Менялы
Шрифт:
— Получишь их завтра с посыльным. — И Большой Джордж подчеркнуто добавил: — И помни, ты теперь один из нас.
Во второй раз Хейворду стало ненадолго не по себе: похоже, Джи. Джи. Куотермейн уделяет больше внимания собственным вкладам, чем руководству «Супранэшнл». Но новости следующего дня разубедили его. «Уолл-стрит джорнэл» и другие газеты поместили на видном месте заметки о проведенном Куотермейном захвате через «СуНатКо» промышленных компаний в Европе. Это был переворот в экономике, в результате которого акции «Супранэшнл» подскочили на биржах
Как только Хейворд вошел в свою приемную, миссис Каллаган одарила его своей обычной, исполненной достоинства улыбкой.
— Остальные бумаги у вас на столе, сэр.
Он кивнул, но, войдя в кабинет, отодвинул кипу в сторону. Его одолевали сомнения по поводу уже подготовленных, но ещё не одобренных бумаг о дополнительной ссуде «Кью-Инвестментс». Однако отбросив и их, он набрал по городскому телефону номер рая.
Номер, представший глазам Хейворда, когда он вошел, был обычным для хилтонских отелей — чистая, достаточно удобная и совершенно неуютная коробка. К ней примыкала небольшая гостиная в том же духе — в этот раз, как и в остальные, Эйврил заказала номер люкс.
Они провели здесь всю вторую половину дня. Позанимавшись любовью, они подремали, проснулись, опять любили друг друга — хотя и не совсем успешно, — потом заснули ещё на час. Сейчас оба одевались. На часах Хейворда было восемь вечера.
Он был измучен, физически опустошен. Больше всего ему хотелось отправиться домой и лечь спать — одному. «Сколько должно пройти времени, чтобы было прилично ускользнуть?» — размышлял он.
Эйврил была в гостиной, она говорила по телефону. Вернувшись, она сказала:
— Я заказала нам ужин, дорогуша. Скоро его доставят.
— Замечательно, моя дорогая.
На Эйврил была прозрачная комбинация и колготки. Никакого лифчика. Она принялась расчесывать свои длинные спутавшиеся волосы. А он сидел на кровати, наблюдая за ней, и, несмотря на усталость, подмечал, каким гибким и чувственным было каждое её движение. По сравнению с Беатрис, которую он привык видеть каждый день, Эйврил была такой молоденькой. Он вдруг почувствовал себя отвратительно старым.
Они прошли в гостиную.
— Давай откроем шампанское, — предложила Эйврил.
Оно стояло на серванте в ведерке со льдом. Хейворд заметил его ещё раньше. К этому времени почти весь лед растаял, но бутылка была ещё холодной. С непривычки он замешкался с пробкой и проволокой.
— Не пытайся двигать пробку, — сказала ему Эйврил. — Наклони бутылку на сорок градусов, затем держи пробку и поворачивай бутылку.
Все получилось легко.
Забрав у него бутылку, Эйврил наполнила два бокала. Он покачал головой:
— Дорогая, ты же знаешь, я не пью.
— Ты почувствуешь себя моложе.
Она протянула ему бокал. Сдаваясь, он взял его и подумал — она будто прочла его мысли.
После ещё двух бокалов, когда заказанную еду принесли
Когда официант ушел, Хейворд заметил:
— Тебе следовало разрешить мне заплатить. — Несколько минут назад он достал было бумажник, но Эйврил жестом велела убрать его и подписала чек.
— Почему, Росси?
— Потому что ты должна позволить мне оплачивать часть твоих расходов — гостиничные счета, авиабилет из Нью-Йорка сюда. — Он знал, что у Эйврил квартира в Гринвич-Виллидж. — Ты слишком много тратишь.
Она с любопытством на него посмотрела, затем звонко рассмеялась.
— Неужели ты думаешь, что за все это платила я? — Она обвела жестом номер. — Собственными деньгами? Росси, малыш, ты сошел с ума!
— Тогда кто же платит?
— «Супранэшнл», конечно, старый дурачок! Все за их счет — номер-люкс, еда, авиабилеты, мое время. — Она подошла к Хейворду и поцеловала его; губы у неё были пухлые и влажные. — Не думай об этом!
А он сидел подавленный и молчаливый, осмысливая только что услышанное. Шампанское продолжало оказывать на него свое расслабляющее действие, но разум был трезв.
«Мое время». Это было обиднее всего. До этого момента он предполагал, что Эйврил позвонила ему после Багам, предлагая встретиться, потому что он ей понравился и ей доставило удовольствие — в той же степени, как и ему, — все происходившее между ними.
Как он мог быть таким наивным? Конечно же, все было устроено Куотермейном и оплачивалось «Супранэшнл». Как же здравый смысл не подсказал ему это? Или он оберегал себя и не спросил раньше, потому что не хотел знать? И ещё одно: если Эйврил оплачивают «мое время», то кто же она такая? Шлюха? Если так, то кем же является Роско Хейворд? Он закрыл глаза. «Евангелие от Луки, — подумал он. — Боже! Будь милостив ко мне, грешнику!»
Конечно, он мог сделать следующее. Немедленно. Выяснить, сколько было потрачено по сегодняшний день включительно, и затем послать чек на эту сумму в «Супранэшнл». Он начал подсчитывать, а потом понял, что не знает, сколько стоит Эйврил. Инстинкт подсказывал ему, что стоит она немало.
В любом случае в разумности такого поступка он сомневался. Подойдя к проблеме с точки зрения бухгалтера, он подумал: «Как же в „Супранэшнл“ проведут эту сумму по бухгалтерским книгам?» А кроме того, у него не было столько свободных денег. К тому же — как он дальше будет встречаться с Эйврил? А он уже знал, что захочет снова встретиться с ней.
Зазвонил телефон, оглушительно громко, в маленькой гостиной. Эйврил ответила на звонок, недолго поговорила, затем сказала:
— Это тебя.
— Меня?
Из трубки прогремел голос:
— Привет, Роско!
Хейворд спросил:
— Где вы, Джордж?
— В Вашингтоне. Какая разница? У меня хорошие новости насчет «СуНатКо». Отчет о квартальной прибыли. Прочтешь в завтрашних газетах.
— Вы позвонили сюда, чтобы сказать мне это?
— Я что, тебе помешал?
— Нет.