Меч Баа Ци
Шрифт:
— Ну не знаю, — пожал плечами Баа Ци. То был не жест, просто он перешел к разминанию плечевого сустава. Если бы его наблюдал Страшила, решил бы, что Вахтер действительно начал ехать крышей, поскольку никогда его зятек не занимался никакой гимнастикой, особенно по утрам. А вот сегодня приспичило внезапно. С чего бы?
Вахтер удивленно спросил.
— Какой смысл вообще воевать, коли не пьяный?
— Не-не-не, — помотал головой Ясень. — Даже не упрашивай. Нас же из отряда сразу погонят, не посмотрят, что мы старшие. Все правила чем писаны? Кровью писаны. И каждый раз надписи освежаются. Недавно так… в том месяце вродь? Да, в том месяце собрались местные господа из Нидгарда отвоевать у Соленого берега Фергард. Встали себе спокойненько в осаду,
— Шаркунов, — повторил Баа Ци задумчиво. — Это еще что за невидаль?
— Шаркуны — это такие же нанимаемые вои, что и мы, — пояснил Ясень. — Только нас нанимают на стрельбу, а их — на разные не сообразующиеся с честью обычного бойца военные дела. Ночью вырезать кого-нибудь или засаду устроить, в плен вражеского полководца взять или еще чего некрасивое учинить. Одним словом — шаркуны.
— Шо бы шаркали по душе! — захихикал Баа Ци, продолжая зарядку.
— Вышли вечерком шаркуны, как у них водится, скрытно прокравшись. Да и учинили погром! Осаждающие, горе-вояки, по тревоге вродь даже вскочили, да на ногах не держатся! Смотреть было и смешно и страшно, только головы да руки в стороны летели.
— А вы?
— А что мы? — с невозмутимостью в голосе ответил Ясень. — Мы же только на время приступа городских стен нанимались. Нет приступа — нет работы. Посидели, посмотрели на это безобразие, а как нашего нанимателя вытащили из шатра — совершенно немычачего — и забили насмерть камнекрутными плетками, так мы собрались и далее в путь отправились.
— Хорошо еще, что у Трисмегаса подобных шаркунов нет, — вздохнул Баа Ци, затем наклонился вперед да и встал на руки, подняв грязные пятки к небу. Поглядев на чудную позу, шестовики только крякнули от удивления.
— Ведь нет же?
Шестовики отчего-то промолчали. То ли не знали ответа, то ли знали, но блюли цеховую солидарность.
В этот момент с городских ворот раздался протяжный звук рога.
— О! Видимо, князь все же решил пойти и растереть третий отряд Ордена, — сказал Ясень, поднимаясь с места. За ним последовали остальные. Они слегка поклонились Баа Ци, направляясь по зову к месту сбора.
— Казалось бы, чего приходили? — недоверчиво спросил Синоптик, наблюдая за удалявшимися из дыры в слюдяном покрытии окошка.
— Предупредить приходили, непонятно, что ли, — ответил ему Вахтер, легко вставая обратно на ноги. Он тряхнул головой, приходя в себя.
— О чем? Как?
— Вруби логику, букашка. Прямо они про шаркунов сказать не могут, видать, обещали им что-то. Потому предлога ждали, справедливо надеясь на мой мощный ум и догадливость. Они бы по итогу любую тему к шаркунам свели, что винопитие, что аквааэробику, видно же по хитрющим рожам. Раз уж Трисмегас их позвал в свое войско, неужели он не закупился и особо мощными диверсантами?
— А зачем они предлога ждали?
— А затем, мой дорогой дружок, что планы у них на наем были одни, но как только Баа Ци… ну то есть я, их благословил, так планы и поменялись. Поскольку условия благословения были просто сказочные на предмет соблюдения верности. Предал — душу продал. Такое даже в Сбербанке не предлагают по ипотеке оформить.
— Зачем им было наниматься с целью предать Краснотал? Ведь тогда же никто бы их больше не нанял!
— Тараканы эволюционируют прямо на глазах! — восхитился Вахтер догадливостью Синоптика, отправляясь к ближайшей кадке для водных процедур. — Будто твои предки и не вылезли вчера из-под кухонного холодильника! Браво! Разумеется, они понимают риски. Возможно, Трисмегас сделал им предложение, от которого нельзя отказаться? Возможно, был вариант или согласиться, или дружно качаться под нежным южным ветром на ближайших сучках без задоринки… кстати, пора бы уже снять этих повешенных бояр, воняют, как тухлая рыба.
— Это
— И ты не боишься, что вот прямо сейчас прыгнут эти шаркуны из-за угла и начнут тебя потрошить? — Синоптик спрашивал уже из закрытого окна.
— Конечно не боюсь, — уверенно ответил Вахтер. — Время перемирия истекает, да. Но Страшила же не дятел, чтобы сразу как только истечет срок, собирать всех бойцов и алга с песней — громить третий отряд. Он же осознает, что там ему подготовили какую-то ловушку. У рыцарства даже в Уставе прописано, что при риске военного поражения не надо геройствовать, а сразу отступать, сберегая людей. Рыцари только в легендах геройские, а на деле еще те прагматики. Это первое. А второе — даже дятлу или того хуже — таракану, совершенно четко ясно, что рыцарский отряд нарочно выставлен в качестве отвлечения сил, дабы другие пробрались в сам Краснотал и ударили с тыла, пока их разделывают в поле. Они уже подобный фокус не раз проворачивали. Разумеется, Страшила оставит достаточный гарнизон, чтобы воевать против диверсантов внутри крепости. Он же не дятел.
И словно в насмешку над ним со стен раздался долгий утробный рев сразу трех рогов. Это был общий сигнал к выходу всех сил из города и немедленной атаке противника.
— А, нет, — сплюнул с досады Вахтер. — Все же дятел!
Глава 76. Семеро и Баа Ци
Земля гудела от множества копыт. Получившие от князя распоряжения гонцы стремительно летели к командирам отрядов, ознакомившись с командой, подразделения срывались с мест, занимая позиции вокруг лагеря третьего отряда. Самый спорый отряд кайсаров уже обогнул лагерь с противоположной стороны, отсекая пути отхода. Войска встали, готовясь к решающему штурму — как раз на дистанцию полета арбалетного болта. Свистели тревожные дудки в лагере противника, призывая всех по местам — отражать штурм. Поднялись золотые стяги по краям правильного четырехугольника стен укреплений.
Позади войск Краснотала уже с громыханием устанавливались телеги, полные запасных тетив и луков, запасов стрел — как раз для долгого методичного обстрела защитников лагеря. Там же готовились принимать пациентов лекари. Пусть Света отсутствовала, но в то короткое время, пока она находилась в армии Хвойного княжества, она сумела за короткое время создать из стайки неорганизованных любителей-профанов настоящую медслужбу. Частью там остались старые кадры, были и многие новобранцы, хорошо вышколенные, но не бывавшие в кровавом деле. Они сейчас с большой надеждой осматривались по рядам, им не терпелось броситься на помощь какому-нибудь раненному бойцу и волочить к врачевателям. Вот только пока все были здоровы и это их немного огорчало.
— Все готово! — отрапортовал наконец Мараш, приняв очередной доклад от последнего гонца. — Нападаем? Пехота на приступ просится! Городская стража зубами щиты рвет, поквитаться хочет!
— Как они атаковать хотят? — с мрачным удивлением посмотрел на него Страшила. — Без лестниц, без таранов?
— Кстати! — ахнул Мараш, широко распахнув глаза. — Ведь нужны лестницы и тараны? Ты только скажи, счас мигом сколотим!
Он обвел взглядом тылы, недовольно покосился на присевших у пристани гвардейцев Хорхета, словно их вся затевающаяся битва и не касалась. Хотел уже свистнуть подручным плотникам, доколачивающим последние плахи в многострадальном мосту. Дабы все дела бросали и принимались делать лестницы для приступа. Но его остановил князь. Потому плотники только на миг прекратили работу, да и то выжидая, пока по настилу проскачет на невысокой пегой кобыле Рекщинэ, облаченная в боевой наряд шаманов Степи. Ее серая кожаная накидка была изрисована белыми кругами, украшена конскими хвостами и птичьими перьями, а лицо закрывала круглая маска оскаленного в ярости медведя.