Меч Зарины
Шрифт:
– Что делают саки-рабы?
– переспросил Артавардий.
– Неумелые они. Мостят дороги. Недавно прислали саков строить крепость. Но что тебе до диких кочевников? Лучше поговорим о драгоценных тканях, которыми должна украшать себя красавица. Ты любишь золототканую парчу из Ассирии?
– Я не видела ее, господин. В Маргиане никто не носит такой дорогой одежды.
Зарина улыбалась, старалась быть веселой, а голова кружилась и ноги подкашивались. Она была так близка к цели, и вот теперь уже не спросишь более о саках: он может заподозрить неладное. Персидские женщины не говорят о таких вещах. Что же делать? Где взять терпение? Как заставить себя улыбаться и говорить то, что положено? О, лучше тысячу раз сразиться в битве, чем один раз перенести эти муки!
– О чем ты призадумалась, юная дочь Мардония?
Зарина оглянулась, и радостная улыбка озарила ее лицо. Она увидела роскошные носилки, которые поставили недалеко от входа во дворец. Об этом, наверное, можно говорить. Но Артавардий, словно догадавшись о мыслях Зарины, показал на носилки и сказал:
– Посмотри, юная госпожа, вот прибыла женщина царского дома. Когда ты станешь женой царедворца, тебя также будут доставлять во дворец в богатых носилках.
Что он сказал? Не ослышалась ли она? Стать женой царедворца? Не о гареме ли говорит он? Ответить или промолчать? Лучше молчать!
Носилки, прикрытые золотистым шелком, скрывали мягкое, удобное кресло, в котором расположилась знатная госпожа. Шесть слуг, одетых в зеленые с желтым одежды, замерли по обе стороны паланкина в ожидании, когда госпожа покинет кресло. Богато одетая женщина поднялась, навстречу ей бросились служанки.
– Видишь, какие почести оказывают ей слуги? Но ты заслуживаешь еще больших почестей, - сказал Артавардий, любуясь смущенным лицом Зарины.
– Ты моложе и красивее. А для красоты и молодости не жалко никаких почестей.
– Ты говоришь, что мне будут подавать такие же носилки? Это невозможно, - ответила Зарина, - я недостойна.
– А ты приблизишься к женщинам царского дома. Разве не для царя Дария собирает подати твой отец?
– Святая истина, господин!
– Зарина низко опустила голову.
Она почувствовала, что не может продолжать этот разговор. Не лучше ли скорее увидеть чудесный дворец? Но какой-то страх мешал ей, и она не знала, идти ей вперед или сейчас же придумать повод, который помог бы ей вернуться к своей свите. «Попробую сказать», - подумала в отчаянии Зарина.
– Моя свита отстала! Я хочу позвать моих девушек, пусть пойдут вместе с нами, - промолвила она тихо.
– Это невозможно, моя юная госпожа. Только очень знатные особы могут проникнуть за эту золотую дверь.
Даже твой отец Мардоний ни разу не проходил мимо крылатых быков к этой священной двери. Я пользуюсь этим правом и веду тебя с собой, как знатную госпожу. Ты поняла, дочь Мардония?
– Поняла! А мою свиту никто не обидит? Никто не причинит зла моим девушкам? Ведь я дала слово своему отцу не разлучаться с моими прислужницами ни на одну минуту. Я всегда выполняю волю отца.
– Это похвально! Но со мной ты можешь идти куда угодно, я не дам тебя в обиду. Я веду тебя в пустой дворец, чтобы ты не попалась на глаза царедворцам. Все, кроме слуг, ушли на торжество.
Зарине было не по себе в громадном, сверкающем украшениями зале, где гулко отдавался каждый шаг.
– Не беспокойся, моя юная госпожа. Твоя свита дождется твоего возвращения. А ты не огорчайся - лучше посмотри, как искусно сделаны украшения из слоновой кости. Ее добывали для дворца бесстрашные эфиопы, охотники на слонов. А старые мастера-резчики, доставленные Дарию вместо дани, волшебным резцом превратили бивни слона в кружевную резьбу. Посмотри, как хороши украшения из бирюзы. Ее добыли где-то вблизи твоей Маргианы, в Хорезме. А как постарались ювелиры Египта! Посмотри, чего только они не сделали из серебра и золота!
Зарина не могла оторвать восхищенных глаз от колоннады. Все то, что было перед ней, казалось неправдоподобным. В душе она была искренне благодарна Артавардию за то, что он показал ей такое чудо. Если богиня будет добра и если она поможет им вернуться в родные степи, тогда саки узнают об этом чуде. Она расскажет. Но поверят ли они? Трудно поверить, когда, даже стоя здесь, глазам своим не веришь.
Зарине казалось, что все это происходит с ней в чудесном сне. Только беспокойство, закравшееся в душу, отравляло ей удовольствие. Боязно здесь, в этом сказочном дворце, рядом с хранителем царских сокровищ. Боязно за девушек, которые остались у ворот дворца. Но еще страшнее другое: а вдруг войдет царь? Что будет? Ей хотелось бы сказать, что лучше уйти, но она не решается обратиться к этому знатному господину. Она ведь ни разу не обратилась к нему первая. Все, что она узнала и спросила, было сказано тогда, когда он сам ей говорил о чем-нибудь. И сейчас она услышала долгожданное слово, чтобы воспользоваться случаем и сказать то, что ей нужно.
– Твои глаза светятся восхищением. Ты довольна, девушка из Маргианы? Пойдем дальше.
– Я очень довольна. Но мне не хотелось бы идти в другие помещения. Лучше вернемся, еще посмотрим на дивных птиц и на крылатых быков у входа. А еще я хотела бы подышать ароматом цветов, каких нет больше нигде на земле. Не правда ли?
– Ты ошибаешься, моя юная госпожа, дочь Мардония. Когда ты станешь моей женой и будешь жить в моем ДЕорце, вокруг тебя будет много-много таких цветов. В моем дворце есть голубой бассейн с водой чистой и прозрачной. В нем плавают золотые рыбки с пышными белыми хвостами, а вокруг бассейна благоухают вот такие же розы и лилии, какие ты видишь здесь, во дворце великих Ахеменидов.
Артавардий взял в свои руки узкую, тонкую руку Зарины, унизанную кольцами, с золотыми запястьями, но обветренную и мозолистую.
– О, моя юная госпожа, как случилось, что так огрубели твои маленькие руки? У тебя так много прислужниц. Разве тебе приходится делать грубую работу? Или Мардоний не догадался доставить тебе благовонные масла, приготовленные искусными жрицами Египта? Стоит лишь раз смазать руки таким маслом, и кожа делается подобной лепестку розы, нежной и гладкой.
«Что сказать? Как объяснить?»
– Случилась беда: моя служанка уронила и разбила сосуд с драгоценным благовонным маслом. А вчера мне захотелось самой почистить моего коня. Служанки так небрежны! А мой серый так красив! Но ничего, завтра все пройдет. Я никогда не делаю грубой работы. Это недостойно моего знатного рода.
– Послушай меня, дочь Мардония, я хотел спросить тебя, хочешь ли ты стать моей женой и жить в моем богатом дворце? Ты прекрасная наездница, я увидел это в первый же миг встречи. Ты была бы мне превосходной спутницей на соколиной охоте. Может ли быть большее удовольствие, чем охота с соколом рядом с такой наездницей, как ты, Зарина!