Месть без права передачи
Шрифт:
На риторический вопрос полковника о машине я отвечать не стал, мысленно обкатывая новую идею. А что? Идея хорошая, жизнеспособная такая идея. Ничуть не хуже моей, и даже лучше. Конечно, ни для кого давно уже не секрет, что на стороне украинских вояк уйма импортных наемников. Сам не раз с ними сталкивался, и вооружения натовского в аэропорту находили немало. Такой же интернационал, как и на стороне ополчения. Большинство, конечно, за деньги, но немало, надо полагать, и тех, кто воюет так сказать по убеждениям. А уж натовским спецам и сам бог велел. Курируют, так сказать. Недаром Остап Бендер предрекал, что запад им поможет. Избавившись от маскировочного комбеза и "балаклавы" я вполне смогу сойти за этакого вальяжного "старшего брата" решившего прошвырнуться со штабным полковником по передовой накануне очередного наступления, чтобы лично убедиться в качестве
Стасик задумчиво поглядывал на полковника, и, похоже, рассуждал так же, как и я. Что меня ещё больше укрепило в правоте полковника. Кивнув, я согласился:
– Разумно, полковник. Полностью оправдываешь занимаемую должность. Надеюсь, и дальше глупить не станешь. Идея твоя принимается. Но особых преференций ты от этого не жди, моё предупреждение остаётся в силе.
– Понимаю.
Вот и славно, понятливый ты мой. Коротко глянув на часы, я прикинул, что Азик уже должен быть на месте, или близко от него. Один и налегке он доберётся гораздо быстрее. Но вызывать не стал, чтобы не подстёгивать попусту, и не сбивать его с ритма. Азик и сам понимает, что дорога каждая минута, и сразу же сообщит. Кивнув на полковника, я велел Стасу:
– Отведи в пещерку. Ждём.
Стасик слегка подтолкнул полковника в спину. Тот послушно потопал в пещеру, а я закурил, и посмотрел на звёзды. Много их там, в небе. А мне уже никогда не получить на погоны хотя бы ещё одну. После возвращения вряд ли удастся восстановиться на службе, так же как и Стасу с Азиком. Мы все трое это понимаем. После таких фортелей трудно будет объяснить, где мы были во время своего отсутствия и какими изуверствами занимались вне службы. Это тот случай, когда все всё понимают, но сделать никто ничего не сможет. Формально мы вычеркнуты из системы, находимся в автономном плавании, и государство за нас и наши действия ответственности не снесёт, и покрывать нас не собирается. Так что прямая нам дорога в народное хозяйство. Это тот случай, когда вход не рубль, а два, и выход не два, а четыре. И почти без шансов возвратиться обратно. Нельзя войти дважды в одну и ту же воду. Но командир был не прав, когда говорил, что только при поддержке государства мы можем служить людям. Нет, дорогой ты мой полковник Рысаев. Каждый человек сам решает свою судьбу, сам делает свой выбор и сам же несёт личную ответственность за то, что с ним происходит. Я свой выбор сделал осенью прошлого года, и не жалею о нём. Особенно не жалею после нескольких месяцев проведённых здесь. Теперь моё место здесь, до победного конца. Или до любого другого логического завершения, если я оплошаю, и найдётся противник более опытный и подготовленный чем я. Но я постараюсь этого не допустить. Потому что война эта для меня стала личной. Потому что мой боец сейчас находится в плену, и я несу за него ответственность перед Богом и людьми. И не могу я допустить, чтобы этот мальчишка погиб из-за моей глупости...
Подошедший сбоку Стасик легонько похлопал меня по плечу, словно прочитав мои мысли:
– Не бери в голову, братишка. Нет твоей вины. А если и виноваты, так все трое. Мы же одна команда, вместе решили, вместе и отвечать. Ну, кто ж мог предусмотреть, что какому-то чёрту придёт в голову не спать ночами и стучать?
– Мне должно было прийти, Стасик. Ладно, чего теперь каяться, если согрешил? Только бы вытащить парня живым и здоровым. Ну, где там Азик?!
Азик тут же отозвался:
– Хан - Кичу. Я на месте. Наши друзья в покое. Вот только оружия при них нет. Похоже, водила позаимствовал.
Похоже. Видимо решил, сердешный, что дальше путешествовать по местным дорогам без оружия небезопасно, и вернулся после нашего ухода. Ну, оно и к лучшему. Если ещё раз припрут, так хоть будет чем ответить.
– Хан, время.
– Вокзал отходит, хватай мешки. Бензина мало, Кич.
– Ничего, на точке заправимся. У нашего гостя дисконтная карта на местные АЗС. Подлётное время?
– Полчаса.
– Долго, - разочаровано подначил я Азика.
Тот не замедлил обиженно отозваться:
– А я не кошка, командир, по темноте шарить.
– Ладно. Ждём. Конец связи...
Глава 3
Ехать с включенными фарами мне было приятнее, чем Азику рулить в полной темноте по буеракам на незнакомой местности. До Марьинки мы долетели в считанные минуты. Но прежде, километра за два до блокпоста, Азик со Стасом десантировались на ходу, когда я немного сбавил скорость. Поначалу я был против, чтобы они со мной лезли в ловушку. Но парни настроены были решительно, и мне пришлось поступиться правом командирского вето. В конце концов, эти поросята всё равно не выполнят мой приказ ожидать в назначенной точке, так чего заставлять ребят ноги ломать? Им и без того достаётся. Так что я решил, что разумнее будет их подбросить ближе к Марьинке, чтобы они покурили в сторонке, пока я с полковником вызволяю Тишу. Ну и прикрыли, случись необходимость уходить с шумом. Но это на крайний случай, в этом смысле я был твёрд, и парням приказал вмешиваться только если другого выхода не будет. И только с гарантией, что сами они сумеют уйти и выполнить приказ комбата.
Полковник вёл себя спокойно, сидя справа от меня. То ли смирился со своей участью, то ли задумал какой-то фортель. На всякий случай я ещё раз предупредил его:
– Когда подъедем к блокпосту от меня ни на шаг. Всё время будь в пределах видимости и досягаемости. Любую попытку удалиться от меня расценю как провокацию. О последствиях ты предупреждён.
Полкан только усмехнулся:
– Не беспокойся, командир. Я разумный человек. А ты давай-ка на время забудь о русском языке. С этого момента ты стопроцентный янки. Поработай связками, попривыкни. Там ты, конечно, со своими "соотечественниками" не столкнёшься, но могут найтись и такие, которые в состоянии отличить произношение жителя Пенсильвании, от неплохо поставленной речи в средней российской школе.
В ответ я вполне сносно выдал:
– Very good, Colonel. That's right, Colonel, sir. Everything will be fine, sir.* (*Слушаюсь полковник. Так точно полковник, сэр. Всё будет в лучшем виде, сэр.)
Полковник усмехнулся:
– Неплохо. Спецшкола? Или спецкурсы? Только штатовский вояка ответил бы "Есть, сэр". На английском, конечно. Привычка, вбитая годами службы.
– В детстве любил "Тома Сойера" читать в оригинале. Исправлюсь. Yes, sir! Ша, полковник. Шутки кончились, начинается лестница.
Один из двух бойцов, стоявших возле блокпоста, шагнул к дороге и властно поднял руку, приказывая остановиться. А я детинушка исполнительный, если приказано так я останавливаюсь. Плавно сбавив скорость, чтобы не провоцировать, я мягко притормозил в нескольких шагах от бойца, и безучастно уставился на него через боковое стекло. Не барин, сам подойдёт. Тот подошёл, постучал ладонью по крыше "УАЗа", я опустил стекло и снова посмотрел на бойца равнодушным взглядом. Если он ожидал, что я выскочу навстречу и обниму как родного, то напрасно. Американскому инструктору, по-хозяйски чувствующему себя в чужой стране, не пристало выражать радость при встрече с аборигенами. Боец оказался парнем корректным, и вполне миролюбиво потребовал документы. Сделав вид, что не понимаю, я вопросительно посмотрел на полковника и уточнил по-английски:
– What does he want?* (*- Чего он хочет?)
В тон мне полкан ответил:
– Documents, old ship. We are in the front line, it's time to get used to.* (*- Документы, старина. Мы в прифронтовой полосе, пора бы привыкнуть.)
Потом вынул своё удостоверение (которое я предусмотрительно вернул полковнику перед выездом) и протянул его бойцу через меня. При этом я малость напрягся и левой рукой поплотнее обхватил рукоять "Стечкина" направленного полковнику в бок. Мало ли? Может полкан схватит меня за горло и завопит что здесь измена? Как-то слишком он легко со всем соглашался, и даже свою идею подкинул. При этом я заметил, что полковник снова понимающе усмехнулся, но ёрничать по поводу моих напрягов не стал. Ну, и правильно. А то у меня в такой ситуации чувство юмора малость атрофировалось, могу и не оценить. Солдатик тем временем глянул в удостоверение полкана, подобрался и козырнул: