Мифы Первой мировой

Белаш Евгений Юрьевич

В Британии, не считая ручных пулеметов, переделывались винтовки Фаркуар–Хилл—Фаркауэр—Фаркуэр–Хилл с магазином на 50 патронов.

В Италии в 1915 г. был разработан первый в мире двуствольный пистолет–пулемет Ревелли, а в 1918 г. — самозарядный карабин Ревелли–Беретта под пистолетный па­трон, не считая опытной Чеи–Риготти.

Таким образом, мы видим, что автомат Федорова, несмотря на все достоинства, не был ни первым, ни уникальным оружием такого класса, а по массовости значительно уступал многим другим.

ВОЗДУШНЫЕ БОГАТЫРИ СИКОРСКОГО

Если обобщить наиболее распространенные легенды об «Илье Муромце» Сикорского, то получится примерно следующее: это первый в мире тяжелый многомоторный бомбар­дировщик, не имевший за войну аналогов и неуязвимый для противника, а то и «луч­ший самолет первой мировой войны». Немцы смогли

сбить всего один такой самолет, потеряв три истребителя. А теперь обратимся к фактам.

В марте 1913 г. в петербургском отделении «Русско–балтийского Вагонного Заво­да» (РБВЗ) был построен тяжелый воздушный корабль «Гранд», позднее переименован­ный в «Русского витязя». Первоначально «Русский витязь» имел два мотора «Аргус» мощностью в 80 л. с., вес корабля доходил до 3 т, размах крыльев — 31м, длина самолета — 17 м. Позднее на самолете были установлены еще два двигателя, сначала тандемно, затем, в июле 1914 г. — в ряд вдоль передней кромки нижнего крыла. Здесь необходимо отметить, что два мотора с тремя винтами устанавливались на самолет Бориса Григорьевича Луцкого, построенный в мастерских Даймлера и взле­тевший еще в 1909 г.

«Илья Муромец» 1–й и 2–й были построены авиационным отделением Русско–Балтий­ского завода в начале августа 1914 г., их скорость достигала 95 км/ч. 1–й «Муро­мец» под командованием штабс–капитана Руднева вылетел на фронт 31 августа 1914 г., но из-за аварии достиг Белостока только 23 сентября, и принял участие в раз­ведке осажденного австрийского Перемышля только в ноябре. Устаревшая артиллерия Перемышля не была приспособлена для зенитной стрельбы, и летчики на «Фарманах» отваживались летать над крепостью на высоте 500—600 м, благополучно возвращаясь. Руднев же, по данным Никольского и Солнцева, не рисковал приближаться к крепости и производил наблюдения издали с высоты 1000 м. Второй корабль поручика Панкра­тьева 24 сентября при вылете на фронт потерпел аварию в Режице, потребовалась замена шасси и моторов.

14 февраля 1915 г. «Илья Муромец Киевский» под командой штабс–капитана Горшко­ва вылетел на разведку переправ на реке Висла у Плоцка, но из-за сплошной об­лачности вернулся, не обнаружив целей. На следующий день корабль впервые бомбил — две пудовые бомбы были сброшены на батареи и три — на обоз. 21 февраля 1915 г. он вылетел с 5 двухпудовыми фугасными бомбами и одной пристрелочной на станцию Вилленберг, но бомбы не сбрасывал. Утром следующего дня Горшков, смущенный неполным выполнением задания, в тайне от всех вылетел по уже знакомому маршруту, в первом заходе произвел пристрелку, во втором — сбросил одну за другой пять бомб и в третьем — фотографировал станцию, благополучно вернувшись. 24 и 25 февраля на ту же станцию было сброшено свыше 30 пудов (480 кг) бомб. За три полета, по донесению из штаба армии, « разрушено станционное здание и пакгауз, шесть товарных вагонов и вагон коменданта, причем комендант убит, в городе разрушено несколько домов, убито два офицера и 17 нижних чинов, семь лошадей. В городе паника. Жители в ясную погоду прячутся в погребах». Эскадра получила «путевку в жизнь».

Вооружение «муромцев» состояло из винтовок, карабинов и ручных пулеметов «Мад­сен», последние часто отказывали, также использовались «максимы». В начале 1915 г. эскадра получила пулеметы «Льюис» с обоймами на 40 патронов, устанавливавшие­ся по 3—4 на корабль. В следующем году были получены пулеметы «Виккерс» и «Кольт», но некоторые экипажи, видя боязнь немецких истребителей близко подхо­дить к «муромцам», отказывались от пулеметов и брали только один карабин и «Мад­сен», за что позднее пришлось расплачиваться. На «Муромце» типа «Б» А. Н. Казако­ва установили 37–мм морскую пушку «Гочкис» на лафете с мягким откатником. При весе в 96—160 кг (по разным данным) и скорострельности 10 выстрелов в минуту пушка требовала обслуживания наводчика и подносчика снарядов, при запасе в 10—15 снарядов их разлет достигал 200—250 м. То есть установка была еще далека от практического применения. Безоткатная пушка системы полковника Гельвига, с доба­вочным стволом, из которого при выстреле вылетал пыж, исключая откат ствола, также оказалась неприемлемой для «муромцев». Бомбардировочное вооружение «муром­цев» состояло из фугасных, осколочных и зажигательных бомб калибром от 2,5 до 410 кг, а также стальных метательных стрел.

Цена «муромцев» составляла 150 000 рублей при цене одномоторного аэроплана Си­корского в 7—14 000.

Первые «муромцы» брали в боевой вылет до 10—20 пудов бомб (160—320 кг), 22 июля 1915 г. с «Муромца» штабс–капитана Панкратьева была сброшена опытная 25–пу­довая (400 кг) бомба без взрывчатки.

В феврале 1916 г. «муромцы» производили «страшный суд» (по описаниям очевидцев), сбрасывая по 25—30 пудов (400—480 кг) бомб на близлежащие города и станции противника.

Первый «Муромец» был потерян в бою 5 июля 1915 г., когда корабль поручика Баш­ко последовательно атаковали три истребителя «Альбатрос» — «т олько случайность и боязнь немецких летчиков спасла экипаж от гибели». Корабль совершил вынужденную посадку, с него сняли моторы и отправили на склад. С октября 1915 г. «Муромец» штабс–капитана Озерского, на который теперь ложилась вся тяжесть боевой работы 1–го отряда Эскадры, проникая на вражескую территорию на глубину до 202 км, под­вергался сильнейшему зенитному обстрелу и возвращался с повреждениями. 2 ноября после бомбардировки станции Барановичи у корабля были перебиты тросы, ведущие к элеронам, самолет врезался в землю у Прилук, почти весь экипаж погиб.

За 1915 г. корабли выполнили до ста вылетов, сбросив до 1220 пудов (порядка 20 т) бомб.

13 апреля 1916 г. при бомбардировке станции Даудзевас был серьезно поврежден и списан «Муромец» поручика Констенчика, сам поручик ранен.

Истребители с синхронным пулеметом все чаще атаковали «муромцы» сзади с пики­рования, затем, проскочив корабль, расстреливали его снизу. Поэтому наиболее ре­шительные экипажи брали 4 пулемета с запасом патронов, но это заметно ограничи­вало бомбовую нагрузку.

В позиционной войне 1916 г. (до наступлений русской армии) при полетах на 100—150 км в тыл противника «муромцы» брали 64— 80 кг (4—5 пудов) бомб и пятого чле­на экипажа с пулеметом, при полетах на ближние расстояния — 128—160 кг (8—10 пу­дов). 19 марта «Муромец» с 450 кг бомб был атакован двумя «фоккерами», получил более 40 попаданий, но смог отбиться. 2 члена экипажа были ранены, 1 умер в гос­питале от потери крови. 3 апреля взрывом баллона со сжатым воздухом был повре­жден один из «муромцев», еще четыре пострадали от бомбардировок немецкой авиа­ции. 13 апреля «Муромец» поручика Констенчика был поврежден ураганным зенитным огнем противника и окончательно вышел из строя. 23 августа 4 корабля, имея до 13 пудов (212 кг) бомб на каждом, бомбили станцию гидроаэропланов.

10 сентября на Северном фронте корабль под командованием Головина из 2–го от­ряда подвергся внезапной атаке истребителя. Истребитель был поврежден из «Льюи­са», но и «Муромец» получил около 300 пробоин, ранены 3 члена экипажа, через 2 дня тяжелый бой вынес экипаж поручика Шарова, поэтому приказом по эскадре были запрещены боевые полеты одиночных кораблей на расстояния больше 30 км в тыл противника.

12 сентября запланировали вылет 3–го отряда «муромцев» (4 самолета), 12 «Вуа­зенов» и двух отрядов истребителей «Моран–Парасоль». Никакого взаимодействия организовано не было, один «Муромец» стартовать не смог из-за троекратного пожа­ра моторов, другой вернулся, не перелетев позиций противника, в связи с « отсут­ствием опытного помощника у командира». Поэтому немцы смогли сбить «Муромец» по­ручика Макшеева, повернувший обратно из-за неполадки с мотором, и «Вуазен», по­теряв, по данным Михаила Никольского, от огня «Муромца» один истребитель. Лейте­нант Вольф из немецкого полевого авиаотряда утверждал, что именно он сбил «Муро­мец». Сначала огонь был открыт с дистанции 150 м, был поврежден один из правых моторов. Ответный огонь «Муромца» также попал в цель, но истребитель, маневри­руя, подошел до 50 м, наблюдатель лейтенант Лозе вел огонь по кабине. Вскоре «Муромец» начало заваливать, и он перешел в крутую спираль, затем в штопор. Вме­сте с ним, по данным Хайрулина, погиб один «Моран». В 1917 г. усилившийся зенит­ный огонь заставлял неопытных пилотов прекращать выполнение задания, поэтому на опытные экипажи ложилась подавляющая часть нагрузки.

С 1914 г. до декабря 1917 г. в авариях и катастрофах разбилось еще тринадцать «муромцев» — аварии были настоящим бичом ранней авиации всех стран. В данном случае поломки и аварии на посадке были во многом обусловлены еще и манерой по­садки, практикуемой Сикорским. Самолет снижал скорость с периодическим отключе­нием и включением двигателей, выравнивался на высоте 5—6 м, максимально снижал скорость, а потом двигатели отключались и аппарат буквально «плюхался» с этой высоты. Если для легких самолетов посадка «на контакте», как тогда говорили, была приемлема, то тяжелые «муромцы» так могли сажать только очень опытные пилоты. Так, 20 июня 1917 г. корабль ротмистра Середницкого был тяжело поврежден при приземлении, а «Муромец» гвардии штабс–капитана Никольского при посадке зацепил верхушки деревьев, загорелся и взорвался, экипаж остался невредим.