Мертвец
Шрифт:
И никто не виноват. Случайность. Действительно.
Провалился, как в провал... А если бы люк был поглубже? — продолжал рассуждать Вырвиглаз. — Старушка какая могла бы вообще голову свернуть. И никакой компенсации родственникам, даром. Случайность такая...
Наверное, тогда я в первый раз и подумал. Подумал о том, что в жизни полно всяких нелепых случайностей. Целая куча случайностей, случается всё.
И большую часть этих случайностей к счастливым отнести трудно.
Тётка Вырвиглаза провалилась в люк. Конечно, у него не было никакой тётки, но всё равно, гипотетическая Вырвиглазова тётка провалилась в люк. Каждый день сотни тёток по всему миру проваливаются в сотни люков. Такое бывает. Неприятные случайности.
Глава 16
Старт
Через день опять была суббота.
Пятница получилась как пятница, я поработал, пообедал, поспал, а потом побежал купаться. Упырь встретил меня возле гэпа[2] и попёрся за мной, я так устал, что даже не стал ничего придумывать.
И ещё. Я впервые посмотрел на него спокойно. И совсем не потому, что я смирился.
Мы устроились на старых бонах и тупо лежали, поворачиваясь на солнце, оно работало сегодня не на всю, и можно было не опасаться ожога. Под вечер, правда, немного похолодало, и мы надели рубашки.
Досидели до самой вечерней сирены. Сирена над рекой — это красиво. Но мы не уходили — мне домой не хотелось, дома ничего интересного, а Упырь сидел не знаю зачем. Он сегодня не очень много нудил, только под конец что-то завёлся, стал рассказывать, как они с отцом собираются плыть по северным рекам и для этого запаслись специальными финскими блёснами особой, аэрокосмической формы. Эти блёсны должны были излучать особую энергию, которая неотразимо воздействовала на психику рыбы, возбуждала неукротимые пищевые рефлексы.
Сирена провыла, и рыболовы вдоль реки стали собираться, почему-то у нас всё делается только до девяти, после сирены все отправляются по домам. И мы тоже отправились, причём Упырь тащился за мной почти до крыльца, говорил, что его мама сегодня готовит лазанью, а он её терпеть не может...
Солнце, вода и болтовня Упыря меня утомили так, что я уснул, едва добравшись до постели. Да и вообще неделька выдалась нелёгкой.
Проснулся рано. Ну, для субботы рано, в восемь. И удачно. Вокруг никого: ни Сеньки, ни Вырвиглаза, ни Упыря — счастливое одиночество. Несколько минут я наслаждался этим одиночеством, потом...
Земля дрогнула.
Койка подпрыгнула, с полки покатились карандаши, из щелей между досками потолка посыпался всякий прах и дохлые пауки. Стёкла звякнули и продолжили звенеть, будто кто-то колотил по ним мелкими злыми молоточками.
Я выскочил из постели и выбежал на улицу. Утро. Передо мной проскакала пучеглазая курица, в соседнем дворе ошалело орали овцы и испуганно фыркал поросёнок. Я задрал голову.
Сначала ничего не было видно, затем в синеве загорелась яркая белая точка, секунду точка висела и вот стремительно двинулась наискосок, всё быстрее и быстрее, распарывая небо на неравные половины.
Потом грохнуло ещё раз, уже сильнее, стёкла чуть не попадали, а животина во всех окрестностях завыла уже хором, даже собаки и те завыли.
Зенитная ракета. А может, и не зенитная.
В газете ещё три месяца назад писали про то, что скоро, совсем в ближайшем времени, возобновятся ракетные пуски, что не стоит пугаться при громких звуках и колебаниях почвы — при стартах ракет это нормальное явление. Не стоит также заходить в запретные зоны, определённые знаками. А всем владельцам спутниковых навигаторов следует, во избежание неприятностей с областным отделом ФСБ, зарегистрировать приборы. В случае появления в городе или в окрестностях подозрительных лиц незамедлительно сообщать по контактным телефонам. Ну и так далее. Население должно с пониманием относиться, обороноспособность страны растёт, и не радоваться этому могут лишь лица с отсутствием патриотических корней...
И вот пуски возобновились.
Довольно странное зрелище. Чем-то похоже на самолёт. Когда высоко идёт реактивный самолёт, за ним остаётся след. Реверсивный, кажется, называется.
У ракеты он был мутный и толстый, какой-то опасный с виду. Да и сама ракета выглядела какой-то опасной: летела быстро, и непонятно было, что она там в своей морде несёт, то ли просто стальные шарики, то ли уран-238.
Беспокойно она летела.
Тишина разрушилась, и я сразу испугался. Что сейчас на улице засвистят, что послышатся из прихожей скучные шаги, или вломится нагло брат с похоронными планами, или ещё. Поэтому я быстренько умылся и, не позавтракав, свалил.
И никто мне не встретился. Ни Вырвиглаз, ни Упырь, что само по себе было необычно и являлось добрым предзнаменованием.
Я направлялся к Катьке.
Почему не пошёл вчера? Надо было дать девушке время. Чтобы она успокоилась, остыла. Я знаю Катьку, она злиться начинает быстро и так же быстро отходит. Дня ей вполне хватило бы. Ну, конечно, надо принести ей подарок, лучше всего шоколадку, шоколад — лучший друг девушек.
Я купил даже две — одну большую, другую маленькую. Так всегда стоит делать. Во всяком случае, по уверению Вырвиглаза. Сначала забрасываешь маленькую, затем большую. А вообще не надо устраивать из извинения фейерверк, всё должно происходить чинно и как бы невзначай. Шёл мимо, запнулся, заглянул, извинился. Даже не так, извиняться не надо, надо вести себя как ни в чём не бывало. Легко. Так и буду. Загляну в музей, скажу: «Как дела, Родионова?» Она, конечно, вспомнит про батор, а я скажу...
Интересно, что сказать? Как объяснить? Я стал вспоминать, что в подобных случаях говорят. Обычно говорят: «Это совсем не то, что ты подумала...» — но тогда лучше придумать что-нибудь поинтереснее...
Хотя что тут теперь придумаешь?
Разве что так вот. Сказать, что пошли не в батор, а в... Блин, у нас и пойти толком некуда. Сказать — на кладбище, так не поверит, что на кладбище ночью делать? Хотя один раз с Вырвиглазом мы на кладбище ходили. Вырвиглаз тогда рассказал, что там стало появляться привидение какой-то бабы и если этой бабе кинуть пресныш с яйцом, то она скажет, будешь ли ты богат или нет. А поскольку ему одному идти было страшно, он четыре дня долбал меня до тех пор, пока я не согласился. Мы купили в кулинарии два пирожка с рублеными яйцами и поползли, причём не на новое и благоустроенное кладбище, а на старое, заросшее строевым лесом. Это была неприятная и совсем не познавательная экскурсия. Конечно, никаких светящихся баб мы не увидели. Зато на нас напала небольшая стая на редкость агрессивных кладбищенских псов, и до утра нам пришлось спасаться на тополе.
Катьке можно было нагнать, что мы на самом деле собирались пойти на кладбище, искать одолень-траву, а чтобы никто не подумал, что мы психи, сказали, что пошли в батор. Это может сойти...
Я вдруг понял, что это никуда не годится. Катька далеко не дура, я уже говорил, а значит, история про одолень-траву не прокатит. Враньё только ухудшит положение. Поэтому лучше сказать правду.
И повиниться. Сказать, что был неправ, ну и так далее... И что до батора я, разумеется, не добрался, а, устыдившись, вернулся менее чем с полдороги...