Маяк и звезды
Шрифт:
Бленда тихонько затворила дверь в гостиную, поплотнее, чтобы она снова не раскрылась. У нее было чувство, что смотритель слышит все, что он втискивается между мамой и ними, разрывая связывающую их тонкую сеть привычек и воспоминаний. Теперь они вращались, как одинокие потерянные планеты вокруг человека, который единовластно царствовал в этом странном месте, насаждая свои правила и свою волю.
Мама ему не прекословила. Она как будто уменьшилась, голос ее звучал слабо и неуверенно, иногда затихая на полуслове, словно она боялась, что ее осадят. Мама позволила смотрителю Нурдстену распоряжаться их жизнью. Понять это и простить Бленда не могла.
Прошлогодняя
Бленда нарочно чистила картошку кое-как, срезая большие куски, при этом тут и там оставляя темную кожуру. Она заметила, что мама все видит, но продолжала в том же духе. Перекладывая чищеную картошку в кастрюлю, она забрызгала плиту и не стала вытирать ее.
За обедом смотритель демонстративно наколол одну картофелину на вилку. Счищая остатки кожуры, он впился глазами в Бленду, но она не отвела взгляд, а вызывающе уставилась на него в ответ. Пусть сам чистит свою гнилую картошку.
После обеда смотритель и Эрик ушли. Мама поставила на плиту утюг и попросила Бленду снять с веревки белье, пока она помоет посуду.
Тура смотрела через окно, как Бленда снимает белье, складывает и опускает в большую корзину из щепы. Подбежал Эрик и, видимо, позвал ее играть, но Бленда : прогнала его.
Тура думала, что на острове все будет по-другому, что здесь Бленда сможет еще немного побыть ребенком, ведь ей не придется столько всего делать по дому. Но похоже, она опоздала: Бленда сильно повзрослела. Вместо того, чтобы смеяться и болтать без умолку, девочка замыкалась в себе, молчала и избегала ее. Ей было плохо здесь, и Тура, конечно, не могла не заметить этого. Поначалу она думала, что это пройдет, но Бленда становилась все более мрачной и замкнутой.
Зато с Эриком все вышло так, как Тура и надеялась. Он быстро освоился и с головой окунулся в исследования. Он провел на острове шесть недель, его короткие волосы выцвели, лицо и руки загорели, а брюки совсем протерлись от лазанья по скалам. Казалось, он тут родился. Тура видела, что Эрик уважает Карла, восхищается им и прислушивается ко всему, что тот говорит, так, как если бы Карл был его отцом.
Только ей самой все меньше нравился человек, с которым она решила связать свою жизнь. О том, что она никогда не сможет полюбить его, она знала с самого начала и честно сказала об этом, когда Карл попросил ее переехать к нему. После Вальтера она не могла никого полюбить. Но она полагала, что они с Карлом станут близкими друзьями, будут делить ежедневные заботы и тягости, советоваться друг с другом и вместе решать вопросы, касающиеся их самих и детей. Но этого не произошло — во всяком случае, пока. Карл командовал и распоряжался всем, не позволяя ей даже слово вставить. «Я всегда так делаю», — говорил он, когда она предлагала что-то изменить в их распорядке. Он никогда не отступал от своих принципов. Он был скуп: лоцманская служба снабжала их почти всем необходимым, и расходы их были невелики, но, отправляясь в Гётеборг, Карл вычеркивал половину из списка, который составляла Тура. Например, он не позволил ей купить Бленде ткань на платье. Подождет до осени, — решил он. И Бленда донашивала свои старые
Зато он добр с Эриком, убеждала себя Тура. Бленда с ним резкая и упрямая — конечно, он ее недолюбливает. Нельзя забывать и то, что Карл привык жить один. Жена его умерла больше десяти лет назад, после долгой болезни. Много лет он прожил на острове в полном одиночестве, в своем собственном мирке. Может статься, он воспринимает их появление здесь как вторжение, хотя сам пригласил их сюда? А может, и вовсе уже пожалел, что позвал их?
Но нет, не стоит придавать такое значение мелким неурядицам. Шесть недель — недолгий срок. Пройдет больше времени, они привыкнут друг к другу, и в конце концов все уладится. Бленда полюбит жизнь на острове, а Карл смягчится, станет уступчивее и научится прислушиваться к людям. А может, когда-нибудь он даже захочет переехать — на остров побольше, где живут несколько семей. Но сейчас именно она, Тура, должна сохранить их отношения, стать посредником между детьми и Карлом и сделать их жизнь как можно лучше. А что ей остается? Ведь она бросила все — работу, квартиру, соседей, да что уж там говорить, даже мебель.
Если бы только не эта усталость. Она никогда так не уставала, даже после долгих смен в прачечной. Тура выдвинула стул и села к столу, опустив голову на руки.
Бленда не спешила. Чистое белье, просохшее на ветру, так хорошо пахло. Она уткнулась носом в простыню и сделала глубокий вдох. Откуда ни возьмись появился Эрик. Увидев ее, он начал бегать между простынями, прятаться и изображать из себя привидение.
— Бу-у! — крикнул он, словно ему было не десять лет, а намного меньше, и через простыню схватил Бленду.
— Отстань! — строго сказала Бленда. Ей не хотелось играть, к тому же она знала, что руки у Эрика редко бывают чистые.
Эрик вышел из-за простыни и пожал плечами.
— Ну и пожалуйста, — ответил он и ушел. Бленда смотрела ему вслед, пока он не исчез за валуном.
Когда она вернулась домой, мама сидела, положив голову на руки. Бленда остановилась в дверях. Она никогда не видела, чтобы мама отдыхала среди бела дня.
— Мама? — спросила она. — Тебе плохо?
Мама подняла голову.
— Не знаю, — ответила она. — Да нет, наверное, все хорошо. Просто вдруг усталость навалилась. Положи белье на стол, я достану гладильную доску.
Вдруг на мгновение Бленда снова стала той самой прежней Блендой, которая так хорошо со всем управлялась дома.
— Я поглажу, — сказала она. — Отдохни, я сама поглажу белье.
Тура засомневалась.
— А ты сможешь? Ты же знаешь, дядя Карл так боится за свои рубашки.
— Конечно, смогу. Можно подумать, я не умею гладить, — уверенно ответила Бленда.
Она принесла гладильную доску из кладовки под чердачной лестницей и налила в бутылку свежей воды, чтобы смочить белье. Тура смотрела, как Бленда раскладывает на доске первую рубашку, сбрызгивает ее водой и пробует утюг.
— Спасибо, дружочек, — сказала Тура. — Я пойду ненадолго к себе. Зови, если понадобится помощь.
Мама пошла в спальню, которую делила со смотрителем. Бленда погладила одну рубашку, потом еще одну, и еще. Она тщательно следила за тем, чтобы на рукавах не оставалось складок и чтобы манжеты были безупречно гладкие. Иногда она снова ставила утюг на плиту, но всегда проверяла, чтобы он не перегревался.