Merry dancers
Шрифт:
лишнего.
*
— Друэлла с ним разговаривала, — поведал Цигнус за завтраком, — но ничего, кроме сухих вежливых ответов не получила. Малфой учился в Шармбатоне — это всё, что удалось узнать.
Том невидящим взглядом рассматривал расписание занятий; его мысли занимал юноша, читающий “Ежедневный Пророк”, сидя на самом краю стола. Казалось бы, что Том Риддл может для себя найти в стоящем особняком парне? Угроза или что-то еще? Никогда ему не были интересны новички, но ведь до этого дня в Хогвартс поступали дети, и лишь единожды, на его пятом курсе, в школу попала третьекурсница, до этого обучавшаяся на дому. И все равно — она была ребенком.
— Вы, кажется, ночуете с ним в одной спальне, Цигнус, — монотонно сказал Риддл, — неужели вам ни разу не удалось заговорить с ним?
— Он не участвовал во
Том не показал раздражения, но все же поднял взгляд на Блэка.
— Видишь ли, Диппет задержал, — растягивая слова, произнес он и, чтобы держать себя в руках, стал рассматривать наполняющих зал студентов. — У меня нет времени на такие мелочи.
Ирма Пинс, староста Рейвенкло, раздавала расписания первокурсникам, проходя вдоль стола. Фадж с надменным видом отчитывал одного из хаффлпаффцев за беготню по Большому залу, а тот, не скрывая усмешки, поглядывал на однокурсников. В зал вошла еще одна группа припозднившихся к завтраку студентов, а среди них, зевая, шла та самая странная девочка, устроившая шоу на распределении. Совсем светлые волосы, завязанные в не очень аккуратный хвост, топорщились в разные стороны, из прически выбивались петухи, но в следующую секунду Том осознал, что смотрится это вовсе не плохо, а словно так задумано. Некоторые студенты поглядывали на нее, кто-то шептался, Лонгботтом и его шайка без зазрения совести тыкали в нее пальцами. Аврора присела рядом с однокурсниками и, кинув взгляд на преподавательский стол, улыбнулась Дамблдору. Том и не сомневался, что она уже его любимица.
Получив своё расписание от старост, Аврора Уинтер бегло просмотрела его, но внезапно её глаза расширились от удивления, и она вновь посмотрела на Дамблдора, тот с улыбкой кивнул ей. Том не заметил, как зал покинул Малфой, и мысленно чертыхнулся. Обычно не в его правилах что-то упускать из виду.
*
Кабинет астрономии не был большим из-за количества студентов, посещающих этот предмет. Плотно задернутые шторы тёмных тонов практически не пропускали солнечного света, но освещение отнюдь не было тусклым. Под куполообразным потолком висели макеты планет и звезд, подсвеченные изнутри, а атмосфера уюта создавалась мягкими креслами и множеством подушек, разбросанных на диванах. Студенты порой занимались прямо на ковре, сидели по-турецки на курпачах, а выдвижные низенькие столы составляли удобство процессу записи конспектов. Джеймс МакКалог — приветливый и заинтересованный в своём предмете профессор — по обыкновению занимал место в центре на таких же подушках, как и его ученики. Как всегда на нем была тёмно-синяя мантия, усыпанная мелкими блестками и создающая впечатление парадных одежд, но сам профессор не придавал этому значения. Головной убор — остроконечная шляпа с таким же узором, как и на мантии — наоборот создавал впечатление ночного колпака из-за кисточки. Астроном, сложив руки на столе, оглядывал занимающих свои места семикурсников, что-то помечая в своем журнале.
Том был благодарен МакКалогу за обстановку в его классе, ведь после твердых сидений в кабинете Меррисот мягкие подушки были бальзамом на «душу».
Всего пятнадцать человек ходило на астрономию в прошлом году, и, похоже, что эта цифра не изменилась. Все факультеты были собраны в один класс, и именно их можно было назвать самыми успевающими. Друэлла, открыв новенький учебник, изучала первый параграф, рядом с ней сидела Вальбурга Блэк — вот и все слизеринцы, кроме Тома. Конечно, численную конкуренцию составляли рэйвенкловцы, тянущиеся ко всем знаниям без исключения, меньше всего хаффлпаффцев и гриффиндорцев — от каждого факультета по два человека. Как ни странно, Септимус Уизли был не на шутку увлечен астрономией, хотя его оценки по остальным предметам оставляли желать лучшего.
Не для одного Тома стало неожиданностью, когда в кабинет вошел Абрахас Малфой, и как это можно было пропустить мимо глаз его расписание занятий? Но это был не единственный сюрприз. Последней в класс вплыла эта странная Джина, или Аврора, как её там. Странно, Том почему-то думал, что она только на шестом курсе. Защита от Тёмных Искусств — первый урок в учебном году – у них была с хаффлпаффцами, поэтому они не виделись. Уинтер улыбалась, причем так
— Профессор МакКалог, — вежливо обратилась студентка, — я вам очень благодарна, что вы приняли меня на обучение.
Ради Мерлина, она ко всем преподавателям пристает и подлизывается?
— Благодарите не меня, а Альбуса, — довольно сухо ответил он, — обычно я не принимаю на спецкурс студентов с оценками ниже «выше ожидаемого». — Возможно, Тому не показалось, что МакКалог намеренно дает ей антирекламу. — Займите свое место, скоро прозвенит колокол.
Как не раз было подмечено, её редко что может смутить, и вот, продолжая блаженно улыбаться, она отправилась на единственное оставшееся свободное место — между Ирмой Пинс и Абрахасом Малфоем. За ней было забавно наблюдать: в любом жесте не было скованности, или же наоборот -наигранности, если она жестикулировала как сейчас, что-то рассказывая старосте Рэйвенкло, то махала руками так, что могла поставить синяк любому, кто окажется в радиусе фута. Слишком эмоциональная – эта жизнерадостная девушка была полным антиподом Тому Риддлу — скрытному, опасному человеку, за плечами которого уже были серьезные преступления. От внимательного взгляда тёмных глаз не скрылась секундная заинтересованность Малфоя в соседке слева. Можно было не придавать этому взгляду особого значения, ведь Аврора могла и раздражать своей излишней подвижностью, но Абрахас смотрел на нее так, будто она ему что-то должна, а она продолжала что-то оживленно рассказывать Ирме, заражая её своим хорошим настроением.
Звон колоколов заставил студентов отвлечься от личных дел и обратить внимание на профессора.
— Итак, добро пожаловать на ваш последний курс, рад видеть, что наши ряды не поредели, а даже пополнились новыми студентами. — МакКалог обвел всех взглядом и, взмахнув волшебной палочкой, призвал старую школьную доску и кусочек мела. — Первые несколько уроков мы будем повторять пройденный материал, заодно посмотрим, как сильно сказались каникулы на вашей памяти, — МакКалог улыбнулся. — Не думаю, что кого-то из вас летом сильно интересовала астрономия. — В кабинете послышались подтверждающие смешки. — Что ж, начнем, пожалуй, с простого. — Мел стал порхать по доске, вырисовывая название созвездия ровным красивым почерком с завитушками. — Давайте запишем все, что знаем о созвездии «Кассиопея». Мистер Соммерс, закройте учебник, попробуйте вспомнить, — профессор снова оглядел класс с несколькими поднятыми вверх руками. На мгновение его взгляд остановился на Уинтер. — Прошу, мистер Малфой, давайте послушаем то, чему вы научились в Шармбатоне.
Том еще раз для себя заметил, что МакКалог имеет зуб на Аврору, быть может, её «удовлетворительно» и просьба Дамблдора сложили о ней не очень лестное мнение. Малфой, постукивая кончиком гусиного пера по столу, распрямил плечи и приступил к ответу:
— Кассиопея носит название незаходящего созвездия Северного полушария неба, образующего буквы «М» и «W», — уверенно начал он, и Том заметил, что у него располагающий к общению голос — не высокий, не низкий и не холодный. По голосу можно сказать многое, однако он вовсе не сочетался с неприступным обликом юноши. Что за маскарад, Малфой? — Созвездие занимает на небе площадь в 588,4 квадратного градуса и содержит 150 звезд, видимых невооруженным глазом; из них 90 звезд — ярче 6m,— Рука Авроры Уинтер взмыла воздух — да, Малфой допустил в ответе ошибку, но никто, кроме Риддла и Авроры, этого не заметил, однако профессор не спешил поправлять его и давать возможность высказаться девочке. Абрахас окинул Уинтер мимолетным взглядом и, похоже, не понял, почему она так рьяно рвется его перебить. — Большая часть созвездия лежит в полосе Млечного Пути и содержит множество рассеянных звездных скоплений…
— Достаточно, — остановил профессор. — Что ж, зачисляю Слизерину пять очков, однако кто скажет, какую ошибку допустил мистер Малфой?
Взгляд отвечающего заскользил по кабинету, Абрахас не мог поверить, что допустил просчет, и его сильно раздражала поднятая рука соседки, но он не мог не заметить, что МакКалог её игнорирует.
— Мистер Риддл, неужели даже вы не знаете ответа? — в порыве мнимого удивления профессор даже поднял брови.
Аврору будто не интересовало отношение МакКалога, и она продолжала тянуть руку так яростно, что едва не столкнула со столика учебник, а сам Том, сложив руки замком, усмехнулся: