Милая Шарлотта
Шрифт:
Завтрак действительно был отменным - давно Шарль не принимал пищу в таком комфорте, а Диего, наконец, получил порцию отборного овса. Таверна была рангом повыше, чем «Жареный гусь» - сам Шарль заплатить за такой роскошный завтрак просто бы не сумел.
– Так как вас зовут, мсье?
– обгладывая бедрышко куропатки, снова поинтересовался фон Дорн.
– Шарль де Руан, - не стал больше упрямиться юноша - в процессе завтрака настроение его улучшилось.
– Надо полагать, возвращаетесь из дальних походов в родные земли, старина Шарль?
Такое панибратство несколько покоробило
– Напротив, - отозвался он, - покидаю родные земли и еду в Париж.
Бернар фыркнул:
– Бывал я в том Париже - тьфу, а не городишко… Грязный, толкотня кругом. Я бы на вашем месте сидел бы смирненько в родном замке - на свежем воздухе, да на просторе. Женился бы на какой-нибудь… - он подмигнул хорошенькой официантке, - кхм… благородной даме, да воспитывал бы детишек.
Шарль впервые за несколько часов вспомнил о Шарлотте. Снова навалилась тоска от безысходности. Верно, он и в лице изменился, потому что Бернар живо сообразил:
– Или, постойте… у вас уже есть на примете некая благородная дама, которая и стала причиной вашего отъезда?
– Давай сменим тему, - поморщился Шарль.
– …Так вот что я вам скажу: никогда не спорьте с женщиной! Я знаю, что говорю: будете спорить - вам же дороже выйдет. Делайте все так, как она хочет.
– А если не выходит сделать так, как она хочет?!
– гневно взглянул на него Шарль.
– Ну… тогда создайте иллюзию, что все свершилось именно так, как она задумала. Она будет счастлива, клянусь вам. Вы, верно, могли подумать, что я - жалкий торговец, только и думаю, как бы людишкам ненужный товар сбагрить, но вы ошибаетесь. Я артист. Мастер иллюзии. Я могу заставить кого угодно поверить во что угодно. Был я когда-то знаком с одной очаровательной мадемуазель… в Париже, кстати, дело было. Так вот, очень уж ей хотелось сережки жемчужные на именины получить. Вот прям сил нет, как хотелось! А я человек хоть и состоятельный, но все мое богатство в родном имении осталось, под Мюнхеном. Так вот, пошел я к одному своему знакомому итальянцу, он мне и слепил те сережки из стеклянного порошка да желтка яичного. Один в один получилось! Рукастый мужик был, жалко, горло ему перерезали в прошлом году… Так вот, уж как моя краля радовалась тем сережкам - сияла вся… Потом, конечно, все раскрылось, скандал был, она меня из дома выставила в чем мать родила… Но зато как женщина была счастлива!
– И что - не распознала она подделки сразу?
– усмехнулся Шарль.
– Да много она понимала в жемчугах-то… Крайне легко заставить человека верить в то, во что он хочет верить, скажу я вам.
Шарль еще некоторое время дожевывал кусок пирога, но в голове у него уже засела одна мысль. Внезапно, отложив пирог, он поднял на мошенника взгляд и совершенно искренне сказал:
– Бернар, ты гений!
– Да, моя маменька всегда это говорила… Ну, до того, как повесилась.
Шарль же вскочил из-за стола и бросился к выходу из заведения, как вдруг официантка, а за ней и хозяин завопили:
– Постойте, мсье! Вы не заплатили!
Бернар, по-прежнему сидя, быстро пережевывал остатки пищи и любовался отделкой стен, будто это ни к нему. Шарль под всеобщее молчание смотрел на Бернара, чувствуя, в какое глупое положение попал. Наконец, мсье фон Дорн дожевал, растерянно перевел очи на Шарля и молвил:
– Разумеется, мои карманы пусты, мсье. Так вы заплатите?
Если бы де Руана заставили отрабатывать сытный завтрак, он бы этого не перенес. Но ему довольно любезно предложили либо отдать взамен великолепного коня, либо подождать в остроге, когда его друг - то есть мсье фон Дорн - привезет деньги. А это значит, Шарлю предстояло состариться в темнице.
И это именно сейчас, когда Шарль понял, наконец, как ему и сохранить любовь Шарлотты, и не обрекать ее на муки. Ведь так все просто, как он раньше не догадался!
И теперь, когда решение было найдено, оставалась только одна проблема: последнее письмо, которое он написал к Шарлотте. Если она его прочтет… Шарль потеряет ее навсегда. Вполне могло случиться, что Лили уже отнесла письмо в замок, но вдруг ее что-то задержало! Вдруг в этот самый момент еще можно что-то исправить! Шарля сводила с ума мысль, что вместо того, чтобы попытаться перехватить послание, он сидит в остроге… И сидеть будет еще долго.
В темнице на уровне плеча Шарля имелось зарешеченное окно, через которое он наблюдал городскую улицу, и через которое… он увидел, что приближается фон Дорн. Странно, почему он еще здесь? Тот подошел, присел на корточки возле окна:
– Ну, простите меня, мсье: когда я приглашал вас отзавтракать, я полагал, что платить будете вы. Я и подумать не мог, что у такого благородного господина не окажется с собой денег.
– Все мое состояние осталось в родном имении под Мюнхеном!
– кисло улыбнулся Шарль, хотя совсем еще недавно мечтал собственноручно свернуть шею негодяю.
– Ты же сказал, что у тебя есть деньги!
– Когда?
– опешил тот.
– Я такого не говорил! Вы спросили: «так почему же ты не заплатил долг тем дикарям?», а я ответил…
– Ладно-ладно, я понял… - отмахнулся Шарль.
– Послушай, мне очень нужно выбраться отсюда. Не мог бы ты попросить хозяина, чтобы тебя посадили вместо меня. Ненадолго.
Тот нервно хихикнул и странно посмотрел на Шарля.
– Ага, знаю я вас! Ускачите, и ищи потом ветра в поле. Вас-то до вечера подержат и отпустят, никуда не денутся, а меня еще и вздернуть могут.
– Я вернусь! Слово дворянина, что вернусь!
– Знаю я ваши слова… По шкале фон Дорна два балла, не больше. Коли так нужно, то давайте я сбегаю, куда скажете. А то и на лошадке вашей - скорее получится.
Шарль смерил его презрительным взглядом. Может, хозяин таверны запретил Бернару трогать лошадь, зная, что она не его - потому он еще и не уехал? Да и если этот плут со своей хитрющей физиономией явится к Лили и станет задавать вопросы, выпрашивать письмо - она, разумеется, и слушать его не станет. А то и вопреки все сделает. Быть может, послать его к Жоржетте? Жоржетта точно с ним совладает и найдет способ перехватить письмо…