Мчащиеся мустанги
Шрифт:
В городке царила атмосфера ленивой безмятежности. Его жители и гости работали охотно и много, но только не здесь. Они трудились на бесконечных равнинах, которые приносили им постоянный заработок. В город же приезжали гульнуть и пополнить запасы. Так что городок представлял собой нечто вроде сочетания лавки и салуна для обширного окружающего его края.
Подъехав к первой же фонде, как называют в Аргентине постоялые дворы, путники прошли через подобие бара, где у стоек пили или перекусывали пеоны победнее, затем через обеденный зал получше, и вышли в патио — внутренний
Здесь путники узнали, что могут остановиться. Мулов отвели в конюшню, а их самих проводили в номера. Комната, доставшаяся Тому с Дэвидом, была наглухо закупорена, окно закрыто ставнями, дверь заперта на замок, и все же висевшая над городом пыль повсюду была и внутри, наподобие того, как запах копоти лезет во все щели поезда или парохода. Она лежала на простынях, сероватом полу и крышках столов.
Дэвид, улыбаясь во весь рот, присел на краешек койки:
— Удивляешься, Том?
— Чему, Дэвид?
— Ну, скажем, мне!
— Почему тебе, Дэвид?
— Мне и каждому, кто так хочет вернуться в Аргентину. Разве не так?
Том чуть улыбнулся. Он уже привык к тому, что этот дотошный малый угадывал его мысли.
— Здесь мне все незнакомо, — пробормотал, — никогда не видел ничего подобного.
— А станешь ты судить о своих краях по ближайшему ковбойскому городку?
— Нет, — признался Том.
— То же самое и здесь! Когда узнаешь, что такое пампасы, не сможешь свободно дышать ни в каком другом месте!
— Как я понимаю, они очень широкие, — предположил Том, — и очень ровные — хороши для доброй езды.
Мальчик пожал плечами:
— Представь ваш Запад. Там много места, верно? Но для аргентинца он мал! Погляди на карту своей страны — вся испещрена горными хребтами и изрезана на куски реками! Никакого простора! А здесь все по-другому. Можно скакать на перекладных по сотне миль в день, и не хватит жизни, чтобы объехать все. Вот какая эта страна, Том. Здесь есть где раскинуть руки.
— Думаю, так оно и есть, — простодушно согласился Глостер. — Только тебе нет нужды доказывать это мне, Дэвид. Я верю всему, что ты мне рассказываешь. А теперь нам первым делом надо подумать, как сбыть мулов и достать вместо них лошадей. В такой стране, которую не объехать на коне, мулы вряд ли помогут уйти от опасности.
В дверь тяжело постучали. Они открыли, и в комнату, ошалело глядя на них, влетел Рамон.
Дэвид понял все без слов. Вскочив на ноги, он забегал по комнате, стал стучать кулаками по своей голове, размахивать ими перед лицом проводника, к тому же разразился страшными проклятиями:
— Ты как ворона! Где ни появишься, обязательно что-то накаркаешь! Приносил ли хоть раз в жизни хорошие вести? Ну, что скажешь? Это правда?
— Что — правда? — угрюмо переспросил Рамон.
— Что ты опять видел кого-то из них.
— Кого-то из них? Да я видел его самого!
— Кого — его?
— Сеньора Негро.
— Сеньора Негро? А это еще кто,
Рамон удивленно раскрыл глаза:
— А от кого ты удирал по горам, если не от него? Он упустил тебя там, чтобы схватить на равнине.
— Негро?
— Да, да! Ты же из Аргентины. Живешь здесь и не знаешь этого имени?
— Негро? Христофоро Негро? А-а, теперь вспомнил! — воскликнул мальчик. — И… Том, Том, понимаешь, в чем дело? Это же так здесь зовут Кристофера Блэка! 1 Значит, ты видел Кристофера Блэка, Рамон? Человека с худым лицом и большим носом?..
1
Black (англ.), Negro (исп.) — черный.
— Верно, как у орла. Это сеньор Негро.
— Но ведь Негро знаменитый человек, — припомнил Дэвид. — Знаменитый бандит, у которого под началом тысячи людей. Он, говорили, участвовал в революциях, совершал революции. Его везде знают!
— Что ж, — пожал плечами гаучо, — теперь, значит, собирается укокошить тебя. Выходит, есть люди, готовые заплатить сумму, устраивающую даже Негро.
— Кристофер Блэк, — вздохнул Глостер. — Как же он меня одурачил, Дэвид! А я-то думал, что он американец, такой же, как я!
— Американец? Некоторые говорят, что так оно и есть, — заметил Рамон. — Он может быть, кем пожелает, — американцем, англичанином, французом, аргентинцем, но при этом всегда останется тем, кто он есть на самом деле, — страшным чудовищем!
Проводник закрыл глаза и со стоном припал к стене, став похожим на испуганную обезьянку. Потом рассказал:
— Он стоял у входа в конюшню. Опустив глаза, набивал и раскуривал трубку. Но я всем телом почувствовал, что он все время за мной следит. Ох, это не человек, а зверь! Любой перед ним как мышь!
У Дэвида вдруг изменилось настроение. Хлопая в ладоши, он пустился в пляс. Шлепнул Тома по мускулистому плечу:
— Теперь видишь, какие мы молодцы?! Оставили в дураках знаменитого Негро! Во всей Аргентине, от Патагонии до Буэнос-Айреса, не найдется человека, у которого не затряслись бы поджилки, кто не позеленел бы от страха, узнав, что за ним охотится Негро. Видишь, что мы наделали? Послушай, Рамон! Мы ушли от него и четверых его людей, когда ехали к морю. Слышишь, Рамон? Ушли от него и его четырех гончих! У него ничего не вышло с ядом на корабле, а теперь назло ему мы прошли через горы!
Глостер уточнил:
— Только потому, что с нами был Рамон, показал самый лучший путь.
Том и гаучо обменялись взглядами. В комнате повисло молчание. Проводник густо покраснел, но потом выпрямился и несколько расслабился.
— Сдается, — усмехнулся он, — вы можете рассказать обо мне больше, чем я вам о Негро.
— Может, кое-что видели и слышали, — вставил Дэвид.
А Глостер спросил напрямик:
— Выходит, это и был он, этот знаменитый бандит Негро, которого ты не побоялся и от которого увел нас в горах? Ты уже тогда знал?