Месть
Шрифт:
Паво напряг мышцы шеи: - Я сам хочу выбрать сбе тренера для боя.
Клавдий на мгновение задумался, затем нетерпеливо кивнул: - Очень хорошо. Мой помощник разберется с д-д-деталями. Он холодно посмотрел на Мурену.
– Не так ли, Мурена?
– Да Ваше Величество.
Император хмыкнул в ответ и вернулся на свое место, когда служители закончили уборку Арены, а глашатай представил следующих бойцов. Мурена уставился на Паво, его глаза сузились, а губы сжались, дрожа от возмущения.
– Ты заплатишь за это, - пробормотал он.
– Я позабочусь об этом.
Паво усмехнулся: - Вы ничего не забыли? Про человека, который должен стать моим тренером.
Мурена побелела от ярости. Всеобщие аплодисменты поднялись в галереях, когда на Арену вышли следующие гладиаторы.
– Назови мне его имя, - буркнул помощник, его голос был едва слышен среди криков толпы.
Паво кивнул на, стоявшего рядом с ним, оптиона.
– Я хочу, чтобы меня тренировал Макрон, - сказал он.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
На следующее утро Паво смотрел на Большой Цирк и ждал, когда мельком увидит человека, убившего его отца. Десятки тысяч зрителей, невзирая на утренний холод, заполнили стадион для гонок на колесницах, расположенный между Авентинским и Палатинским холмами, просачиваясь через входы, ведущие от аркады магазинов на уровне улицы, и пробираясь по ярусам к своим местам. . Вместо того, чтобы попозже прийти и посмотреть обычную программу гонок на колесницах, зрители собрались в Большомм Цирке, чтобы увидеть редкую показательную схватку гладиаторов. Солнце слабо мерцало над Палатинским холмом. Завесы дыма поднимались над сотнями кузниц среди отдаленных многоквартирных домов, пока Рим медленно оживал. Со своего места на самом нижнем ярусе Паво приготовился к холодному ветру, проносившемуся по стадиону, и попытался подавить страх, бегущий по его венам.
– Где, побери его химера, этот Гермес?
– выругался Макрон, заерзав на сиденье рядом с Паво. - Я скоро отморожу здесь свои яйца.
Паво повернулся к своему старшему товарищу. Макрон был в отвратительном настроении, так как двое мужчин прибыли в Большой Цирк раннем утром, чтобы взглянуть, как Гермес примет участие в показательной схватке против менее известного противника. Паво проснулся на рассвете в своей камере в имперском людусе, куда Макрон явился с приказом сопроводить молодого гладиатора в Большой Цирк. Хотя эта экскурсия должна была стать долгожданным отдыхом от рутины лудуса, Паво почувствовал, как в груди у него нарастает тревога. Через два месяца он сразится с Гермесом, своим заклятым врагом, в смертельной схватке.
– Должно быть, он скоро появится, - ответил юный гладиатор.
– После его выступления должна состояться полная программа гонок на колесницах. Организаторы не могут позволить себе длительную задержку.
Макрон скрестил руки на коренастой груди и хмыкнул: - Ему лучше бы пошевелиться. Сегодня утром холоднее, чем в подоле у весталки.
Паво быстро взглянул через свое плечо на верхние ярусы и нахмурился: - Что именно мы здесь делаем, Макрон?
– Я уже говорил тебе, что Паллас и Мурена приказали мне привести тебя сюда, чтобы ты посмотрел, как какой-то гладиатор-подмастерье из Македонии будет бегать по всей Арене от Великого Гермеса. Похоже, они хотели, чтобы ты увидел, как сражается Гермес, прежде чем сразиться с ним на Арене.
– Странно, что они хотят, чтобы я наблюдал за своим противником, - размышлял Паво.
– Я думал, они сделают все, что в их силах, чтобы сорвать мои приготовления к бою.
Макрон пожал плечами: - Какая разница? Это редкий шанс увидеть Гермеса в действии. Если ты спросите меня, я скажу, что это первая нормальная идея в жизни Палласа.
Паво нахмурился и потер щетину на подбородке. Ему не нравилась его новая бородка, но бритье было роскошью, принадлежавшей его прежней жизни: - И все же, зачем устраивать в Цирке публичную показательную схватку перед такой толпой?
Макрон хмыкнул: - Гермес в наши дни больше позер, чем гладиатор. Несомненно, организаторы стремятся получить прибыль на этом. Эти люди умирают от желания увидеть его в работе, - добавил он, указывая большим пальцем на переполненные ярусы.
Паво взглянул на толпу. На стадион набилось не менее ста тысяч зрителей. Он мог только мечтать о том, чтобы собрать такую толпу, особенно для показательного поединка с затупленным оружием.
– Ты когда-нибудь видел, как сражается Гермес, Макрон?
Оптион покачал головой: - Я был слишком занят разделкой варваров на Рейне , парень. Но я много слышал о нем. Похоже, что каждый новобранец Второго в тот или иной момент видел, как он сражается. Они беспрерывно, химера их побери, говорят о нем в армейской столовой.
– Понятно, - коротко ответил Паво.
– Несомненно, его богатство как-то связано с этим, - проворчал Макрон. - Обыкновенный гладиатор - это беглый раб или преступник или что-то вроде этого. Большинство гладиаторов держатся на Арене примерно год. Гермес сражается уже двадцать лет - и он богаче половины этих старых пердунов в Сенате.
Паво вздрогнул и неловко поерзал на стуле: - Мы должны находиться на тренировочной площадке, а не смотреть, как Гермес кувыркается на Арене.
– Постарайся получить от этого удовольствие, парень. - Макрон отступил назад и хлопнул своего юного подопечного по плечу.
– В любом случае, я не понимаю, почему ты такой угрюмый. Ты получил то, что хотели, не так ли? Битву с Гермесом и возможность отомстить за своего старика.
Паво поджал губы. Он понимал, что Макрон был прав. С того момента, как Гермес обезглавил его отца, молодой гладиатор загорелся навязчивой жаждой мести. Но он не мог игнорировать тревогу, жившую у него внутри.