Миллстоун и старые загадки новых территорий
Шрифт:
— Темнит этот Брик, — сказал Дуглас.
— Почему ты так думаешь? — спросил его Джон.
— Дёрганый он, и вроде как хочет помочь, а на деле толку от него никакого.
— Ладно, хоть не тормозит. Он привык, что у него в деревне мир и порядок, а тут такое. За всю их историю, это, наверное, первый раз, когда вот так вот умирает жрец. Представляешь, в каком они состоянии?
— Представляю. Но здесь, похоже, всё в порядке.
Соседняя деревня действительно выглядела так, как будто бы события, которые расследовали Джон и его друзья, не происходили. Не было пожара. Не было погибшего жреца, относившегося в том числе и к ним. Жизнь шла своим чередом.
— С чего хотите начать? — спросил рейнджер Джекс, когда Джон вышел из машины.
— С местных достопримечательностей. Есть тут что-нибудь интересное?
— Всё, как и везде — дома, огороды, — пожал плечами рейнджер.
— А никакие федеральные представители здесь не объявлялись?
— Насколько я знаю, нет.
— Мы видели чёрную машину, уезжавшую в сторону Роквиля.
— Если кто-то что-то и знает об этом, то Сэлл. Он здесь главный. Вряд ли федералы будут вести своё дело в обход него.
— Что же, показывайте, где он. Мы с мистером Эгилом навестим его. А милых дам я попрошу осмотреться здесь и по возможности узнать что-то интересное.
Вместе со своим коллегой из соседней деревни, мистер Сэлл всем своим видом показывал, что главные люди общины живут очень хорошо. Это был мужчина добротных размеров, пожалуй, даже более крупный, чем мистер Брик. Правда, вёл он себя не так открыто и дружелюбно, но в каком-то смысле это было лучше — Джон сразу ощутил, что следы вели сюда не просто так и не по случайности.
— Вы знаете о несчастии, постигшем ваших соседей? — спросил Джон, усаживаясь в место, которое ему нехотя предложили.
Сейчас бы он с радостью продемонстрировал своё удостоверение, но этого делать было нельзя, поэтому приходилось посвящать в подробности разговора рейнджера Джекса, сидевшего в стороне с винтовкой на коленях.
— Да. Я слышал, — Сэлл нахмурился, — это большая трагедия, но я надеюсь, что они смогут это пережить.
— Если я правильно понимаю, — продолжил Джон, осматривая кабинет, — вы придерживаетесь тех же верований, и этот жрец имеет отношение и к вашей общине тоже.
— Верно. К чему вы клоните?
— Ну, — Джон неловко улыбнулся, — не подумайте только ничего такого, но там все в настоящем трауре, а у вас вроде как всё без каких-либо изменений.
— Ах, это, — он неприятно улыбнулся, сложил руки на животе и откинулся на спинку стула, — видите ли, мистер.
— Миллстоун.
— Мистер Миллстоун, мы придерживаемся этих верований, как вы говорите, чисто формально. Уже давно люди не хотят верить в то, что подношения каким-то духам наполнят реку рыбой или повысят урожай. Вы ведь из федерации?
— Да, — кивнул Джон.
— И раз уж мы тоже теперь относимся к федерации, то это самый подходящий случай отказаться от всех этих суеверий.
— Суеверий, — повторил Джон, посмотрев в потолок.
— Именно. Нужно просто больше работать, и будет урожай, только и всего.
— Верно. Но, тем не менее, жреца кто-то убил, — сказал Миллстоун, посмотрев в глаза собеседнику.
— Почему вы так решили?
— А вы можете оспорить это утверждение? — быстро уцепился за ниточку Джон.
— А чего тут оспаривать? — недовольно усмехнулся Сэлл, — он уже был никому не нужен вместе со своей религией. Наверное, не смог даже найти себе ученика.
— Насколько я знаю, ему ещё рано было это делать.
— Ну, позже он тем более не смог бы его найти. Это когда-то затворничество помогало нам. Мы чуть ли не строем ходили, как монахи, но тогда к нам могли прийти и напасть. Потом времена стали спокойнее, и наши старейшины сделали некоторые послабления. Теперь здесь вообще федерация.
— Она не запрещает особые религиозные объединения, если у них нет традиций, противоречащих федеральным законам.
— Дело не в религии, а в открытости. Всем хочется всех благ, а господин Брик может завтра запретить какие-нибудь вещи, которые можно купить в федерации. Наши женщины, например, устали ходить в одеждах, напоминающих мешки.
— Понимаю.
— Ещё бы, вы и сами одеты не как селянин. А ещё у нас, к примеру, после того, как умер старый Фоук, даже не могут сварить нормальное пиво. А другое нам нельзя. Младший Фоук всё время был оболтусом, руки у него из задницы. Правдивый, видать, слух ходил, что Вира родила его не от Фоука.
— Но мы отвлеклись, — виновато улыбнулся Джон, — давайте вернёмся к гибели жреца.
— Давайте, — Сэлл пожал плечами и посмотрел на окно, продолжая держать руки сложенными в замок на животе, — только я не понимаю, что вы хотите от меня услышать?
— Не было ли у вас каких-нибудь странных людей в последнее время? Может быть, кто-то плохо отзывался о ваших соседях. Может быть, они с кем-то что-то не поделили. Не может быть такого? Может быть, они кому-то подпортили жизнь. Никто не ангел.
— Брик и его друзья никому не могут подпортить жизнь, кроме своих собственных жителей.
— А кстати, никто из них не изъявлял в последнее время желания покинуть их деревню и поселиться у вас?
— Нет. Все, кто хотел, уже сбежали оттуда. Не обязательно к нам — просто сбежали.
— А был кто-либо особенно озлобленный?
В этот момент в дверь постучали.
— Извините, секунду. Войди!
Миллстоун посмотрел на вошедшего. Это был невысокий молодой человек, крепкий и плечистый. Он посмотрел на Джона и Дугласа, и уже было хотел податься назад, но Сэлл остановил его.