Мертвый в семье
Шрифт:
Она слегка улыбнулась, и я поняла, какой именно конец встретил этот человек. Хайди была до ужаса пугающей.
– Что ж, теперь я отправлюсь в твои владения посмотреть, что смогу найти. Я дам тебе знать, когда закончу.
– Как только она вышла в переднюю дверь, она стала удаляться к лесу так быстро, что когда я вернулась к задней части дома, чтобы выглянуть, она растаяла в деревьях. У меня было много странных бесед и несколько душераздирающих, но мой разговор с Хайди влючал в себя и то и другое. К счастью, у меня была пара минут, чтобы оправиться, пока я сервировала стол и наблюдала, как Хантер моет руки. Я с радостью обнаружила, что мальчик собирается прочесть молитву перед едой, и мы склонили головы вместе. Он с удовольствием уплетал Hamburger Helper с зеленой фасолью и бобами. За разговором во время еды Хантер рассказал мне все про своего отца. Уверена, Реми был бы в ужасе, узнай он, что его сын решит выложить мне всю правду-матку. Я едва сдерживала смех. Думаю, наша беседа показалась бы странной для кого-нибудь постороннего, потому что одна ее половина шла в наших умах, а другая - вслух. Безо всякого напоминания Хантер убрал свою тарелку со стола в раковину. Я задержала дыхание, пока он благополучно не положил ее.
– У тебя есть собака?
– спросил он, оглядываясь вокруг, словно она могла материализоваться.
– Мы всегда отдаем остатки нашей собаке.
Я вспомнила маленькую черную собаченку, которая бегала по заднему двору небольшого дома Реми в Ред Дич.
– Нет, у меня нет, - сказала я ему.
– У тебя есть друг, который превращается в собаку?– спросил он, и его глаза стали большими от удивления.
– Да, есть, - ответила я.
– Он хороший друг. Я не ожидала, что Хантер поймает эту мысль. Это было непросто.
– Мой папа говорит, что я умный, - сказал Хантер с сомнением.
– Уверена, так и есть, - отвелила я.
– Я знаю, насколько тебе трудно отличаться от других, ведь я сама такая. Но я выросла, и теперь все нормально.
– И все равно ты чем-то взволнована,– сказал Хантер.
Я была согласна с Реми. Хантер был умным мальчиком.
– Да. У меня было тяжелое детство, потому что никто не мог понять причину моих отклонений. Люди не доверяют тебе.
Я села в кресло возле стола и посадила Хантера на колени. Я боялась, что такие прикосновения покажутся ему чересчур личными, но, казалось, он был доволен.
– Люди не хотят знать, что кто-то может слышать, что они думают. У них нет никакой частной жизни, когда вокруг такие, как мы.
Некоторое время нам пришлось поговорить о понятии "частная жизнь", так как Хантер не совсем его понимал. Возможно, подобные разговоры были слишком взрослыми для пятилетнего ребенка, но Хантер не был обычным мальчиком.
– А то, что бродит по твоему лесу, тоже нарушает твою частную жизнь?
– поинтересовался Хантер.
– Что?– Хантер явно расстроился, и я поняла, что отреагировала слишком встревоженно.
– Не волнуйся об этом, дорогой,– сказала я.
– Это никакая не проблема.
Когда Хантер более-менее успокоился, я решила сменить тему разговора. Он переключил внимание на что-то другое, и я спустила его с колен. Он начал играть в кубики (Duplos - вариант Лего), которые принес из дома в рюкзаке, транспортируя их из спальни в кухню на игрушечном самосвале. Я думала купить ему какой-нибудь из конструкторов Лего в качестве запоздалого подарка на день рождения, но должна была сначала уточнить у Реми и получить его согласие. Я прислушивалась к Хантеру, пока мыла посуду.
Я выяснила, что он, как и большинство пятилеток, интересуется собственной анатомией, что он находит крайне смешным тот факт, что ему приходится писать стоя, тогда как я должна для этого садиться, и что ему не нравилась Кристен, потому что она сама не сильно любила его. " Она просто притворялась", объяснил он для меня, как будто понял, что я слушаю его мысли. Я продолжала стоять у раковины спиной к Хантеру, но на наш разговор это никак не влияло, и это было еще одно странное чувство.
– Ты чувствуешь, когда я слушаю тебя?– спросила я с удивлением.
– Ага, это щекотно,– ответил он. Мог ли он это, потому что был так мал? Почувствовала ли бы и я эту "щекотку" в голове, встреться мне другой телепат, когда я была в таком возрасте? Или Хантер обладал уникальными возможностями по сравнению с другими телепатами?
– А та леди, которая к нам заходила, мертвая?
– спросил Хантер. Он вприпрыжку обежал вокруг стола, чтобы оказаться рядом со мной, пока я отмывала кастрюлю.
– Да, - сказала я.
– Она вампир.
– Она кусается?
– Она не будет нас кусать.
– Думаю, она иногда кусает людей, если они ей разрешают это.
Боже, меня уже беспокоил этот разговор. Это как беседовать с ребенком о вере, не зная религиозных предпочтений родителей.
– Мне показалось, ты сказал, что раньше не встречал вампиров?
– Так и есть, мэм, - ответил он. Я было начала объяснять Хантеру, что меня не нужно называть "мэм", но остановилась. Чем лучше он будет воспитан, тем легче ему будет жить.
– И я никогда не встречал никого, похожего на того человека в лесу.
На этот раз он полностью завладел моим вниманием, и я изо всех сил пыталась не дать ему почувствовать мою тревогу. Но в тот момент, когда я уже собралась задать ему несколько осторожных вопросов, я услышала, как открылась дверь на задний двор и кто-то прошел по досчатому полу. По легкому стуку в заднюю дверь я поняла, что это Хайди вернулась со своей прогулки по лесу, но чтобы быть уверенной, я сперва выглянула в небольшое окошечко у двери. Ага, это была вампирша.
– Я закончила, - произнесла она, пока я открывала дверь.
– Иду-иду.
Я обратила внимание, что Хантер уже не спешил к двери, как в прошлый раз. Однако он держался позади меня, я могла чувствовать шум его мыслей. Он не был напуган, скорее встревожен, как и большинство детей при встрече с незнакомцами. И все-таки ему однозначно нравилось, что он не может слышать ее. В свое время я тоже испытала большую радость, обнаружив, что мысли вампиров были для меня закрыты.
– Хайди, ты что-то выяснила?
– нрешительно поинтересовалась я. Кое-что тут могло оказаться лишним для ушей Хантера.