Мир Гаора

Зубачева Татьяна Николаевна

– Я не устал, - запротестовал Гард.

– Может, я устал ехать пассажиром, - рассмеялся Коррант и уже серьёзно не попросил, приказал: - Останови.

Гард послушно и вполне прилично притормозил и притёр фургон к обочине. Они вышли. Коррант легонько потрепал сына по плечу и подтолкнул к зарослям. А ведь они почти одного роста, - вдруг заметил он. Что ж, растёт парнишка. Правильно говорят: от любви дети здоровее. Но разве он не любит Гройну? А Гриданг - хороший, умненький и... "Квелый", - сказала бы Нянька. Здоровый, но не слишком, нет ни жизненной силы, ни цепкости. Хорошо ещё, что Гард, да и Гирр любят Гриданга и всегда будут за него. Но и он сделал и делает всё для того, чтобы они оставались братьями. Разумеется,

Гриданг никогда не злоупотребит своим родовым старшинством, но... но только Огонь знает, что и как будет.

Вернувшись к машине, Гард застал отца курящим, сидя на подножке.

– Что так долго?

– Так, - пожал плечами Гард, - погулял немного, размялся. Родничок нашёл.

– Попил?

– Ну да. Отец, а ты замечал, что в роднике всегда очень вкусная вода?

Коррант усмехнулся и кивнул.

– Замечал, конечно. Кстати, Рыжий на твоём месте не только бы напился, но и искупался бы.

– Да там и по щиколотку не зайдёшь, - рассмеялся Гард.

– Поверь мне, - пыхнул дымом Коррант, - и Лутошка, да любой бы из рабов обязательно бы искупались. Разделись и облились из пригоршней, раз окунуться нельзя.

– А почему?

Коррант подчеркнуто опасливо покосился по сторонам, будто на лесной дороге кто-то мог их подслушать, и поманил сына. Гард, предвкушая шутку или розыгрыш, наклонился к отцу. И услышал.

– Они верят в Воду.

– Что?!
– не понял Гард.

Коррант докурил сигарету и встал.

– Мы верим в Огонь, Гард.

– Ну да.

– А они так же верят в Воду. Запомни это, но никогда и никому не говори об этом.

– Но...

– Вода - враг Огню. Когда на огне стоит котёл, огонь нагревает воду, она кипит, становится горячей, обжигает, как огонь, но, выливаясь из котла, тушит огонь. Понял? Запомни, никогда не забывай и молчи. А теперь поехали. К ночи будем дома.

Гард кивнул и полез в кабину на пассажирское место. Сказанное отцом было слишком странным и в то же время... Он вспоминал всё слышанное, все эти обмолвки, обрывки полупонятных фраз... Строгий голос отцовской Няньки, когда Джадд только появился в усадьбе, поселился отдельно от остальных рабов в сарайчике и что-то там повесил у себя в изголовье над койкой.

– У каждого своя вера. Не мешай ему.

И как однажды Рыжий - они тоже вот так же остановились в лесу, разошлись, и он случайно увидел, как Рыжий пьёт из такого родничка, не черпая ладонями, а касаясь воды губами, как... как целуя, а потом действительно набирал воду в пригоршни, выплёскивал себе в лицо и на голову и что-то шептал. Он почему-то испугался и убежал к машине и ни о чём не спросил Рыжего. И... и, наверное, сделал правильно, что не спросил. И отец ему это доверил как тайну... но... Огонь - покровитель и защитник дуггуров, а если они верят в воду, а вода - враг Огня, то... то сколько рабов, столько врагов. Нет, разве Нянька - враг отцу?

– Отец...

– Я сказал, запомни и молчи, - сердито ответил Коррант.

– Я не о том.

– А если об этом, то после рейса тебе надо выспаться. Завтра с утра будешь со мной в гараже.

Гард покраснел, поняв, на что намекает отец...

...Лето начиналось как обычно. Экзамены сданы, проездные документы получены, родители извещены. Ему уже четырнадцать, и всю дорогу до материнского дома он проделал самостоятельно. У матери обычные ахи, как вырос и поздоровел, парадный ужин, и всё хорошо и прекрасно, но он ждал отца. Как всегда, отец приедет за ним, но этим летом, возможно, даст повести машину. Должен дать, он всё сдал на "десятку", в его чемодане новенький аттестат и лицензионная карточка водителя, правда, как несовершеннолетний, он не может ездить в одиночку, только в сопровождении взрослого аттестованного водителя, но всё равно... И почему-то в материнском доме было в этот раз скучно. Да,

в его комнате стоят нетронутыми когда-то любимые игрушки и книжки, но он давно вырос из них, он уже взрослый, ну, почти взрослый, а мать и даже её рабыни смотрят на него, как на маленького мальчика, готовят ему его когда-то любимые блюда и заботятся как о младенце. А у отца он - старший брат. И там его ждёт Лутошка, с которым куда веселее и интереснее, а теперь, когда Лутошка умеет читать, он привёз для Лутошки старенькую - списывали в библиотеке, а он выпросил - "Энциклопедию в картинках", где и море, и вулканы, и всё другое настолько наглядно, что и Лутошка поверит. А в гараже Рыжий, которому он покажет свои права и продемонстрирует, что это не просто бумажка, а кое-что! И может, отец отпустит его с Рыжим в рейс, и Рыжий даст ему повести фургон. И он обязательно уговорит Рыжего показать боевые приемы, даст какие угодно клятвы, на Огне поклянётся, что никому не скажет, и Рыжий его научит настоящему фронтовому, а не спортивному рукопашному бою, и тогда он, вернувшись, навтыкает задавакам со старших курсов. И все эти мечты полетели, улетучились с приездом отца. Рыжего и Лутошку продали! Ну, Рыжего ладно, действительно, раз так припёрло с деньгами, а Рыжий - дорогой раб, ну, понятно, но Лутошку... Тогда у него и вырвалось.

– Отец, Лутошка мой!

– Да-а?
– удивился отец.
– А я-то думал, что это я хозяин. А оказывается, моё имущество уже конфисковали. Надо же!

Он смутился.

– Нет, отец, ты не так меня понял, но... вспомни, ты, когда привёз только Лутошку, ты сразу мне сказал, что это мне, что Лутошка мой. И маме ты сказал, что купил его для меня, чтобы мне было с кем играть.

– И ты ещё не наигрался?
– спросил отец.
– Покупал я его не так для тебя, как для Красавы, но и для тебя тоже. Красаве я обещал его не продавать, пока не вырастет, а он вырос. И Красава, - отец вздохнул, - на меня не обижается. И остальные рабы тоже. Ты вырос, уехал учиться, закончишь училище, пойдёшь в Академию или работать, но уйдёшь из дома, так?
– и сам ответил: - Так. Ну, и Лутошка вырос и ушёл. Я его до семнадцати лет додержал, дал Красаве его дорастить, я чист. А с тобой... Заканчивай учебу, зарабатывай и покупай себе раба. Или, - отец подмигнул ему, - рабыню.

И он почувствовал, как краснеет. И оттого ответил с вызовом.

– Да, я не храмовый служитель!

– Понятно, - кивнул отец.
– Карманных денег на это тебе хватает?

– Мы ходим в складчину, - виновато ответил он.
– Отец...

– Ну?
– подбодрил его отец.

– Ну... здесь... Лутошку ты продал, не с Трёпкой же мне играть.

– А ты собирался играть в эти игры с Лутошкой?
– нахмурился отец.
– Этого я от тебя не ждал. И кто тебя этому научил?

– Нет, отец, ну, я не о том, - стал он защищаться, - я нормальный, натурал. Но... но все говорили, что Трёпку для Лутошки растят, а Лутошки теперь нет, вот я и подумал...
– он сбился и замолчал.

– С Трёпкой тебе нельзя, - просто сказал отец.

Он знал этот тон, который исключал пересмотры и варианты. А отец продолжал.

– Ей рожать рано и незачем, а от тебя тем более. И тебе детёнышами обзаводиться рано, даже проверочными. Ладно, сынок, раз ты, - отец хохотнул, - во всём нормальный... поговорю я с Нянькой, и она тебе всё устроит в наилучшем виде.

– Я буду спать с твоей Нянькой?!
– ужаснулся он.

Отец так хохотал, что остановил машину прямо посреди дороги. Он даже не выдержал и стал смеяться вместе с ним.

– Хорошо, тебя Нянька не слышала, - отсмеялся отец.
– Попробовал бы тогда её вицы.

– Отец, я про неё с детства слышу, что это?

– Кто пробовал, - отец заговорщицки понизил голос, - говорят, незабываемые впечатления.

– А ты?
– не выдержал он.
– Пробовал?