Мертвый Бойфренд
Шрифт:
Джули думает, что я сошла с ума.
Моя подруга.
Я так и знала, что так будет, если я кому-нибудь признаюсь. И вот теперь я бежала на полной скоростью в ночь, как какое-нибудь животное, бежала бог знает куда. Одна.
Дина Фиар не могла мне помочь. И Джули. Бог свидетель, родители мне тоже не помогут. Они выглядели так, словно готовы запереть меня.
И вот я бежала вдоль улицы. Пробежала два квартала, затем третий, то вбегая в тускло-желтый свет уличных фонарей, то выбегая из него. Свет, потом тень.
Мне всю оставшуюся
Я не могла бежать вечно. Даже в своем невменяемом состоянии я понимала, что рано или поздно мне придется вернуться домой. И что тогда?
Мои ботинки стучали по мягкой траве. Где-то вдалеке раздались три коротких автомобильных гудка. Кроме этого было слышно лишь буханье моих ботинок по мокрой от росы земле.
Приблизившись к автобусной остановке на углу, я резко остановилось. Мне понадобилось время, чтобы восстановить равновесие. Я тяжело дышала, у меня болело в груди.
Я словила себя на том, что продолжаю размахивать руками; сумка, висящая на плече вдруг показалась мне очень тяжелой. Остановившись, я попыталась восстановить дыхание и уставилась на стеклянную автобусную остановку, освещенную высоким фонарем.
Уставилась на ярко-красное пятно за стеклом. Сильно присмотрелась, сфокусировала взгляд… и поняла, что красная клякса представляет собой красную толстовку. Через стекло остановки я увидела красную толстовку. И парня, на котором она была надета. На его голову был накинут капюшон. Парень, ссутулившись, сидел на краю скамейки, топая одной ногой.
Блэйд. Он меня не видел. Он сидел ко мне спиной, как будто ждал автобус. Но я знала. Знала, что он ждет меня.
Откуда он узнал, что я здесь буду? Да какая разница. Он преследовал меня. Я знала, что, куда бы я ни пошла, он будет там. Я знала, что он всегда там будет.
Я смотрела, как он непринужденно стучит ногой, потирает колено джинсов. Я стояла, сжав кулаки, а внутри у меня разгорался гнев, такой сильный, что у меня перед глазами поплыли красные пятна, такие красные, как его толстовка. Я кипела, чуть не взрывалась, моя ярость была готова выплеснуться разрушительной волной.
Он не может так со мной поступать!
Я вспомнила слова Дины Фиар. Услышала ее, как будто она стояла у меня за спиной.
— Ты должна снова убить его.
Я уже достала нож из сумки. Уже крепко сжала в кулаке его рукоять. Лезвие ножа все еще было в пятнах крови с того раза.
Я так его и не почистила. Не выбросила его и не спрятала. Я его сохранила… Сохранила, потому что, наверное, знала все это время, что использую его снова.
Мне хотелось закричать. Хотелось выкрикнуть весь мой гнев. Но я сдержалась. Сдержалась, не дыша, мысля уже не как человек. Я сдержала крик и подняла перед собой нож.
Я скользнула на остановку, прежде чем Блэйд успел обернуться, — и пырнула его ножом в спину. Воткнула лезвие посреди красной толстовки, глубоко воткнула и со злостью надавила, вдавливая его еще глубже.
Я резанула вправо. Затем вернула лезвие обратно и резанула влево. Я втыкала его и резала, резала.
Блэйд слабо взмахнул руками. Издал долгий стон боли. Затем наклонился вперед. И свалился.
Тяжело дыша, как собака, громко сипя, я подняла глаза — и начала задыхаться. Меня рвало, и я задыхалась, потому что увидела, что за мной наблюдает Блэйд. Блэйд в своей красной толстовке наблюдал за мной, стоя у фонаря на противоположной стороне улицы.
39
Нож выпал у меня из рук и отскочил на обочину. Холодная ухмылка исказила лицо Блэйда и он показал мне поднятый большой палец.
Из моего горла вырвался тихий стон. Мои колени подкосились. Я схватилась за спинку скамейки, чтобы не упасть.
Я сделала глубокий вдох и задержала дыхание. Затем, протянув руки через спинку скамьи, я схватила парня за плечи его толстовки и развернула его.
Капюшон свалился, открыв его безжизненное лицо. Широкие темные глаза смотрели на меня пустым взглядом. Рот так и застыл открытым в последнем изумленном крике боли. На лбу спутались кудрявые коричневые волосы. В одном ухе было серебряное кольцо.
Я никогда не видела его прежде.
Боже мой. Боже мой. Я убила незнакомца. Я убила не того парня.
Сквозь пульс, барабанящий у меня в висках, я услышала смех Блэйда. Высокий, легкомысленный смех, как будто он только что услышал отличную шутку.
Я осмотрела улицу. Но Блэйд растворился в глубоких тенях. Его смех медленно угас.
Я словила себя на том, что все еще держу мертвого парня за плечи. У меня вдруг возникло желание поставить его на ноги. Сказать ему, что с ним все в порядке. Заставить его уйти.
Его голова запрокинулась, громко ударившись о скамейку. От этого звука у меня по коже пробежал пороз. Я отпустила его плечи и попятилась.
Я убийца.
— Дина! Это ты заставила меня это сделать? — крикнула я, удивляясь себе. — Ты заставила меня убить также и этого парня?
Тишина.
Естественно, в ответ я ничего не услышала.
Дины здесь не было.
Этого я убила сама. Я убила этого парня. Не Дина.
Когда на траву упал бледный свет, я подпрыгнула. Обернулась и увидела, что свет льется из переднего окна дома на углу. Присмотревшись, я разглядела, что из окна на меня смотрят двое людей.
Я убийца. Меня поймают.
Я подошла к краю тротуара. Наклонилась и подняла нож. Мои руки тряслись, пока я складывала его и клала обратно в сумку.
У меня в ушах звучал холодный смех Блэйда. Я не видела его. Но слышала его радостный, пренебрежительный смех.
Зажав уши ладонями, я снова побежала.
Перебежала через улицу и преодолела еще один квартал. Я бежала, зажимая уши, пытаясь заглушить холодный смех мертвеца.
Бежала в сером, фиолетовом, черном тумане ночи. Бежала. Но куда?