Мертвая зыбь (др. перевод)
Шрифт:
– Ей могут предъявить обвинение?
– Кто? Должно быть заявление. Я подавать не буду, а хозяева тем более.
– Ты с ними говорил?
– Нашел племянника Веры в Векшё. Позвонил ему, как раз перед тем, как ехать к тебе. Младший кузен Нильса. Он уже много лет не был в Стенвике и совершенно уверен, что не только он, а вообще никто из родни там не был. Вилла принадлежит нескольким смоландским родственникам, а они никак не могут прийти к соглашению, кто будет платить за ремонт.
– Я так и думал… – Герлоф поднял голову
– Кто это – кое-кто?
– Например, Эрнст… – Герлофу не хотелось впутывать Йона. – Эрнст Адольфссон считал, что Нильс жив и что это он убил Йенса в альваре. Так что Эрнст пытался…
– Частные детективы… – прервал его Леннарт с усталой усмешкой. – Всегда найдется кто-то, кто считает, что полиция совершенно не умеет раскрывать преступления и что они-то уж точно справятся с этим делом куда лучше. Эскимосы учат папуасов, как спасаться от жары.
Герлоф хотел было ответить такой же насмешкой, пройтись по поводу полиции, но, как назло, ничего в голову не пришло.
– А вот то, что кто-то и в самом деле был в доме Веры, – совсем другой вопрос.
Герлоф посмотрел на него с изумлением.
– Что?
– Дверь взломана. А на втором этаже… спальный мешок, остатки еды… и на стене – газетные вырезки. И подвал весь перекопан.
Герлоф задумался.
– А ты хорошо осмотрел дом?
– Вчера очень бегло, – покачал головой Леннарт. – Посчитал, что важнее отвезти твою дочь в больницу. Но сегодня утром…
– Правильно посчитал. Прими благодарность отца.
– Пока она у Астрид. Сегодня утром я опять там был, прямо перед тем, как ехать сюда… Юлии очень повезло – керосиновая лампа упала посередине каменного пола. Если бы у стены – весь дом сгорел бы.
– А что с подвалом? Там закапывали что-то? Или выкапывали?
– Трудно сказать. Скорее, выкапывали. Или просто копали.
– Домушники обычно не копают… И ночевать, как правило, не остаются.
Леннарт безнадежно покачал головой.
– Опять играешь в частного сыщика?
– Да нет, какие игры… Так, мысли вслух. И вот что я думаю…
– Что ты думаешь?
– А думаю я вот что: в вилле побывал кто-то из Стенвика.
– Герлоф…
– Ты же сам знаешь – сейчас там можно делать все что угодно. Никто ничего не видит.
– Напиши в газету. Крупные недостатки в работе местной полиции.
– Никто и ничего не видит… но есть кое-что, что люди, как правило, замечают. Чужаков. Незнакомцы с лопатами, неизвестная машина… точно бы заметили. А на этот раз никто и ничего не видел, насколько я знаю.
Леннарт задумался.
– А кто, собственно, живет в Стенвике круглый год?
– По пальцам пересчитать.
– Мне нужна твоя помощь, Герлоф, – сказал Леннарт после недолгого
Он сунул руку в карман и достал сначала блокнот, потом прозрачный пластиковый пакет, где лежала круглая золотистая коробочка величиной с хоккейную шайбу.
– Я снюсом не пользуюсь.
– Знаю. А кто в Стенвике пользуется?
Герлоф помедлил. Он не любил иметь дела с полицией. Но какой смысл стараться утаить то, что легко узнать и без его помощи?
– Есть один человек.
И он назвал имя. Леннарт записал и благодарно кивнул – спасибо, Герлоф. И не только кивнул, а и произнес:
– Спасибо за помощь.
– Если ты к нему поедешь, возьми меня. Я бы с удовольствием его навестил.
Леннарт открыл было рот, но Герлоф не дал ему ничего сказать.
– Я сегодня куда лучше. Могу ходить сам. Если я с тобой, он будет откровеннее. В этом я уверен.
Леннарт вздохнул.
– Надевай пальто, – сказал он. – В программе – автомобильная прогулка.
– Как хорошо ты сказал, Йон. – Герлоф заметил удивленный взгляд друга и добавил: – Ну… на похоронах Эрнста.
Йон сидел напротив него в своей маленькой кухне, покачиваясь на стуле – вперед-назад, вперед-назад. Явно нервничал. Молча кивнул: спасибо, сказал и сказал. Причину его нервозности искать было не надо: за столом сидел не кто иной, как Леннарт Хенрикссон в полной полицейской выкладке. Без четверти шесть, за окном уже темно. Глубокая осень.
На столе лежала пустая коробочка из-под снюса.
– Значит, опять взялись за эту старую историю…
– Взялись… да, можно сказать, взялись, – пожал плечами Леннарт. – Мы бы хотели поговорить с Андерсом, если, конечно, это его коробочка. Если это так, то это именно он ночевал в вилле Кантов, именно он копал в подвале, именно он повесил газетные вырезки про Нильса Канта и Йенса Давидссона. И если это в самом деле так… в общем, надо с ним встретиться и поговорить. Спросить, где он был, когда пропал Йенс.
– А его и спрашивать не надо, – сказал Йон. – Я могу ответить.
– Вот как? – Леннарт потянулся за блокнотом. – Тогда отвечай.
– Здесь он был.
– В Стенвике?
– В Стенвике.
– И ты был вместе с ним? Ты можешь обеспечить ему алиби?
– Столько лет назад, – пожал плечами Йон. – Точно, конечно, не вспомню… но вечером мы вместе с другими прочесывали берег.
– И я вас там помню, – вставил Герлоф.
Многое, конечно, забылось, и был он тогда в таком состоянии… странно, что вообще что-то запомнил. Но эту картину он видел перед собой совершенно четко: Йон и Андерс бок о бок идут по каменистому берегу. Сколько лет тогда было Андерсу? Около двадцати?