Миллионка.Хайшенвей ??? Haishenwai.Книга третья
Шрифт:
– Токагава, что говорит этот китаец?
– Он предлагает заменить старые предсказания на новые. И очень боится того, что ты недоволен предыдущими предсказаниями!
– Скажи ему, что я всем доволен. Я не сержусь на него, меня просто мучает любопытство, где он научился писать на четырех языках.
– Дядя, китаец не понимает ваш вопрос.
– Спроси его, кто писал эти предсказания?
– Он говорит, что сам и писал!
– Тогда спроси его, на каком языке написаны предсказания?
–
– Токагава, меня уже утомил этот старый китайский врун! На, покажи ему эти замызганные бумажки!
– Дядя, китаец говорит, что не писал такого. Такого предсказания не было в него юаньсяо. Он говорит, что мы что-то перепутали! Кроме китайского, он не пишет ни на каком языке. Он может говорить на китайском и русском, понимает корейский, но писать может только иероглифами!
– Знаешь, что, Токагава, у меня пропало всякое настроение, и я не буду ждать, пока мне принесут саке. На, дай этому вруну монетку, и пошли отсюда. Пора нам найти твоего друга Павла.
– Да вон же он! Только он, похоже, за кем-то гонится! И этот кто-то… - Токагава вытянул ногу и человек, за которым гнался Павел, споткнулся и упал.
– Этот кто-то…Девчонка? А так сразу и не разберешь! Грязная какая, и одежда явно не ее, размера на четыре больше.
– А, попалась! Спасибо Толи! Я за этой лахудрой бегу уже минут десять! У меня захоронка в катакомбах, а она хотела меня обокрасть!
– Врешь!
– неожиданно высоким и певучим голосом проговорила крупная и рослая девочка, - ничего я у тебя не крала!
Слово «крала» девочка пропела на высоких нотах. Звук был столь высоким, чистым и пронзительным, что перекрыл гул ближайшего оркестра. Вокруг возник маленький пятачок тишины. Рядом со спорящими стали собираться любопытные прохожие.
– Не крала, говоришь, а почему я тебя обнаружил рядом с моей захорон… - Павел не договорил, увидев, как один из прохожих почти вплотную приблизился к спорящим, - в общем, сама ты врешь!
– Не вру я!
– пропела девочка.
– Батюшка Феофан говорит, что врать большой грех! И я не вру, даже когда очень хочется!
– Токагава, - обратился дядя к остолбеневшему племяннику, - посоветуй молодым людям выяснять отношения где-нибудь в более тихом месте, посмотри, каким любопытством горят глаза зевак! Тем более что где-то рядом представители закона. Звук полицейского свистка ни с чем не спутаешь. Он звучит везде одинаково, что в Японии, что в России.
– Павел, - проговорил вышедший из столбняка Токагава, - пойдем куда-нибудь, где не так много народу и все выясним! Да, познакомься, это мой дядя, Кенрю! Я тебе про него рассказывал!
– Прибить бы эту воровку, а не выяснять! Что тут выяснять, убегала, значит, виновата!
– И все-таки, Павел, давай куда-нибудь отойдем.
– Хорошо. Пошли к Семеновскому покосу, вот где много укромных уголков. Там и поговорим!
– А что ты будешь делать с девчонкой? Веревкой к себе привяжешь?
– Эй, ты, убегайка! Пойдешь сама или действительно тебя привязать?
– Пойду сама!
– А ты разговаривать нормально не можешь? Ну, без пения этого?!
– Не могу! Скажи, куда мы идем?
– Ты что, еще и глухая? Я же сказал, к Семеновскому покосу!
– Я не глухая! Я просто…
– Что просто? Толи, что же ты стоишь? Пойдем с нами! И дядю своего возьми, если он не против!
– Нет, дядя не против. Мы и пришли сюда, чтобы встретиться с тобой! Но тебя не было дома.
– А я как раз в подземелье был. Хотел найти то место, где мы были вчера. Хотел сам, в спокойной обстановке, посмотреть, что же тебя так напугало!
– И что, нашел?
– Нет. В таких случаях говорят: «Черт по кругу водит!». Вроде по меткам вот-вот выйду, ан нет, не то место.
– Токагава, - вступил в разговор дядя, - ты не забыл, что мне тоже очень интересно, о чем вы говорите!
– Прости, дядя, - спохватился мальчик, - я сейчас все переведу! Дело в том…
Пока мальчик переводит дяде все вышесказанное Павлом, прислушаемся, о чем говорит сам Павел с девочкой.
– Если ты не крала, так чего же убегала?
– Я украла, но не у тебя. Вот и убегала.
– Что-то я не понимаю. Если украла не у меня, то зачем убегала от меня.
– Что же тут непонятного? Я подумала, что ты один из тех, кто меня ищет!
– А зачем сидела около моей захоронки?
– Да не знала я про твою захоронку! Я просто спряталась в катакомбах и сидела там две недели. Или около того.
– Голодная?
– Да. Последние три дня я ничего не ела.
– А что у тебя за пазухой?
– То, что я украла.
– А что ты украла?
– Платье у мадам Харуко.
– А зачем?
– Ты издеваешься, что ли? Я еле языком ворочаю, а ты вопросы глупые задаешь!
– Но-но, поговори мне еще! Что-то ты темнишь! Если пряталась, то почему не ушла вглубь катакомб? Почему сидела почти у самого входа?
– А вот и потому что!
– Почему, потому что?
– Да, я тебе скажу, а ты потом, как все мальчишки, трусихой будешь меня обзывать!
– Не буду. Говори.
– Я… побоялась идти в глубь катакомб. Там так страшно.
– Ничего страшного там нет. Там даже безопаснее, чем наверху.
– Если ты такой смелый, что же ты захоронку почти у самого входа спрятал?
– Да потому что люди обычно ищут спрятанное где-то в глубине, и им в голову не приходит, что лучше всего все прятать на виду.