Мед.ведь.ма
Шрифт:
— Как там наша подопечная? — спросил Чонгук.
— Пришла в себя. Всё нормально.
— Она… злится?
— Мы… — Тэхён подыскал слова, вытягивая сигарету по миллиметру, тонкими движениями кончиков пальцев: — Правильно сделали, что не стали привозить Бобби и пытаться их примирить. Не думаю, что это пошло бы на пользу. Лучше им не встречаться, чтобы не травмировать Эю.
— Но с нами-то она помириться согласна? — насторожился Чонгук. — Её получится уговорить ехать в Лог? Как считаешь?
— Она согласилась, — смущенно, но очень довольно, затаившись в своём счастье, Ви встретился искрящимся взглядом с младшим золотым. — Она поедет с нами.
Узнав о том, что Элия найдена и Тэхён с Чонгуком пока с ней,
Бывшего наёмника приютила всё та же комната в подвалах лаборатории Ю Ёндже. Время для него снова потянулось безрадостно. Хоуп несколько раз заглянул к нему, чтобы составить компанию и поговорить о перспективах, он напрямую спрашивал Бобби о том, чего тот хочет от жизни дальше? Прославленный некогда Эвр думал, но всё сильнее склонялся к тому, что желает оказаться в одной упряжке с Джей-Хоупом, чем бы тот ни занимался и кем бы ни был.
— Есть не так много людей, на которых я хотел бы равняться, с которыми хотел бы иметь общие дела, работать вместе, — честно признал Чживон. — Это ты, лучший наёмник Утёса — Сандо, и гонщик в золотом шлеме, что сумел перепрыгнуть через проклятый мост. Его имени я не знаю, к сожалению. С моими друзьями мне больше не по пути, поэтому остаётся путь уважения и авторитета. Дракон, увы, уважения у меня не вызывает, в отличие от моего брата, который им восхищается и восторгается. Или лижет жопу, я бы сказал.
Хосок намотал на ус и вышел, продолжая осмыслять и ждать Ёнгука, срочно вылетевшего для важного совещания, намеченного большинством сеульских золотых. Никто не мог единолично принять решение по Эвру, казнить его или миловать, отпускать или принимать. Этот вопрос касался всего братства, и Хосок ждал приезда самых признанных умов их банды. Он и сам был одним из таких, но есть вещи, значащие больше, чем позволяет решать личная ответственность. Хоуп не поехал домой, зная, что ему через несколько часов придётся опять отлучиться, и не собираясь трепать нервы Хане своими приходами и уходами. Он отправил ей сообщение, что прилетел, что с ним всё в порядке, что он будет завтра.
Из-за снегопада в Нью-Йорке рейс задержали на несколько часов, а с ним и Ёнгука. Чживон успел уснуть, проснуться и позавтракать принесённой сытной едой с пышными хлебцами. Хоуп сказал ему, что судьба его ещё не определена и находится в процессе обсуждения. Бобби подозревал, что вариант «убить» никто не отметал, и каждую минуту дверь перед ним может открыться как для свободы, так и для смерти. Его не страшила смерть, но он надеялся, что ему дадут попрощаться с Дохи. Иначе он запаникует.
К моменту прилёта Ёнгука в Сеул успели прилететь и Чонгук с Элией и Ви. Задерживаться под Баосином было небезопасно после обнаружения чипа, о котором спасенной альбиноске говорить не стали. Уже было не до секретности и, заплатив за новые документы на три личности приличные деньги (к счастью, за последний год они завербовали себе в помощники удобного человека в Сычуани, из государственных структур), золотые выправили себе с девушкой билеты. Едва она встала на ноги, как сама была не против сесть на первый же самолёт и покинуть Китай. Ожоги не представляли опасности для жизни, и при них не запрещалось совершать длительные перелёты, хотя они и создавали определённые неудобства. Всё ещё забинтованная и принимающая обезболивающие, Элия отправилась в съёмную квартиру ребят в сопровождении Тэхёна, тогда как Чонгук поспешил на общее собрание.
Чживона ввели в тёмный зал, казавшийся круглым потому, что середину освещал прожектор на потолке, и свет прорисовывал идеальный круг. В центре круга стоял стул, до которого Хосок проводил Бобби, подождав, когда тот сядет, после чего отошёл. Отсветы падали на ближайший ряд стульев, полукругом расставленные за границей яркого луча. Бывший наёмник различил там Ёндже, самого Хоупа, занявшего своё место, Намджуна, сестру которого должен был соблазнить и увести заказчику осенью… Наличие последнего снизило положительные ожидания Бобби от этого судилища, а именно такое создавалось впечатление. Его собирались судить, нелегально, своеобразно, люди с особым пониманием этого мира, но разве он, наёмник, и мог ожидать честного и легального суда? Он же сам вне закона и никогда законы не соблюдал, он жил тайной жизнью, всегда в тени, там, в той сфере, о которой не подозревает большинство людей, что она вообще существует.
— Что ж, — поднялся и вышел на свет неизвестный Чживону мужчина во всём чёрном. Хоть и было темно, но можно было различить, что все присутствующие в чёрных кожаных штанах. И присутствуют только мужчины. Этому Бобби был даже рад, после приключений в Шаньси. Женщины иногда куда более хитроумны и жестоки. — Видимо, как старший из присутствующих, я должен начать? Тогда озвучу очевидное, — он повернулся к Чживону, — вам, юноша, тоже, скорее всего очевидное, но всё-таки. — Незнакомец обернулся к невидимой в полутьме публике. Атмосфера выдавала, что они все ещё находятся под землёй, слишком плотное отсутствие воздуха, сквозняков, и ни щепотки солнца. — Этот молодой человек, не так давно вольный брат, наёмник по кличе Эвр, специализирующийся на совращении и похищении девушек и женщин, а так же насилии и убийствах, принуждениях, разбойных нападениях, драках и гонках за деньги, по нынешнему паспорту Ким Чживон, изъявил желание вступить в наши ряды, даже не зная, что мы собой представляем. Я воин, а не философ, поэтому не стану рассуждать о слабых и сильных сторонах принятия Чживона к нам, я хочу выслушать мнения всех, и сделать вывод. — Мужчина сел по центру первого ряда. Из-за его спины, со второго ряда, вышел мужчина моложе, с таким выражением лица, будто на весь зал воняло падалью, но это презрение, судя по всему, обращалось к Чживону.
— Мастер Хан, я хотел бы последовать вашему примеру, — язвительным голосом сказал смуглый тип с поджатыми губами, — хорошо послушать всех, а потом решать, имея аргументацию, но у меня нет вашего возрастного превосходства, поэтому я скажу коротко: я всю свою жизнь убиваю таких, как Ким Чживон, и изменять привычки не намереваюсь.
— Поддерживаю, Эн! — не выдержал Намджун, поёрзав на стуле. — Это насквозь гнилой человек, он чуть не погубил мою сестру! Я вообще не понимаю, о чём тут говорить?! Если у кого-то не поднимается рука на этого пса, так я не настолько немощен, могу и сам его пристрелить!
— Рэпмон, — остудил его легким и задорным голосом Хоуп, будто услышал анекдот, а не приговор, призыв к убийству, — соскучился по пальбе? Давай в тир сходим?
— Хоуп, мне ни черта не до шуток.
— Вот именно, мы тут решаем серьёзные вещи, поэтому и рубить сгоряча нельзя.
— И что же ты сам думаешь об Эвре? Ты готов его простить и принять?! — нервничал и продолжал злиться Намджун.
— Я ему ебало уже разбивал, может, поэтому на душе такое блаженство и милосердие? — поправил отвороты кожаной куртки Хосок, белоснежно сияя в темноте.
— Так, ты согласен дать ему шанс? — уточнил Ёндже, наклонившись вперед, чтобы видеть Хосока, сидевшего через троих людей от него.
— Как минимум, я не горю желанием от него быстрее избавиться.
— Я согласен дать ему шанс. — На свет выступил Чонгук. На него с удивлением посмотрели многие. Особенно ближайшие друзья, в том числе и Хоуп, считавший, что обида младшего затаилась навечно. Но, видимо, победив со второй попытки, он готов был пересмотреть свои взгляды.
— Как ты можешь?! — взъярился Рэпмон, уставившись на него.