Мертвый
Шрифт:
Продолжая что-то рассказывать, Степановна вдруг поняла, что Света уснула. Прислушавшись к ее ровному дыханию, она и сама отвернулась к стенке и закрыла глаза. Завтра новый рабочий день, и почему-то эта мысль ее радовала. Она не знала о том, что удовольствие, получаемое от своей работы, является важнейшей базовой функцией служебных тел. А если бы и знала, что бы это изменило? – Ровным счетом ничего. И Степановна провалилась в сон, ибо бессонницей служебные тела тоже не страдали – иначе, как работать с полной отдачей, если ты не выспалась?
***
Он
Здесь не было стен, не было вообще ничего в абсолютном смысле этого слова. И душа, недолгое время бывшая душой человека, носившего имя Артем, растворилась в этом ничто, ничуть не теряя, впрочем, своей индивидуальности.
Затем в пустоте произошел разговор, который нельзя было услышать никому, кроме самих говоривших.
– Что происходит? Как я здесь оказался? – зло произнес Артем.
По другую сторону экрана монитора Артем прочитал в игровом чате слова, произнесенные персом 13 . Он вздохнул, придвинул к себе клавиатуру и отстучал в ответ:
– Кто бы мне ответил на этот же вопрос! Похоже, игра начинает жить сама по себе.
Перс задумался, потом спросил:
– Ты – это я?
13
Перс – персонаж компьютерной игры (игровой сленг).
– Я не знаю и боюсь, что перестаю вообще что-то понимать.
– В смысле?
– В смысле – где игра, а где реальность. Грань размывается все больше и больше. Я то здесь, то там, то здесь и там одновременно.
– А Бог?
– Я и есть Бог, – Артем устало отхлебнул давно остывший кофе из стоящей на столе чашки, потянулся к сигаретной пачке и остановился – жена опять будет ругаться. – Абсолютный Бог этого игрового мира, поскольку я этот мир создал. Я его Создатель, Творец, Бог – как хочешь. Но почему-то иногда я еще и персонаж этого мира – ты. Точнее… – он задумался и устало пожал плечами, – я не знаю.
– По-разному бывает, – непонятно дописал он, чуть посидев в задумчивости.
– Да, – поплыла надпись в чате, – я тоже это чувствую, но почему-то лишь во снах. Когда просыпаюсь, становлюсь тем, кто я здесь: полностью, на сто процентов. Поэтому и спрашиваю: что происходит? Я ведь сейчас сижу за столом перед компом. Я же вижу это, я только что отхлебнул кофе.
– Все верно, – отстучал в ответ Артем, – а я, наоборот, во сне живу твоей жизнью в твоем мире. Одновременно и в игре… и на самом деле. Как это возможно?
– Я не знаю. Знаю лишь то, что и ты знаешь – это больше не игра. Или, как вариант – вообще всё только игра. Вообще всё, понимаешь? И к последнему варианту я склоняюсь чем дальше, тем чаще. Тот, кто внутри игры, никогда не знает, что это лишь игра. Я в комнате за компом и я здесь – это лишь разные уровни игры.
– Но ведь я, мы… я создал эту игру или…
Перс на экране расхохотался:
– Создатель и созданный – это одно и то же. Скажи, что сейчас за окном?
– Ночь, двор, машины во дворе, детская площадка…
– Уверен? Встань, присмотрись.
Артем пожал плечами, встал, подошел к окну, отодвинул занавеску и посмотрел вниз. Все как обычно – двор, машины, детска… стоп! Он тряхнул головой, присмотрелся и вдруг понял, что все это лишь декорации, висящие в пустоте, а окно… окно – это экран монитора. Он повел кончиками пальцев по подоконнику, оказавшемуся сенсорной панелью и картинка за окном стала перемещаться вслед за движением его пальцев. Он опять тряхнул головой и все стало как раньше: ночь, освещающая двор с машинами и детской площадкой, окно, пластиковый подоконник.
Артем быстро пересек комнату, распахнул дверь, за которой был небольшой коридорчик их с женой двушки. Все было как всегда, вот только он очень хорошо успел рассмотреть в тот краткий миг перед возникновением привычного коридора еще кое-что. А именно – экран монитора компьютера, перед которым за столом с чашкой кофе сидел он сам – Артем Дмитриев, с ужасом и удивлением глядящий на него (себя?).
«Я схожу с ума» – подумал Бог игрового мира, возвращаясь за компьютерный стол и усаживаясь в удобное вертящееся кресло.
Там, на экране монитора, он висел в молочной пустоте и в чате плыла надпись:
– Ничего не говори, я все видел. Что думаешь об этом, Бог? – в последнем слове явно сквозила ирония будто слово «Бог» он поставил в кавычки. Артем уловил эту иронию даже в безэмоциональной строке чата.
– Наверное, то же, что и ты, поскольку ты – это я.
– Или нет, или – не совсем. Или совсем не…, слушай, сколько человек уже играет в эту игру?
– Под сто тысяч, если судить по счетчику. Или…
– Вот именно – или вообще все. Сколько игроков играет за богов?
– Один парнишка лет пятнадцати играет за Чернобога, такой ник он себе выбрал. Я дал ему кое-какие права.
– Насколько он опасен?
– Он все же бог, хоть и не Бог, – отстучал Артем, – он достаточно опасен, но, конечно, не всемогущ. Хотя тем, кто ему поклоняется, он говорит иначе.
– А ты?
– Теоретически в рамках игры я всемогущ настолько, что могу игру уничтожить. Если это игра и если…
– М-да, похоже мы не знаем… или я не знаю, черт, запутаться можно! Что будет дальше? И вот еще что… Похоже, я больше не ты. Похоже, у меня здесь своя жизнь образовалась. Похоже, она настоящая. Похоже это не игра вообще. Может, это там у тебя игра, а?