Мертвые из Верхнего Лога
Шрифт:
Полтора месяца ему потребовалось на то, чтобы построить дом. Конечно, ему помогали. В Архангельске он нанял пятерых работников — выбирал из тех, кого некому искать. Купил хорошие инструменты, палатки. Пообещал заплатить помощникам втрое больше реальной стоимости подобных услуг. Семь недель, и дом был готов. Простой сруб, три спальни, кабинет, гостиная, сени, погреб. Глухой забор вокруг, колодец. Работников же, как и предполагалось, никто искать не стал, и глухие лесные топи стали их могилой.
Теперь настало время привести в лесной дом людей. Настанет день, когда дом станет деревней, а потом и городком. Главное — начать.
Хунсаг примерно представлял себе, кто ему нужен.
Первое условие — люди должны быть молодыми. Чем младше, тем лучше. Но не детьми — дети в лесу не выживут. Когда-нибудь его, пока придуманное, поселение разрастется, вот тогда и можно будет подумать о детях, которых он лично будет обучать всему, что знает сам, которые станут его собратьями по крови, сверхлюдьми, началом новой расы.
Второе условие — люди должны быть одинокими. Проблемы и скандалы ему не нужны. Хунсаг давно уже ощущал себя безнаказанным — на долгом жизненном пути не встретился еще ни один человек, способный противостоять его личности. Если что, он мог бросить вызов и милиции. И все же лишь глупцы с петушиной резвостью сами нарываются на неприятности, а Хунсаг будет мудрее. Поэтому первыми жителями его деревни станут те, кого никто и никогда не хватится.
Третье условие — люди должны быть романтиками. В идеале — начитанными гуманитариями, ищущими смысл жизни. Хорошо, если еще и депрессивными меланхоликами. Такая самая управляемая социальная группа.
Четвертое условие — люди должны быть разнополыми. Для экспериментов, сеансов гипноза и групповых медитаций ему требуются и мужчины, и женщины. Впоследствии некоторых из женщин он повысит до статуса местечковых богинь. Они будут рожать — разумеется, только от самого Хунсага. Чужое семя новой расе ни к чему.
И он отправился искать этих людей.
Сейчас, увидев компанию хиппи на пустынном воскресном Арбате, Хунсаг понял, что нашел тех, кто ему нужен. Можно сказать, одним выстрелом сбил все мишени. Четыре человека — три юнца и красивая девушка. Все сидят на какой-то наркоте. Ничего, Хунсаг и без наркотиков найдет способ расширить их сознание. Молодые люди поверят ему, пойдут за ним. Он увезет их в лес, в свой дом, насовсем. Немного подлечит, обратит в собственную веру. Они станут смотреть на него горящими глазами, жаждать учиться у него. Это будет культ имени его самого. До лета ребята окрепнут, наберутся сил, а летом начнут помогать ему строить деревню. Когда появится второй дом, Хунсаг приведет новых людей, и работа пойдет еще быстрее. К следующей зиме в лесу вырастет поселение за глухим забором, и у него будет уже целая «стая» преданных человеческих «псов», почитающих высшим счастьем для себя его одобряющую улыбку…
Один из парней вдруг заметил Хунсага, перехватил его изучающий взгляд. И почему-то испугался, хотя незнакомец не проявлял агрессии. Дернул товарища за рукав, и вся компания остановилась, как сломанные роботы. Ребята оказались гораздо моложе, чем показалось Хунсагу изначально, — не старше двадцати лет. Этакие бунтующие пугливые дети.
Приветливо улыбнувшись, Хунсаг приблизился.
Тот парень, что несколькими минутами раньше отрешенно бормотал в усы, поднял обе ладони в наивном жесте защиты.
— Эй, все в порядке, все в порядке! — почти прошептал он. — Мы уже уходим.
— А я вас не гоню, — заговорил мягко Хунсаг. — Наоборот, спросить хотел.
— О чем тебе нас спрашивать? — Красавица хиппушка с трудом сфокусировала на нем мутный, как беспокойное море, взгляд. Стоять ей было трудно, девушка пошатывалась. — Ты же цивильный, дяденька!
— Да предложить кое-что хотел… — Хунсаг старался выглядеть немного растерянным.
Он представил, как бы отреагировал на такую компанию обычный, среднестатистический москвич. Наверное, почувствовал бы брезгливость — эти босые ноги с желтоватыми ногтями, эти сальные волосы, да еще и муть в глазах. И ему, вероятно, стало бы немного не по себе. Правда, агрессорами молодые люди не выглядели, да и едва ли человек, находящийся в «системе», мог быть агрессивным. Но что было известно о хиппи среднестатистическому москвичу?
Увидев его смущение, компания немного расслабилась.
— Что предложить, дядя? — почти весело спросил усатый.
— Да вот… — Ему потребовалась лишь секунда на раздумье. — На работу джинсы притащили, я и купил сдуру. А потом подумал — куда мне, джинсы-то…
Все четверо недоверчиво округлили глаза. Парень, что нес за плечами гитару, искривил пухлые обветренные губы в усмешке и беззастенчиво оглядел Хунсага с ног да головы.
— Да уж, дядя, староват ты для джинсов.
— Это что же за работа у тебя такая, куда джинсы запросто носят? — Голос разума неожиданно проснулся у девушки, чего Хунсаг ожидал меньше всего. — Кто притащил-то?
Он смущенно улыбнулся (такая гримаса далась ему с трудом):
— Да есть у нас одна ненормальная. В общем, неважно! Я их и там пытался продать, и там…
— И что, не берет никто? — не поверил усатый. — Джинсы?
— Короче, ребята, берете или нет?
— И сколько же ты за них хочешь? — Девица, казалось, окончательно протрезвела.
— Ну… Я отдал чуть не всю зарплату, а с вас возьму… да хоть рублей тридцать пять. Лишь бы избавиться от ненужной вещи.
Хиппи обескураженно молчали, и Хунсаг с внутренним ликованием решил закрепить успех:
— Или даже тридцать.
Все четверо легко поверили, что живет «дядя» на подмосковной даче и джинсы у него там.
И вот они уже сидели в электричке, за пыльным окном которой проносились сломя голову залитые солнцем деревья.
Усатый парень и девушка сразу же уснули, привалившись друг к другу. Остальные двое, которых звали Шиза и Руслан, взахлеб рассказывали Хунсагу о внутренней свободе, о писателе Кене Кизи, который на полном серьезе обсуждал возможность подачи психоделиков в нью-йоркский водопровод, о том, что волосы являются космическими антеннами, и, конечно, о том, что наркотики спасут мир.
— Дядя, есть такой чувак — Теренс Маккена. Ты, небось, и не знаешь о нем?
Хунсаг отрицательно помотал головой. Болтовня парней немного утомляла, но была необходима для того, чтобы быстрее понять, на какие клавиши нужно нажать, чтобы новые знакомые стали послушными.
— Правильные он вещи говорит. Например, что торчать это не просто эгоистическое удовольствие, но и верный путь спасения мира! — Глаза того, кого приятели называли Шизой (у него и правда был психиатрический диагноз, которым парень, будучи настоящим неформалом, гордился, как орденом), возбужденно горели. Он выглядел как фанатик, рассказывающий о божестве. — Можно торчать просто так, вхолостую, а можно сделать так, что это будет духовная работа. Понимаешь, дядя?