Мир культуры. Основы культурологии
Шрифт:
идеологией социализма. Инакомыслие не только не принималось, но и было
тяжелейшим образом наказуемо, о чем написано в наши дни довольно много. Но мы
не должны сбрасывать со счетов и то, что все искусство, вся система воспитания
создавали положительный образ человека, наделенного лучшими чертами, о
которых мечтало человечество многие века. Пусть во многом этот образ был
искусственным, плакатным, а проблемы, возникавшие вокруг деяний этого
идеального героя, сводились в
преодолеваемы, а враги — во многом смешны и несерьезны, но это был образ
порядочного, справедливого, честного и, главное, гуманного человека. Можно
сказать, что главным напряжением времени практически во все времена советского
периода было резкое несоответствие идеала и реальности, искусства и
действительности. В искусстве советского периода чаще преобладало
долженствование, чем данность, желаемое, а не реалии времени. То же самое
положение было и в области морали, и в области философии. Может быть, эта
уверенность в достижимости идеального состояния в каком-то вполне обозримом
будущем и была главным двигателем достижений в производстве, науке,
образовании.
586
Б. Яковлев. Транспорт налаживается. 1923 год
Культура этого времени пестра, многослойна, мозаична, но при этом она
составляет сложную системную целостность. Гуманизм, человечность, искренние
чувства и высокие идеалы соединялись в ней с бесстрастной и бесчеловечной
машиной административно-командной системы власти, с тоталитаризмом, а
гордость историческими достижениями народа выливалась в официальное
прославление государственной системы.
Уже в начале советского периода сложилась и выросла проблема многих
последующих лет — противоречие между лозунгом и реальностью. Лозунг обычно
обращен к внешней, формальной стороне поведения людей, он формирует и
внешнюю сторону идеологии. Демонстративная сторона жизни должна была
соответствовать новым, советским установкам и призывам. Существо же этих
установок не осмысляется, не дискутируется. Для массы слабо образованных или
вообще не образованных людей лозунг заменяет многие истины, он функционирует
как доктринальная вера, вера в букву, а не смысл лозунга. Это обстоятельство
представляет собой прямую дорогу к формализму, как в каждом проявлении
повседневной жизни, так и в искусстве (хотя именно здесь формализм официально
порицается), в философии, морали. Это явление ярко описано в повести А. Н.
Толстого “Гадюка”, героиня которого, силой обстоятельств брошенная в пекло
гражданской войны и поверившая простым и понятным представлениям о
коммунистической морали, сталкивается с такими сторонами обывательского образа
жизни, которые в ее сознании так и не смогли совместиться с лозунгами эпохи.
Примерно об этом же “Котлован”, “Чевенгур”, “Ювенильное море” А. Платонова
(1899—1951).
При всех тяжелых и тягостных факторах советской действительности, при
всей ее двойственности нужно все-таки отметить мощный рост образования,
создание системы обучения, доступного самой широкой публике. Строительство
школ, вузов, университетов, массовое стремление молодежи к получению
образования, а не документа о нем,— такой же признак новой эпохи, как и всеобщая
идеологизация всей страны, как преследование инакомыслия, как всеобщая и
тотальная зависимость общества от раз и навсегда выработанных лозунгов.
Эта двойственность отразилась и в науке: в
отличие от предыдущих столетий, интенсивно
развивается
экспериментальная
и
фундаментальная наука, производство расширяет
свои связи с ней, стремительно накапливают
новые знания и опыт естественные науки. Этого
же
нельзя сказать о гуманитарном знании, которое
сразу же было ограничено официальной
идеологией, признающей лишь марксистский
взгляд на гуманитарную сферу. Всенародное
изучение марксизма приводит к упрощенному его
587
Г. Ряжский. Рабфаковка
(Вузовка). 1927 год
пониманию, тем более, что изучается не суть марксизма, но наиболее понятные
обывателю постулаты, часто выброшенные из контекста и превращенные в некое
подобие лозунга (“Бытие определяет сознание”). Советское общество
провозглашается лишенным противоречий, и таким образом официально
объявленная диалектика как единственный метод познания уничтожается по своей
сути. Не могло быть и речи о рассмотрении марксистских положений с точки зрения
новых реалий действительности. Философия, которая в средние века была
служанкой богословия, становится служанкой политического курса единственной
партии. Лишь отдельным теоретикам, занятым гносеологией 37, удалось добиться
некоторых результатов: работы П. Копнина, Б. Кедрова, Э. Ильенкова были
тонким ручейком философской мысли за многие десятилетия советской власти. А.
Ф. Лосев, чьи работы в области эстетики и философии еще до сих пор не