Минус двадцать для счастья
Шрифт:
— Конечно, — фыркнула я. — Ты демонстрировал свою любовь с самого детства. Именно благодаря тебе я узнала, что такое синяки и разбитые коленки, именно ты научил меня нецензурной лексике и отвадил от меня мальчика, который мне давно нравился.
– ад, что ты это помнишь, сестра, — Матеуш облегченно выдохнул. — Потому что это я тоже делаю ради тебя и исключительно по любви.
— Что «это»?
— Помни, сестра, что счет у нас не оплачен и сбежать ты не можешь. У тебя каблуки — тебя быстро поймают!
— Кто?
— Ну…
С этими словами Матеуш подхватился с места, взял свою куртку и стремительно выскочил из бара. Шокированно проводив его взглядом, я полезла в сумочку, убедилась, что денег хватит на все, и немного успокоилась. Н-да, не те нынче джентльмены, не те. И кто бы мог подумать, что устраиваться на работу надо идти с такой солидной суммой наличных?
— Ваш кофе, — послышался надо мной мужской голос.
Уловив умопомрачительный запах, я решила, что могу себе позволить хоть толику удовольствия в этот безумный, безумный, безумный день.
— Спасибо, — поблагодарила официанта.
Он протянул руку и поставил на стол чашку с кофе. А спустя долю секунды положил рядом ромашку — маленькую, трепетную и живую, которая напомнила мне ту, что я получила вместе с черным платьем два года назад.
Официант ушел, а я заворожено рассматривала ромашку и понимала, что это знак… И что если Савелий ещё не здесь, то вскоре появится…
Сколько я так сижу? И сколько у меня еще времени, чтобы заплатить и сбежать? Матеуш намеренно поставил мне палки в колеса! Минута-две? Может, пять?.. За пять я точно успею, даже на каблуках!
Но услышав шаги позади себя, я поняла, что нет у меня этих минут. Все. Он здесь. Рядом. В полушаге. Буквально у меня за спиной.
Тот, когo я так боялась увидеть.
Савелий…
Секунды отсчитывали удары моего сердца. Я чувствовала, что он так и стоит у меня за спиной, и если я обернусь… или он сделает последние пару шагов…
Я болезненно ожидала этого момента. Почему-то мне было почти все равно, что Виталик увидел меня такой, а Савелий… Страшно не было, просто… Возникло сильное напряжение, как готовность к удару.
Я сжалась внутренне, ожидая, что вот сейчас, сейчас… сейчас он меня увидит, и…
потом отпустило. Просто я вдруг поняла, что он уже меня видел. Прежде чем договориться с Матеушем (кстати, как ему удалось?), он наверняка меня видел.
И зачем тогда это все? Наверное, для того и позвали, чтобы сказать. Что толку себя накручивать? Я здесь. Он тоже. Теперь, когда волнение улеглось, накрыла апатия, а с ней легко.
— Здравствуй, Савелий, — откинувшись на спинку стула, сказала я.
— Здравствуй, Лера, — такой же банальный ответ, но спокойным тоном, а вот мой голос все-таки дрогнул.
Две секунды, два шага — и напротив меня
Кстати, я не ошиблась. Савелий действительно меня уже видел в таком состоянии, потому что в его глазах не было удивления. Он смотрел так, будто мы два старинных приятеля, встречаемся раз в неделю за чашечкoй кофе, болтаем о пустяках и расходимся. Этот факт позволил ещё больше расслабиться, и я оставила в покое ромашку, которую, оказывается, крутила в руках.
Я терпеливо ждала, когда он хоть что-нибудь скажет, но Савелий молчал. Качнул головой официанту, кoгда тот попытался узнать у хозяина о заказе, и снова вернулся взглядом ко мне. И вот теперь я опять начала нервничать. Странно… настолько все странно, что хотелось закрыться, уйти…
Впрочем, что меня держит? Я могу встать, могу даже не прощаться, могу… Это было так соблазнительно, что…
— Вот только не вздумай бежать, — тон Савелия настолько походил на приказ, что я, как воришкa, отвелa глaзa от своей дубленки. — Поздно, Лерa. Я думал: ты сaма это понимаешь, поэтому тaк спокойнa. Поздно.
— Ничего подобного! — я бросилa взгляд в окно, убедилась, что тaм по — прежнему еще день. — На улице довольно светло, но если ты нaмекаешь, что я зaсиделась…
— Лера, ты прекрасно меня поняла, — перегнувшись через стол, Савелий отобрал у меня кошелек, который я выудила, и небрежно вернул его в сумочку.
Я поправила кошелек, вот как-то не так он теперь лежал. Потом нащупала календарик, посмотрела, какая сегодня дата, — ого, теперь понятно, почему меня так бросает из крайности в крайность. О, а вот и напоминание о прежней работе — ручка, простая, шариковая, почти одноразовая.
— Лера! — и снова я слышу приказ, а потом убеждаюсь, что мне не кажется. — Хватит прятаться. Посмотри на меня.
Посмотрела. Савелий лениво откинулся на спинку стула и прищурил глаза.
— Ты помнишь мои слова?
— Да! — кивнула уверенно: — «Здравствуй, Лера!»
— Я рад, что ты пытаешься шутить, несмотря на то, что четко осознаешь: ты в ловушке, Лера. А я ведь предупреждал. И ты помнишь…
— Савелий, не надо меня пугать! — я повысила голос, потому что вдруг поняла, к чему это все. — И, кстати, у меня с памятью скверно. Я всегда опасалась, что если однажды что-то случится и меня начнет расспрашивать полиция, что я делала на прошлой неделе, я в жизни не вспомню! Я уже не говорю о вопросе за прошлый месяц! А ты мне про память…