Место назначения неизвестно

Кристи Агата

Обед начнется в семь тридцать. Она разобрала свои вещи, умылась, причесалась и направилась вниз через длинную восточную курительную комнату. За террасой по ступенькам вверх был ярко освещенный ресторан.

В ресторане было полно народу, обед был превосходен, но Хилари слишком устала. Одна или две выдающиеся личности все-таки обратили на себя ее внимание. В первую очередь — пожилой мужчина с очень желтым лицом и маленькой козлиной бородкой. Она выделила его среди других из-за исключительного почтения, оказываемого ему прислугой. Тарелки уносились со стола и заменялись другими, стоило лишь ему приподнять голову. Малейшее движение бровей заставляло официанта со всех ног мчаться к его столику. Кто бы это мог быть? Большинство обедающих — явно туристы, путешествующие для собственного удовольствия. За большим столом

в центре сидел немец, был здесь и средних лет мужчина со светловолосой очень красивой девушкой, которая, думала Хилари, могла быть шведкой или, возможно, датчанкой. Была здесь и английская семья с двумя детьми, и многочисленные группы путешествующих американцев. Были также и три французские семьи.

После обеда Хилари пила кофе на террасе. Было прохладно, но не слишком, и она наслаждалась запахами цветущих растений. Спать она легла рано.

Сидя на залитой солнцем террасе на следующее утро под красным полосатым зонтом, защищающим от палящих лучей, Хилари рассуждала о том, насколько фантастична вся эта затея. Вот сидит она здесь, выдавая себя за умершую женщину и ожидая, что произойдет что-то необычное. В конце концов, разве не может быть, что несчастная Оливия Беттертон отправилась за границу лишь только для того, чтобы отвлечь свой разум и сердце от грустных мыслей и горьких чувств? Возможно, бедная женщина ни в чем ином не повинна.

А слова, произнесенные ею перед смертью? Как их объяснить? Она хотела, чтобы Томас Беттертон был предупрежден о ком-то по имени Борис. Она бредила, продекламировала какой-то странный стишок, все время повторяла, что сначала не могла поверить чему-то. Чему не могла поверить? Может быть, просто тому, что Томас Беттертон похищен?

В ее словах не было никакой скрытой угрозы, что могло бы послужить ключом к разгадке. Хилари засмотрелась на раскинувшийся перед нею сад. Он был очень красив. Все вокруг выглядело красивым и мирным. Дети с шумом носились взад-вперед по террасе, их мамаши-француженки журили их. Светловолосая шведка вышла на террасу, уселась за столик и зевнула. Затем достала бледно-розовую помаду и прикоснулась ею к своим уже изысканно накрашенным губам. Она придирчиво оценивала в зеркальце свое отражение, слегка нахмурив брови.

Вскоре к ней присоединился ее спутник — муж или, может быть, отец? Она поздоровалась с ним без улыбки. Затем наклонилась вперед и заговорила, явно стараясь в чем-то убедить. Он возражал и извинялся.

Пожилой человек с желтым лицом и маленькой козлиной бородкой вышел из сада и поднялся на террасу. Он подошел к столику у дальней стены, уселся за него, и тут же к нему подошел официант. Приняв заказ, официант с поклоном удалился. Светловолосая девушка взволнованно схватила за руку спутника и показала ему глазами на старика.

Хилари заказала мартини и, когда его принесли, спросила официанта тихим голосом:

— Кто этот старик?

А! — Официант театрально вытянул шею. — Мсье Аристидес! Он невероятно, ну просто сказочно богат!

Официант глубоко вздохнул, представив себе столь неизмеримое богатство, а Хилари более внимательно посмотрела на сморщенную, согнувшуюся над столом фигуру старика. Такой морщинистый, высохший, превратившийся в мумию старенький осколок рода человеческого! И все же его невероятное богатство заставляет официантов метаться, суетиться вокруг него и разговаривать с ним в благоговейном страхе. Старый мсье Аристидес переменил позу. На какое-то мгновение их глаза встретились. Он смотрел на нее несколько секунд, затем отвернулся.

«И все же он не такой уж ничтожный», — подумала Хилари. Его глаза даже на расстоянии светились удивительным умом и жизненной силой.

Блондинка со своим спутником поднялись и направились в ресторан. Официант остановился у столика Хилари и, собирая стаканы, принялся выдавать новые порции сведений. Видимо, он считал теперь себя ее гидом.

— Се monsieur [14] , он очень крупный бизнесмен из Швеции. Очень богатый и очень значительный. А девушка с ним — кинозвезда! Новая Гарбо. Элегантная, красивая. Но какие она ему устраивает сцены, какие скандалы! Ничем ей не угодишь. Наверное, уже сыта по горло нашим Фесом, где нет ни ювелирных магазинов, ни роскошных дам, которые восхищались бы и завидовали ее туалетам. Она настаивает,

чтобы завтра же он повез ее куда-нибудь в более приятное место. Да, мало быть богатым, дабы находиться всегда в спокойном и уравновешенном состоянии духа!

14

Этот господин.

Произнося тираду нравоучительным тоном, официант заметил подзывающий указательный палец и метнулся через террасу, как будто ударенный током.

— Мсье?

Многие заходили в ресторан на обед, но Хилари позавтракала поздно и поэтому не спешила присоединиться к ним. Она заказала себе лишь еще один бокал мартини. Симпатичный молодой француз вышел из бара и, проходя через террасу, бросил быстрый и осторожный взгляд на Хилари, смысл которого — «интересно, что здесь можно поиметь?» — ему не удалось замаскировать.

Спускаясь по ступенькам на нижнюю террасу, он мурлыкал себе под нос слова из французской оперы:

Le long des lauriers roses R^evant de douces choses. [15]

Напев вызвал у Хилари неясную ассоциацию. Le long des lauriers roses [16] . Лорье?.. Laurier? [17] Но ведь так звали француза из поезда! Есть здесь какая-нибудь связь, или просто совпадение? Она открыла сумочку и стала разыскивать визитную карточку, которую он ей дал. «Анри Лорье. Касабланка, Рю де Круасан, 3». Перевернув карточку, заметила на обратной стороне чуть видимые следы карандаша. Как будто кто-то написал и тут же стер написанное. Она попыталась разобрать оставшиеся буквы. «Ou sont» [18] стояло в начале записи, последующие слова совсем не ясны, и в конце она различила «D’Antan» [19] . В какой-то момент ей подумалось, что это может быть послание для нее, но она лишь покачала головой и положила карточку обратно в сумку. «Наверное, — решила она, — что-то связанное с биржевым курсом, владелец визитки когда-то записал, а позже стер».

15

Мечтая о приятных вещах вдоль олеандров.

16

Вдоль олеандров.

17

Лавр, читается — «лорье».

18

Где, когда.

19

Прошедший.

Вдруг на нее упала тень. Вздрогнув, она взглянула вверх. Перед ней стоял мистер Аристидес, закрывая своей фигурой солнце. Но глаза его не были направлены на нее. Они смотрели через раскинувшиеся внизу сады на силуэты далеких гор. Аристидес тяжело вздохнул и резко повернулся в сторону ресторана, но рукавом зацепил стоящий на ее столике бокал. Раздался звон вдребезги разбитого стекла. Старик тут же развернулся на каблуках и вежливо извинился:

— Ах, mille pardons, madame! [20]

20

Тысяча извинений, мадам!

Хилари, улыбаясь, по-французски заверила его, что все это пустяки. Быстрым щелчком пальцев он подозвал официанта. Тот, как обычно, примчался со всех ног. Старик распорядился, чтобы мадам заменили бокал с напитком и, еще раз извинившись, удалился в ресторан.

Молодой француз, все так же напевая себе под нос, снова поднялся по ступенькам на террасу. Он явно замешкался, проходя мимо Хилари, но, так как та не обратила должного внимания, отправился обедать, философски пожав плечами.

Семья французов прошла через террасу, родители звали своего малыша: