Месть в законе
Шрифт:
– Ну ты шустро его уделал, братуха!
– покачал Женька бритой головой.
– Молодца, в натуре! Кому расскажешь - не поверят…
– Я тебе расскажу!
– прикрикнул Андрей.
– На дорогу вон гляди, да газуй пошустрее. Нам все сегодня успеть нужно.
– Ты, главное, не волнуйся, - бодрым тоном отвечал Усольцев.
– Что не сделаем сегодня, доделаем завтра.
– Ошибаешься, - не согласился с ним Андрей.
– Завтра мусора ко мне на хвост так плотно сядут, что шагу ступить не дадут. А мне надо все успеть, пока они меня на фарш
В квартиру капитана Горбушкина забраться было несложно. Во-первых, она находилась лишь на втором этаже «сталинки», а во-вторых, к самым окнам тянулись толстые ветви деревьев. За много лет никому и в голову не пришло отпилить их.
К слову сказать, даже при великом желании самим жильцам делать это категорически воспрещается, а организацию, называемую витиевато «Ленмехзеленстрой», ни за какие деньги не дозовешься. Их, этих городских озеленителей, вообще из домика на улице Орбели выгнали неизвестно куда. А в том домике теперь вольготно расположился элитный автомобильный салон.
– На этот раз пойдешь со мной, - сказал Таганка, вылезая из салона джипа.
– Подстрахуешь, если что.
– Наконец-то!
– обрадовался Женька, хотя, прекрасно понимал, какой опасности себя подвергает.
– С удовольствием!
Одно дело - с удовольствием сидеть в машине и ждать, когда Таганка все сделает сам и, вернувшись, прикажет: «Газуй». И совсем другое - идти с ним вместе туда, где запросто самого шлепнуть могут.
Они вдвоем подошли к деревьям, притаились за стволами. Оба видели, что в окне коммунальной квартиры на втором этаже, несмотря на поздний час, горел свет.
– Давай-ка, поднимемся наверх, для начала посмотрим, что там, в хате.
– Предложил Андрей.
– Все равно, пока спать не легли, ломиться туда нечего.
Влезть на дерево - дело плевое.
– Это кто там?
– шепотом спросил Рассол.
– Старуха какая-то копошится…
– Соседка Горбушкина, - пояснил Таганцев.
– Вот, блин, не спится!
Пожилая женщина, видать, собиралась мыть посуду. Кастрюли, тарелки и чашки сложила в раковину, открыла кран с водой, повязала себе фартук.
– Оба, блин!
– Невольно воскликнул Усольцев.
– Еще одна приперлась.
Окно в кухне было недавно вставленным и потому сравнительно чистым.
Андрей сначала не разглядел лица второй вошедшей женщины. Она появилась в кухоньке боком, внося какой-то большой эмалированный таз. Ага! Белье собралась развешивать на веревках. Обычное дело для коммуналок - сушить выстиранные тряпки на кухне.
Подойдя к самому окну, женщина опустила таз с бельем на какую-то подставку, наверное, на табурет. Придерживая рукой поясницу, выпрямилась, посмотрела на старуху, что-то сказала ей. Прикурила сигарету и… повернулась к Андрею! Да-да, к Таганцеву! Лица их оказались как раз напротив, на расстоянии не более метра. Свет от электрической лампочки под потолком попадал частично и на улицу, так что физиономия Таганки случайно очутилась в желтой полоске этого света.
Вскрикнув так,
А Таганцев подумал, что сходит с ума. Перед ним была его Настя!!!
Не ожидав такого и не веря в происходящее, Андрей не удержал равновесия и камнем полетел вниз.
Женька Усольцев спрыгнул следом.
– Ты чего, братан?!
– он помог Андрею встать.
– Не поломался?! Кого ты там увидел? Это же жена Горбушкина.
– Жена… Горбушкина?
– еле выговорил Таганцев.
– Ну да, жена, в натуре!
– уверенно произнес Рассол. И уточнил: - Не старуха, конечно, а та, которая молодая вошла.
– Да… молодая… - произнес Андрей как в бреду… - Жена… молодая… вошла…
– Хорош придуриваться!
– Рассол крепко встряхнул Таганку. Это привело его в чувство.
– Валим отсюда, - сказал Андрей.
– Как валим?!
– удивился Женька.
– А Горбушкин?!
– Валим, я сказал!!!
Они опрометью бросились бежать от пятиэтажки.
А Андрею все время казалось, что лицо Насти стоит перед ним стеной, как огромная и, в то же самое время, недосягаемая картина, вывешенная на черном осеннем небе.
Настя же, забыв про белье… Да что там белье! Забыв обо всем на свете, сломя голову, выбежала на улицу.
Ей показалось или точно - двое крепких мужчин бежали в темноте в сторону от ее дома?
Она кинулась следом, пытаясь узнать в одном из убегавших Андрея Таганцева.
Но вот эти двое свернули за угол элитного жилого строения и на несколько секунд оказались вне поле зрения. Споткнувшись обо что-то твердое, женщина упала и содрала колено. Но, не обращая внимания на боль, вновь вскочила на ноги и побежала следом за этими двумя.
Достигнув угла, чуть приостановилась, чтобы перевести дыхание и, когда вновь побежала, столкнулась с Горбушкиным. Он в эту ночь задержался с Лозовым и теперь вот возвращался домой.
– Настя?!
– удивился Севостьян Иванович.
– Ты что тут делаешь… ночью?
– Я?
– переспросила она.
– Что делаю? А что я делаю? Я сама не знаю, что я делаю!
Муж держал ее за локоть, а она все пыталась вырваться, все пробовала заглянуть ему через плечо, рассмотреть что-то в ночной темноте.
– Да успокойся же ты!
– он повысил голос.
– Кого ты там все высматриваешь?
– ему тоже пришлось оглянуться.
– Потеряла кого?
– Потеряла… - безумно отвечала она.
– Да, потеряла. Я давно потеряла. Я все потеряла.
– С ума сошла, что ли? Погоди-ка. У тебя голова не болит?
– он рассматривал лицо жены со всех сторон.
– Ты не больно сегодня ударилась?
– Да ничего у меня не болит!
– закричала она.
– Отстань от меня, слышишь?
Она вырвалась и побежала обратно, к обшарпанной пятиэтажной «сталинке». Остановилась тогда, когда услышала рокот заработавшего мотора черного внедорожника, припаркованного на открытой стоянке возле роскошного дома.