Методологические проблемы цивилистических исследований. Сборник научных статей. Ежегодник. Выпуск 2. 2017
Шрифт:
Можно рекомендовать соискателю, получив копии отзывов (в том числе с сайта организации, где открыт диссертационный совет), составить названный обзор, в котором кратко и емко отразить суть поступивших замечаний. Эта работа позволит также качественнее подготовиться к ответам на них.
Здесь позволю себе небольшое отступление. Для того чтобы исключить неверное краткое изложение развернутых критических замечаний на работу, некоторые специалисты, готовя отзывы, делают соответствующие обобщения сами, нередко выделяя их полужирным шрифтом. Тем самым исключается повод для неточных интерпретаций и упрощений. Данный подход кажется мне методологически верным. Во многом он является продолжением идей и организационно-методических процедур, которые исповедовались и использовались
После оглашения отзывов на диссертацию или автореферат диссертации соискателю ученой степени предоставляется слово для ответа на замечания, содержащиеся в отзывах.
В первую очередь следует отвечать на замечания из отзыва ведущей организации, отдельно отмечая в их числе те, которые дублируются в отзывах на автореферат.
Как реагировать на значительное число замечаний ведущей организации, особенно если она стала оппонирующей, т.е. дала отрицательный отзыв? Единственно верный ответ на данный вопрос: корректно.
Практике известны случаи, когда решения о присуждении ученых степеней принимались вопреки позиции оппонирующей организации. Однако указанные случаи не норма.
Уходя от крайности, зададимся другим вопросом: соглашаться или не соглашаться с замечаниями, если они имеют под собой определенную основу?
Часть замечаний можно отклонить ввиду выхода соответствующих проблем за обозначенные названием работы границы исследования. Так уж складывается, что большинство исследований не ставит, да и не может ставить точку в решении проблемы. «Научное исследование, по смыслу понятия, способно длиться вечно. Целеполагание же дает критерий, согласно которому в будущем исследование прекращается, прерывается, останавливается» [1, с. 65], – предлагают выход ученые-физики. При значительном объеме исследования на достижение заявленных целей вполне корректно сослаться и в ходе защиты диссертации по правовым проблемам.
Указания критиков диссертанта на выход за границы исследования, обозначенные названием темы, достаточно неприятны, но не влекут с фатальной неизбежностью провала защиты. Встречаются и такие ситуации, когда, рассматривая содержание и практику применения норм исключительно гражданского права, диссертант выходит за обозначенную грань и получает заслуженный упрек.
Так, Д.А. Керимов считает, что «выдвинуть и обосновать наиболее яркие и значимые идеи, сформулировать теоретически выверенные концепции, предложить интересные, заслуживающие самого пристального внимания, осмысления и обсуждения гипотезы в гуманитарной сфере (как, впрочем, по всей видимости, в технической и в области естествознания) удается прежде всего и главным образом тем, кто работают на стыке наук» [4, с. 12].
Впрочем, указание на выход за пределы дисциплины, очерченные номенклатурой научных специальностей 36 и их паспортами, является одним из возможных замечаний диссертанту, увлекшемуся междисциплинарными вопросами.
Получение такого замечания не повод для паники, поскольку общество является нелинейно развивающейся системой: «Междисци-плинарность воплотила в себе синергетические тенденции в самой правовой методологии, отразила наиболее высокий уровень системности методов, философских законов и категорий» [10, с. 137–138], – справедливо отмечают Ю.С. Решетов и М.В. Воронин.
36
Приказ Минобрнауки России от 25 февраля 2009 г. № 59 «Об утверждении Номенклатуры научных специальностей, по которым присуждаются ученые степени» // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2009. № 20.
Замечания, сформулированные в отзывах без учета названной характеристики права и правовых исследований, могут являться следствием очевидного для диссертанта, но не понятого критиком существования зависимости между состоянием смежных правовых образований и неэффективным применением норм гражданского права. Именно эту зависимость и следует подчеркивать при подготовке ответов, необходимо демонстрировать то, какие отраслевые задачи решаются диссертантом в ходе обращения к межотраслевым проблемам. К примеру, можно считать корректным обсуждение правила о бюджетном иммунитете и необходимости его корректировки в рамках цивилистического исследования, посвященного организациям-несобственникам, поскольку оно делает самостоятельную гражданско-правовую ответственность казенных учреждений по своим долгам пустой декларацией.
Так, В.Г. Голубцов и О.А. Кузнецова считают, что «следует допустить дифференциацию научно-квалификационных работ на теоретико-цивилистические и цивилистико-прикладные исследования» [3, с. 70]. Вместе с тем они же справедливо отмечают, что сегодня в решении проблемы допустимости прикладных исследований по праву на официальном уровне единство мнений не достигнуто: «Необходимо авторитетно ответить на вопрос: может ли цивилистическое исследование преследовать цель научного обоснования технического решения, имеющего существенное значение для развития страны, или же достижение подобной цели возможно только для естественнонаучных разработок?» [3, с. 70–71].
Существующее положение дел ставит любого специалиста, занимающегося подготовкой диссертации по юриспруденции, перед непростым вопросом: является ли она теоретической или прикладной?
По-видимому, именно в связи со сказанным в поступающих отзывах на диссертации либо авторефераты можно видеть указания и на отсутствие теоретической значимости отдельных частей работы, и одновременно на недостаточное прикладное значение исследования. Феномен официальной оценки квалификационных исследований по праву заключается в том, что от автора нередко ждут всего и сразу, т.е. «теоретико-практической» диссертации.
Возможно, причина сложившегося положения кроется в том, что не до конца адекватна совокупность способов изучения соответствующей области действительности. Как указывает Е.Г. Комиссарова, «современная цивилистика оказалась замкнутой в основном на доктринальных (юридико-технических) исследовательских методах, т.е. учениях, которые являются продуктом науки права как таковой» [6, с. 101].
Вместе с тем раздаются справедливые указания на необходимость не только органичной интеграции правовой методологии в общую, но и установления ее специфики. «Цивилистическая методология производна по отношению к достижениям общей теории права, применительно к основам методологического учения… Однако от идеи полной зависимости цивилистической методологии от философского методологического учения следует поэтапно отходить во благо укоренения в правовой области самостоятельного методологического инструментария» [5, с. 104], – пишет Г.В. Колодуб, развивая идеи русских правоведов начала XX в., противостоявших стремлениям немецкого ученого Р. Штаммлера и его последователей «растворить науку о праве в философии» [9, с. 97].
Выпады, касающиеся недостаточной глубины теоретической мысли или практической значимости сделанных рекомендаций и предложений, необходимо парировать крайне осторожно или оставить вовсе без внимания, когда они касаются исследования в целом. Если же они относятся к конкретным положениям работы, то и опровергать их необходимо предметно.
Некоторые претензии вполне допустимо, а в некоторых случаях единственно правильно объяснить влиянием научной школы. Действительно, многое зависит от тех исходных пунктов, которые автор был вынужден или счел возможным принять за аксиому. Стоит согласиться с О.А. Серовой, отмечающей: «Наукой может заниматься коллектив. То есть может быть поставлен вопрос об оценке той или иной диссертации с позиции той научной школы, в рамках учения которой действовал соискатель» [11, с. 159]. При этом указание, что прятаться за спины столпов правовой науки не лучшая тактика отстаивания правоты своей собственной позиции, можно считать справедливым и на данной стадии подготовки к защите.