились к ногам и жалобно выпрашивали то ли еды, то ли внимания. Яна нагрела чай и с кружкой горячего напитка вернулась в общую комнату. Один из самых настырных котов попытался протиснуться вслед за ней, но женщина выдворила его и захлопнула дверь.

В свою каморку Яна возвращаться не стала, уселась на диване, укутав ноги пледом. Тени от дерева снова легли на пол, побуждая продолжить вчерашнее ночное угадывание. В этот раз подвижные пятна сложились в кисть с растопыренными пальцами, слегка передвинулись и нарисовали лицо, искаженное криком. Яна вздрогнула и прижала кружку к животу.

Шаги за спиной не стали неожиданностью, но все-таки напугали.

— Давно вы меня ждете?

— Чай ещё не остыл, — не поворачиваясь, ответила женщина.

Демьян обошёл диван и расположился в кресле напротив.

— Вы сегодня без оружия?

Яна приподняла плед и продемонстрировала пистолет рядом с бедром.

Мужчина скользнул взглядом по тёмному силуэту оружия.

— Я не пытался вас обидеть. Вчера вы, возможно, неправильно меня поняли. Просто хотел быть честным. — Он слегка наклонился вперёд. — Может на «ты»?

— Вам нужно мое разрешение? — Яна отставила кружку в сторону и подтянула плед.

Демьян молча рассматривал собеседницу. Его прозрачные глаза блестели в темноте, губы напряженно сжались в линию.