Мертвая тишина
Шрифт:
Вот только на этот раз все по-другому. Тогда мне было одиннадцать, и, оставшись на станции одна, я чувствовала, как связь с реальностью ослабевает. Ведь я была лишь перепуганным ребенком и хваталась за все, что хоть немного притупляло чувство изолированности и страх.
А сейчас? Все вполне реально, как обычно. И я не одна. От меня зависят другие люди. Мне нельзя сейчас сходить с ума.
И тем не менее — вот оно.
Стиснув зубы от пульсирующей боли в голове, я осторожно поднимаюсь на ноги и бреду в ванную.
Покопавшись
Избегая смотреть на свое отражение, включаю холодную воду и свободной рукой промываю рану. И застываю, осознав, что натворила. Контакт с корабельной водой, который сама же запретила.
Мать твою. Я обязана отчитаться об этом — обо всем этом — Кейну. Передать ему командование и потребовать, чтобы он… ну, как-то изолировал меня. Запер в каком-нибудь номере и держал под замком до самого прибытия «Авроры» в сектор К147.
Лицо горит от унижения и безысходности. Все-таки я не ошибалась. Я ни на что не годна. Слишком опасна.
Однако мысль о передаче контроля, даже Кейну, кажется мне еще более опасной. Словно бы я единственная стою между нами и катастрофой — что, вообще-то, звучит излишне самонадеянно. Будто мне хоть раз удавалось оградить кого-то от трагедии, при этом не распахнув дверь настежь.
Качаю головой, морщась от боли.
Ради безопасности команды я должна рассказать Кейну о произошедшем. И пускай сам решает, как поступить. Если промолчу и крыша съедет окончательно, они могут даже не успеть понять, что нужно спасаться. Кто-то должен внимательно следить за странностями в моем поведении. Точнее, за серьезными странностями.
Дожидаюсь, когда кровотечение остановится, и привожу себя в порядок, смывая кровь с волос и слезы с лица холодной водой из-под крана. Терять уже нечего.
Быть может, мое появление перед Кейном в слезах и крови и выглядело бы убедительнее, но на такое меня не хватит. В данной ситуации чувство собственного достоинства утешение, признаю, слабое, но я намерена держаться за то, что еще в состоянии уберечь.
Более-менее взяв себя в руки, покидаю люкс и медленно бреду на мостик. Из-за боли в голове мне приходится придерживаться за стену.
На мостике как будто царит деловая обстановка. Нис и Кейн что-то рассматривают на одном из мониторов пульта связи, а Воллер в навигационном узле хмурится на показания, проецируемые непосредственно на смотровое окно. Поверх звезд высвечиваются наша скорость, текущие координаты, траектория полета и оставшееся время пути.
И согласно этим данным, я проспала на два часа больше отведенных шести. Лурдес должна была меня разбудить. Не то чтобы теперь это имеет значение.
Вот только…
— А где Лурдес? — спрашиваю я.
На вопрос реагирует лишь Кейн. Он отрывается от экрана и несколько отрешенно смотрит на меня:
— Она разве не с тобой?
Наконец, до него как
— Ты как?
— Я… — только и успеваю я выдавить, прежде чем меня возбужденно перебивает Нис:
— Кэп, тебе надо это увидеть!
— Да вы можете заткнуться? — разворачивается в кресле Воллер. — У меня голова, нахрен, раскалывается!
Кейн ухмыляется.
— Старое шампанское в голову ударило?
— Опять он за свое, — бормочет пилот. Затем, ожесточенно потирая виски, продолжает: — Это вовсе не из-за шампанского! Не так уж много я и выпил, и это было много часов назад. И потом, мне ли не знать, что такое похмелье? Сейчас совсем по-другому. Как будто зубы в башке вибрируют.
— Ага, — изрекает механик со скрещенными на груди руками и снова переводит взгляд на меня. Я понимаю, что он ожидает моего решения.
— Можешь быть свободен на шесть часов. Только оставь дверь в кубрике открытой, чтоб мы тебя услышали в случае чего, — неохотно говорю я Воллеру. Вообще-то, это распоряжение должен был отдать Кейн. Пилот, однако, спрыгивает с кресла и покидает мостик, прежде чем я успеваю сказать что-либо еще. Скова поворачиваюсь к механику — Мне нужна минута, чтобы…
— Подожди, Нис прав. Тебе определенно необходимо это увидеть, — мрачно перебивает меня Кейн.
Удивленно вскидываю брови. Он, вообще-то, не из тех, кто склонен преувеличивать или реагировать излишне эмоционально.
— Ладно, — отвечаю я и подхожу к пульту связи.
— У тебя кровь на воротнике, что ли? — хмурится механик.
— Ударилась головой.
Разумеется, рассказать все Кейну и передать ему капитанские обязанности — решение верное, однако от этого мне нисколько не легче.
Зато легче ненадолго отложить выполнение неприятной задачи.
— Расскажу через минуту. Это как раз часть того, о чем мне с тобой нужно поговорить.
— Сильно ударилась? — Кейн берет меня за голову и наклоняет ее к свету. Так хочется целиком отдаться его теплому прикосновению, однако он обнаруживает шишку почти мгновенно и осторожно прикасается к ней кончиками пальцев.
Я судорожно втягиваю воздух сквозь зубы, и он немедленно отстраняется.
— Ничего себе, — следует его комментарий. — Упала с кровати или как?
— Вроде того, — сухо отвечаю я.
— Ладно, с этим мы разобрались, — вмешивается Нис, переминаясь с ноги на ногу, — так ему не терпится приступить к своей части представления. — Теперь-то я могу сказать? Мы тут кое-что нашли, и…
— Начни с диагностики, — предлагает Кейн.
— Совершенно верно. — Пальцы системщика пробегаются по клавиатуре, и на экране над консолью возникают какие-то цифры и буквенные сокращения. — В общем, как ты, наверно, помнишь, корабль запускает диагностику всякий раз, когда…