Чтение онлайн

на главную

Жанры

Миры Эры. Книга Вторая. Крах и Надежда
Шрифт:

Осуждать здесь образ действий моей жены я нисколько не желаю; возвращение к выяснению тех или других бывших событий считаю совершенно излишним и посему решительно отклоняю всякие с нею объяснения о минувшем. Итак, единственным выходом из созданного женой моей положения является законный развод. Но развод этот может состояться двояким путём:

1) При согласии моей жены, при признании ею нарушения верности и подписи ею нужных документов, заготовленных поверенным, развод сводится к чисто формальной, весьма несложной и непродолжительной процедуре. Устраняется необходимость в приведении многочисленных свидетелей и в подробном, длинном и тяжёлом судебном разбирательстве. Дело кончится быстро и без огласки, и никто, кроме отцов Консистории, об истинных причинах развода знать не будет. Свету же всё может быть объяснено несходством характеров, нервной болезнью и т. п. – причинами, не позорящими никого.

2) При несогласии же моей жены подписать упомянутое признание и согласие на развод происходит всё противоположное: потянется чрезвычайно

длительный судебный процесс, со множеством свидетелей, при котором позорящей её огласки избежать невозможно, тем более, что вся переписка по сему делу, в силу существующих законов, должна вестись через Министерство Иностранных Дел и местные германские установления. Одним словом, долгое, совершенно излишнее мучение и позор для всех: прежде всего для неё самой, для нашей семьи, и главное, для несчастных детей, мать которых будет покрыта позором навсегда.

Не может быть сомнения в том, который из этих двух путей надлежит избрать. Решение это всецело в руках моей жены. Но даже в случае отказа ею избрать первый путь и подписать своё признание, несмотря на глубокое сострадание к ней, я буду вынужден вступить на второй путь, и достижение развода всё равно не подлежит ни малейшему сомнению, так как свидетели готовы подтвердить свои показания под присягой. Я вполне понимаю, как тяжело подписать признание своей вины, и сердце моё содрогается от боли при мысли о несчастной, сгубившей самовольно свою и мою жизнь. Но да будет ей утешением мысль, что таким поступком она хотя отчасти искупит свою вину перед Богом и детьми и снимет с детей то пятно, которое неминуемо ляжет на них, если позор матери станет достоянием гласности благодаря её упорству и длинному судебному процессу. Вкратце мое предложение сводится к тому, чтобы жена моя подписала препровождаемые при сём, заготовленные поверенным и нужные для развода документы (признание виновности, доверенность и пр.). Подпись её должна быть засвидетельствована на трёх из них в твоём и её присутствии в русском консульстве во Франкфурте. При этом считаю нужным сказать, что нотариусы и консулы обязаны служебной присягой содержание таких документов держать в тайне.

Вот, дорогая сестра, то предложение, которое я Тебя уполномочиваю сделать моей жене, поручая Тебе, в случае её согласия, проводить её в консульство и получить от неё все эти документы, а равно и оставшееся у неё удостоверение о личности (выданное Управлением Делами Вел. Князя Михаила Александровича), подлежащее возврату ввиду его срочности. Решение вопроса о детях я ставлю в полную зависимость от согласия или несогласия ею принять моё предложение и, в случае её согласия, сделаю всё возможное, чтобы прийти навстречу чувствам матери, насколько то допустимо требованиями воспитания и, главное, образования детей. Находящееся у меня её имущество будет передано мною её отцу, для чего прилагается к сему для подписи доверенность жены моей на имя В. В. Скарятина." А на следующий же день вслед столь обстоятельному посланию летит другое, покороче: "Вопрос о детях естественно является самой тяжёлой стороною этого грустного дела. Что касается трёх старших, то всеми, видевшими их в последнее время, установлено, что они совершенно счастливы в новой среде, с которой вполне сжились; воспитание их находится в твёрдых, умелых и опытных руках. Воспитатели их не согласны на долгие отлучки детей из поля их влияния. Ломать же столь успешно начатое дело было бы безумием, а посему продолжительное пребывание детей у кого-либо из родителей в предвидимом будущем немыслимо. По этим причинам вопрос о 3-х старших пока отпадает. Что же касается 2-х младших, то, в случае исполнения моей женою всех предлагаемых ей условий, я не премину по решении нашего дела выслать их к ней, пока условия воспитания и образования не потребуют их удаления. При этом я ставлю, однако, условием, чтобы мне было предоставлено право послать с ними бонну или воспитательницу, которая должна оставаться при них; женою моею должно быть подписано о том и другом прилагаемое обязательство. При отказе же моей жены, о посылке к ней детей речи быть не может".

Совершенно очевидно, что встреча сестры Врангеля Ольги и Мэри состоялась и та, взвесив все "за" и "против", согласилась на выставленные условия, поскольку в архиве барона присутствует полный набор затребованных им заявлений, расписок и т. п. за её подписью, датирующихся 20-ми числами июня. Дело было тут же передано в петербургскую духовную консисторию, а через одиннадцать месяцев, в конце мая 1908-го года, был издан указ Святейшего правительствующего синода о расторжении брака "с дозволением ей, Марии Врангель, вступить в новое супружество по выполнению ею епитимии".

Не дожидаясь фактического завершения дела о разводе, Николай Александрович в октябре 1907-го года инициирует процесс передачи имущества бывшей супруги её отцу, на что Генерал почти через месяц разражается довольно язвительным письмом, написанным в совершенно ином стиле, чем полугодом ранее, – сухом и официальном: "Милостивый Государь Барон Николай Александрович, если я не отвечал на Ваше письмо от 18-го октября, то потому, что я считал всякую приёмку от Вас вещей и пр., принадлежащего моей дочери, совершенно лишней и пустой формальностью. Какая может быть приёмка, раз Вы заручились заранее подписками, расписками и пр., которые Ваша семья вынудила мою дочь подписать, обещав от Вашего имени, что когда она эти бумаги подпишет, Вы ей пришлёте тотчас младших детей; обещание, которому она имела глупость поверить, и которое, будь сказано между строк, Вы не сдержали, т.к. сколько мне известно, детей и не думали послать к матери. Жена посылает свою бывшую девушку принять сундук с вещами, который должен быть ей отправлен; что касается остального её имущества, всё, что мало-мальски было ценного, Вами заложено, так как же его принимать? Часть мебели же продадена, остальное сдадено в склад, ввиду возможного возвращения дочери сюда, т.к. она писала мне и просила взять её из санаториуса, и я, если дети младшие и будут к ней посланы, не считаю возможным держать её одну за границей, т.к. не имею на то права, закон на её стороне. Примите уверения в совершенном моём почтении. P.S. Вместо девушки, для приёмки сундука, посылается наш буфетчик, Жуков". И Маззи полностью поддерживает Генерала, пытаясь урезонить бывшего зятя: "До тех пор, пока у неё есть надежда, что к ней, бедняжке, привезут малышей, это с большим трудом, но удержит её рядом с M-elle Schell, и она будет ждать окончания развода … Вам, так же как и нам, хорошо известно, что наши законы во многом созданы на основе иностранных … и по закону случай Мэри не считается болезнью, а это даёт ей полную свободу. Поэтому в тот день, когда она убедится, что нет смысла надеяться на приезд детей, никакая человеческая сила не удержит её. Должно быть, она общалась с людьми, познакомившими её с правами … Пока Вы ещё можете это сделать". Из сохранившихся документов непонятно, состоялась ли в конце концов в России или за границей встреча Мэри с младшими детьми, однако абсолютно ясно, что такие претензии не могли не задеть самолюбия барона, и он приложил все усилия, чтобы выкупить часть из того, что было заложено, либо же детально расписать все приходы и расходы средств, бывших в ведении Мэри за все 12 лет их супружества, дабы показать, какие суммы из денег, вырученных от заложенных вещей, шли на покрытие её недостач. В итоге 18-го января 1908-го года имущество согласно окончательно согласованной описи из 47-ми пунктов со множеством подпунктов на 9-ти листах было под расписку передано Генералу.

Что касается имения "Терпилицы", то Николай Александрович внял мольбам Мэри и не стал его продавать в те годы. Однако это всё-таки случилось позже, 16-го мая 1914-го года, когда родовое гнездо Врангелей перешло в руки греческого подданного, Амвросия Павловича Петрококино. Через полгода, в ноябре, барон составляет подробнейшее духовное завещание на 8-ми листах, включавшее движимое (автомобили фабрик Опель и Лоррен-Дитрих, четыре экипажа, повозка и бричка, четыре верховых и три упряжных лошади) и недвижимое (квартира в Риге, закладная на дом в Петрограде и несколько участков на черноморском побережье в районе Туапсе) имущество, всякие ценные вещи, денежные вклады, акции и процентные бумаги в различных банках и долговые расписки, и распоряжается: "все семейные портреты и документы, фамильное серебро, коллекцию оружия – завещаю сыну моему Владимиру и при этом выражаю пожелание, чтобы этим предметам была составлена опись и чтобы сын мой, в свою очередь, предоставил их после своей смерти его старшему сыну, если таковой у него будет, и затем переходили бы вообще к нисходящему его мужскому потомству по старшинству, а если такового не будет, то к старшему сыну моего сына Георгия в том же порядке … Всё остальное моё имущество (после конвертации части его в наличные деньги и оценки остального на момент смерти, а также уплаты долгов – А.Б.-С.) завещаю разделить на семь равных частей, из коих по две седьмых завещаю каждому из моих сыновей и по одной седьмой части каждой из моих дочерей". При этом продумано и ограничение, призванное уберечь детей от мотовства: "На вырученные от продажи ценных бумаг и имения деньги и на все наличные деньги приобрести по усмотрению опекунов государственные бумаги (русские или иностранные) и поместить вкладами в Государственный Банк (русский или иностранный) на имя каждого из моих детей с тем непременным условием, чтобы до возраста тридцати лет каждый из моих детей мог пользоваться лишь процентами с капитала, а с достижением тридцати лет получил бы капитал на руки". А ещё присутствует духовное напутствие: "Сыновьям моим завещаю крепко держаться принадлежности к Эстляндскому дворянству и прошу сыновей осуществить по возможности последнее моё пожелание: по получении, при достижении тридцатилетнего возраста, на руки капитала приобрести каждому сыну имение в пределах Эстляндской губернии, из которого сделать майоратное владение для своего мужского потомства. К ним же, сыновьям и дочерям моим, обращаюсь с просьбой не вступать в брак без согласия Госпожи Марии Ивановны фон Грюневальдт (та была назначена Врангелем в паре с бароном Львом Константиновичем Корфом опекуншей над детьми до достижения ими семнадцатилетнего возраста, а в случае смерти одного из них заместителем должен был стать барон Георгий Михайлович Врангель – А.Б.-С.) и поддерживать друг друга в жизни".

Как нетрудно догадаться, свершившаяся вскоре революция поставила крест на всех планах Николая Александровича Врангеля. К тому же за несколько месяцев до наступления судьбоносного 1917-го года и практически ровно через 10 лет после начала любовной интрижки его жены с дворником история имела неожиданное продолжение в лице их самой старшей дочери, носившей так же, как и мать, имя Мария (да и в семье её тоже называли Мери, но, как видно из приведённой далее переписки, через "е" вместо "э"). В ту пору девушке уже стукнул 21 год, но она ещё не встретила своего суженого, а сердце требовало любви, что вполне закономерно вылилось в события, которые в своём письме Врангелю от 15-го августа 1916-го года описала Маззи (как водится, на французском, так как, похоже, она использовала исключительно этот язык при составлении своих посланий): "Барон! Как бы мне ни было неприятно писать об этом, я считаю своим долгом известить Вас о случившемся.

Пока мы были одни (в Троицком – А.Б.-С.), у нас с Верой и Мери всё шло хорошо, но когда приехал сын Олли

Конец ознакомительного фрагмента.

Поделиться:
Популярные книги

Долг

Кораблев Родион
7. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
5.56
рейтинг книги
Долг

На грани развода. Вернуть любовь

Невинная Яна
2. Около развода. Второй шанс на счастье
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
На грани развода. Вернуть любовь

Титан империи 2

Артемов Александр Александрович
2. Титан Империи
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
аниме
5.00
рейтинг книги
Титан империи 2

Таблеточку, Ваше Темнейшество?

Алая Лира
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.30
рейтинг книги
Таблеточку, Ваше Темнейшество?

Мимик нового Мира 4

Северный Лис
3. Мимик!
Фантастика:
юмористическая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Мимик нового Мира 4

Не отпускаю

Шагаева Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
8.44
рейтинг книги
Не отпускаю

Тайны ордена

Каменистый Артем
6. Девятый
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
7.48
рейтинг книги
Тайны ордена

Я – Орк. Том 2

Лисицин Евгений
2. Я — Орк
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я – Орк. Том 2

Вперед в прошлое 3

Ратманов Денис
3. Вперёд в прошлое
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Вперед в прошлое 3

Предатель. Ты не знаешь о сыне

Безрукова Елена
3. Я тебя присвою
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Предатель. Ты не знаешь о сыне

Кукловод

Злобин Михаил
2. О чем молчат могилы
Фантастика:
боевая фантастика
8.50
рейтинг книги
Кукловод

Назад в СССР: 1985 Книга 4

Гаусс Максим
4. Спасти ЧАЭС
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Назад в СССР: 1985 Книга 4

Идеальный мир для Лекаря 13

Сапфир Олег
13. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 13

Неожиданный наследник 2

Яманов Александр
2. Царь Иоанн Кровавый
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Неожиданный наследник 2