Миньон, просто миньон...
Шрифт:
– Никому и никогда.
– Никому из людей, или феи и цверги тоже находятся под запретом?
– Я не могу произнести этого вслух, даже находясь в одиночестве.
Я задумалась, запрыгнула на подоконник и уселась, скрестив ноги и прикрыв колени подолом сорочки. Он – фея, ну то есть фахан, но это сейчас не важно. Значит, формулировка договора для него важна, и, заключив договор, нарушить его он не может. Фата Илоретта тоже не могла. Она могла юлить и изворачиваться, трактовать условия в выгодном для себя свете, но ни разу, ни разу не нарушила прямой договоренности. Итак, передо мною фея, заключившая некий договор с Ригель, или с
Моник, которую я раньше знала под этим именем. Она –
госпожа Каpаколя. Он всегда честно и развернуто отвечает на ее вопросы. В этом я уже убедилась. Это, видимо, входит в условия дoговора. Но и договор не помешал ему меня спасти.
Или таково было указание сумасшедшей коровы?
– Где сейчас Ригель? – быстро спросила я.
– В замке.
– В каком мире? В человеческом, или мире фей?
– Замок Блюр абсолютно точно стоит на землях Ардеры, -
Караколь ответил обтекаемо, но я поняла, что на правильном пути.
– твоя госпожа знает, что в Ардере время течет иначе чем на Авалоне?
Он кивнул.
Итак, она знает, и, скорее всего, попытается использовать это в своих планах, каковы бы они не были. И в этих планах мне, скорее всего, отведено место. Потому что иначе не тащила бы она меня с собой, попросту убив. Моей безвременной кончины вполне хватило бы в качестве мелкой мести королеве.
Тут у меня вполне могло бы случиться головокружение от осознания собственной важности, но я его избежала. Пешки, знаете ли, тоже важны в игре, только вот и разменивают их на более сильные фигуры без счета. Итак, Шерези, что ты решишь? Будешь отсиживаться в компании цвергов, пока необходимость в тебе не отпадет с течением времени, или попытаешься понять и разрушить чужую игру? А что, маменька погорюет и отвлечется творчеством, через годик-другой по местному времени, в Ардере сменятся поколения. и, может быть, даже королевские династии и ты сможешь покинуть
Авалон. Представляешь, как удивит тебя прекрасный новый мир? Может к тому времени люди изобретут самоходные повозки, или вовсе отрастят себе крылья на манер фахановых.
Хочешь увидеть все лично?
Я посмотрела на Караколя, он явно слышал все, о чем я сейчас думала.
– Скоро начнется большая игра, милая, – устало проговорил он, - идем.
ГЛАВА 2
Миньон двух господ
В вeселом доме «Три сестрички» сегодня вечером было тихо и малолюдно. Сестрички, числом уже гораздо более трех, но кто их там собирается считать, отдыхали за пределами заведения, а в гостиной, полутемной и абсолютно пустой, у зажженного камина беседовали за бокалом вина лорды ван
Харт и Уолес.
– Итак, – Патрик поправил кисточку своей профессорской шапочки, лежащей на столешнице, – я могу поздравить нас с победой?
– С промежуточной, - Гэбриел тоже смотрел на шапочку, –
будь по–ученому точен, соответствуя своему статусу.
– Я получил замок?
– Блюр, ранее принадлежавший предателю короны
Вальденсу.
– А напомни ка мне, почему замок получил именно я?
– Потому что тебе вечно обещают какой-нибудь замок, Уолес. Если бы мне обещали земли и регалии с такой же частотой как тебе, я стал бы богаче Мармадюка.
– Обещать не значит дать, – передразнил Патрик ее величество.
Получилось похоже, поэтому Ван Харт позволил себе криво улыбнуться.
– Это в случае, если в твоем ближнем круге нет надоедливого маленького мерзавца.
– на именно так тебя понoсила?
– Кто? Ее величество? Поверь, это были еще вполне приличные выражения, в сравнении с прочими.
– Ее не удивило, что мне нужен именно Блюр?
Ван Харт перевел взгляд на веселое лицо друга и покачал головой:
– Ты умнейший ученый муж, Патрик, но в некоторых вопросах аивнее младенца. Разумеется, я просил для тебя кусочки пожирнее, ещё и торговался почище доманского купца. Так что королева облегченно вздохнула, когда в разговоре будто бы случайно всплыл этот отдаленный, необжитой и лишенный гарнизона… Да это просто кучка камней на границе с Тарифом, а не замок! Развалины, назвал бы я их, если бы не уважение, которое я испытываю к своей леди.
Последние пару фраз Гэбриел щедро приправил доманским акцентом.
– Там действительно все так плохо? – легкомысленно спросил Уолес.
– Ты отправил туда шпионов, они уже прислали тебе отчет?
— Не успел. Дорога займет не меньше недели, я решил, что мы быстрее самостоятельно все разведаем.
– Мы? Замок даруют мне,так что и инспекция владений – мое личное дело!
– Хо-хо, - ван Харт изобразил ладонями аплодисменты, –
лорд Уолес настолько жаден?
– Ну а если серьезно, - Патрик покачал головой, - ее величество не отпустит тебя со мной.
– Еще и вуалью помашет напоследок. Она бы с удовольствием избавилась от всех четверых, но и половина от этого числа ее устроит.
– Поясни.
Ван Харт посмотрел в открытое лицо Патрика, вздохул, притворно сокрушаясь:
– Дитя! Для чего наше величество заводило себе миньонов?
– Заводила? Заводят, скорее собак, чем людей.
– Вот именно, что завела, как щенков на псарне. Затем, чтоб молодые щенки загрызли старых сoбак, расчистив политическую арену. Ее расчет оправдался, мы сделали это.
Но, к нашему несчастью,излишне рьяно и слишком быстро.
– теперь…
– От нас пора избавляться, мой шаловливый песик. Потому что «слишком быстро» в нашем случае – непозволительно. Мы зачистили арену, избавившись от старичья,и имеем все шансы так же быстро заматереть. А ей, при всем моем восхищении, –
тут Гэбриел опять прибег к доманскому акценту, - нашей венценосной леди, не особо нужны когти и клыки.
Лорд Уолес помолчал, тронул кисточку на шапке, затем посмотрeл сквозь бокал, сквозь плещущееся в нем золотистобагровое вино, на пламя камина:
– Аврора – женщина, а женщины добры и нерасчетливы.
– Ты глуп, если действительно так считаешь, - ван Харт потер подушечкой пальца щеку. – Аврора, дружищe, прежде всего –
королева, а уже потом – женщина. И если уж разговор зашел о слабом поле, позволь задать тебе прямой вопрос.
Патрик кивнул, Гэбриел продолжил:
– Ты делил с нею ложе?
– С королевой?
– в голосе ленстерца послышались испуг пополам с благоговением.
– Я так и думал, что нет. А людская молва, меж тем, приписывает тебе десятки любовных побед на этом ристалище.