Мексиканские негодяи
Шрифт:
– Знаешь, мне почему-то было не очень приятно победить в том конкурсе.
– Ничего. Завтра, я почти уверен, ты победишь в опросе «Человек, больше всех любящий мыть посуду». Или «Женщина, больше всех похожая на свеклу». Это очень почетно. А пока давай обмоем мою победу и горечь твоего поражения, которой я буду закусывать текилу. Ну, и, конечно, почетное третье место Хуаниты, которая так ни до чего такого и не дожила.
128.
–
– Да, Мария.
– Я хочу тебя обрадовать. Я уже на двенадцатом месяце.
– Что, Мария?
– Я беременна. Уже 11 с лишним месяцев.
– Странно, Мария, а где же твой живот? Что говорят врачи?
– Врачи говорят, что я не беременна.
– А почему ты решила, что беременна?
– Ну, как же! Все последнее время я ем соленые огурцы, и меня тошнит.
– Н-да. А, напомни-ка, Мария, сколько ты носила нашего сына?
– Два года, пока он не начал ходить.
– Я имею в виду, в животе.
– Не помню, Антонио, это же наш приемный сын.
– Хорошо, Мария, последний вопрос – а где у нас что-нибудь тяжелое?
– Антонио, а, может быть, не стоит?
– Нет, Мария, тебе это сейчас ох, как надо! (Бьет). Вибрируешь? Вот и молодец. А я пойду пройдусь.
129.
– Антонио!
– А… что… а… Мария, почему ты так рано вернулась?
– Ну, как же, Антонио, сегодня же последняя 147 серия популярнейшего сериала «Роковая любовь девятерых, или любовный параллелепипед». Я должна ее посмотреть.
– Н-нет! Эту серию буду смотреть я.
– Но ты же никогда не смотрел этот сериал!
– Ну, и что я там пропустил – всего 146 серий! Я сразу все пойму. Что там было в этом сериале?
– Ну, там Лусия родила ребенка…
– Вот и достаточно. Иди, Мария.
– Подожди, а почему мы не можем смотреть сериал вместе?
– Как это – вместе? Вот если я ем котлету, то это моя котлета, и я ем ее сам. А если ее будешь есть еще и ты, то мне меньше достанется, а скорее всего, вообще ничего. Иди, Мария.
– Но куда?
– Иди в магазин, купи себе что-нибудь из… хлеба.
– Ну, хорошо… Антонио!
– Это опять ты! Почему ты вернулась?
– Я хотела спросить, а почему на столике два бокала шампанского, а ты в одних трусах?
– Бокалы… это я буду играть Моцарта… и Сальери в драмкружке. А в трусах я потому, что у меня еще нет костюма. Если ты будешь еще что-то спрашивать… я не знаю, что отвечать. И тогда я могу проговориться, что у меня в шкафу наша соседка Этель. А зачем тебе это знать?
– Ой, да, там такой беспорядок, ни в коем случае не говори мне этого. Все, я пошла.
130.
– Антонио, Антонио!
– Что, Мария?
– Скажи мне, а разве так может быть, что в «Красной Шапочке» волк съел бабушку и саму Шапочку, а когда охотники распороли ему живот, они оказались целыми и невредимыми?
– Нет, конечно, в жизни он бы ел их по другому, и, когда охотники вскрыли бы ему живот, там бы оказались небольшие фрагменты тел со следами воздействия желудочного сока и небольшие непереваренные предметы вроде очков или вязальных спиц. Просто, это художественный вымысел.
– Н-да? А этот деревянный человечек с длинным носом? Я еще понимаю – деревянная нога, как это было у нашего соседа Пабло Игнасио, помнишь?
– Да, он еще топил ею печь в холодные зимы.
– Но чтобы весь деревянный! Или эта история про лягушку, которая превращалась в красавицу и обратно?
– Да, это бред. Я знаю нескольких красавиц, которые за 10-15 лет превратились в жаб, но чтобы обратно!…
– Знаешь, что это значит? Эти негодяи – авторы сказок – оболванивают наших детей.
– Ты права, Мария. А когда дети вырастают, они верят любым глупостям, которые говорят политики.
– Хорошо, что мы не читали нашим детям сказки. И вообще не учили их читать, чтобы выросли порядочными людьми.
– Да. Теперь один из этих порядочных людей сидит в тюрьме.
– Ну и что? Все порядочные люди сидели в тюрьме – Сократ, декабристы, Ходорковский.
– Да. Давай выпьем за нас – диссидентов. Мы единственные порядочные люди в этой негодяйской стране.
– Я – наша мексиканская Елена Боннер.
– А я – наш мексиканский Валерий Новодворский.
131.
– Антонио, Антонио!
– Что случилось, Мария, почему ты так кричишь?
– Знаешь, что я узнала? Оказывается, в шоколаде есть белки.
– Белки в шоколаде? Мария, ты что-то путаешь. Бывает клюква в шоколаде, зефир в шоколаде. А белки бывают в колесе, но это есть нельзя.
– Антонио, но на этой шоколадке красным по белому написано: жиры – 28 грамм, углеводы – 59 грамм, белки – 6 грамм.
– А ну-ка, дай, я посмотрю. Да, действительно, белки. А, все понятно. Белки попадают в шоколад вместе с орехами. Помнишь этот детский стишок: «Белка песенки поет и орешки все грызет». Белки очищают орехи от скорлупы, и их иногда затягивает в ореходробильную машину. А там же огромное производство, и этим негодяям некогда разбираться, где белки, а где орехи. Тем более, что белки на 90% состоят из орехов.
– Но это же так противно – есть белок.
– Ну, почему? Белки очень полезны, они уничтожают вредных насекомых. И даже в измельченном виде они не теряют своих свойств.