Миры Империума
Шрифт:
Двенадцать километров до городской окраины мы покрыли за двадцать минут. Последние сто ярдов мы катили медленнее, прокладывая путь среди лежащих на улице тел, и остановились у грубой баррикады, сложенной из перевернутых и почерневших от огня автомобилей, яркие язычки пламени еще лизали дымящиеся колеса. Часы на колокольне ближней церкви били полночь — веселый аккомпанемент для жизнерадостной картины.
Я смотрел на темные башни города за барьером, неосвещенные улицы. В пределах видимости минимум двенадцать человек скорчились в жутких позах насильственной смерти. Никто из них не носил ни формы и ни оружия: все они были простыми обывателями, застигнутыми выкатившимся из городских улиц ядовитым облаком. Хагруны не показывались. На улицах было тихо и пусто, как на кладбище.
Слева раздался какой-то звук. Я вскинул карабин и увидел человека в белой рубашке с непокрытой головой.
— Слава богу, вы наконец-то здесь,— давясь, прохрипел он.— Я тоже схватил дозу — тошнит как собаку. Вытащил пару, но...— Он закашлялся, перегнулся пополам, и его вырвало.— Слишком поздно. Все мертвы. Газа уже нет, унесло ветром...
— Отойдите подальше,— сказал я.— И передайте всем: баррикады не атаковать.
У него за спиной появились еще один мужчина и женщина с потеками сажи на лице.
— Скажите, что нам делать? — выкрикнул кто-то. Они сгрудились вокруг машины: дюжина потрепанных уцелевших, принявших нас за полицейских и готовых помогать нам любым способом.
— Просто держитесь подальше от города, чтобы вас не задело. Мы собираемся кое-что предпринять...
И тут кто-то указал на Дзока. По толпе прокатился вопль.
— Все наружу — быстро! — рявкнул я ребятам в кузове, затем обернулся к толпе и крикнул: — Это друг!
Я спрыгнул на землю, обежал вокруг кабины, туда, откуда донесся первый крик, и схватил за руку мужчину, который дергал помятую дверь.
— Слушать меня! Это не враг! Он союзник Империума! Он здесь, чтобы помочь! Это его войска! — Я махнул рукой на десять костюмированных солдат, окруживших грузовик.
Тут показались фары второй машины. Она с ревом подъехала к первой, остановилась и заглохла. Двери распахнулись, и наружу хлынули люди.
— У него волосы на лице... точно как у других...
— Вы видели их?
— Нет... но я слышал... от человека, которого оттащил с баррикады... прежде чем он умер...
— Ну а у меня волос на лице нет — если не считать трехдневной щетины. Это капитан Дзок! Он на нашей стороне. А теперь передайте всем, что я сказал! Эксцессы нам ни к чему!
— Кто вы?
— Я полковник Имперской разведки Баярд. Я здесь, чтобы сделать все, что смогу...
— Что можем сделать мы? — раздалось несколько голосов.
Я повторил требование держаться подальше от баррикад.
— А как же вы? — спросил мужчина, который первым заметил Дзока.— Каковы ваши планы, полковник?
Дзок уже вышел из машины. Он протянул мне модифицированный костюм-челнок, повернулся и отвесил толпе самый изысканный поклон.
— Счастлив познакомиться с вами, дамы и господа,— громко произнес он. Кто-то прыснул, но Дзок не обратил на него внимания.— Я имею честь, как уже сказал полковник Баярд, предложить свои услуги в борьбе против грубых захватчиков. Но именно полковнику предстоит выполнить сегодня основную задачу. Мы, остальные, можем только содействовать...
— Что он намерен сделать?
Я уже наполовину влез в костюм. Дзок ассистировал мне, натягивая штанины, просовывая мои руки в рукава, пристраивая на место тяжелый ранец, застегивая длинные молнии.
— Используя это особое снаряжение,— поведал Дзок в самой что ни на есть театральной манере,— полковник Баярд выполнит бесконечно опасное задание...
— Кончай болтать и подай мне шлем,— перебил я его.
— Мы хотим помочь! — крикнул кто-то.
— Я хочу пойти с вами,— произнес другой голос.
— Наша основная потребность в данный момент,— перекрыл все остальные голос Дзока,— это кофе. Мои бравые ребята слегка вымотались, они не отдыхали с тех пор, как оставили родные казармы. Что до остального, то мы можем только ждать...
— Почему кто-нибудь из нас не может пойти с вами, полковник? — спросил мужчина, подходя ближе.— Вы могли бы использовать группу прикрытия... а не этих разряженных франтов!
— Полковник должен идти один,— сказал Дзок.— В одиночку он выполнит разведывательную миссию в гуще врага — по ту сторону времени! — Он обернулся ко мне и, понизив голос, произнес: — Не теряй времени, старина. Уже за полночь — мир гикнется часа через два...
Прозрачный шлем был на месте, все контакты замкнуты. Дзок быстро что-то проверил и выставил большой палец вверх. Я прижал ладонь к кнопке «вкл.» и, как обычно, глубоко вдохнул. Если агент Державы так же силен в практике, как и в теории, перенастроенный костюм-челнок теперь примется выворачивать ткань реальности несколько иным способом, нежели задумывалось его разработчиками, и придавит Е-поле нормального континуума так, что меня, словно зажатое между пальцев арбузное зернышко, вышвырнет из него в любопытное вневременное состояние нулевой энтропии — оборотную сторону времени, как он поэтически его называл.
В смысле, если сработает. А выяснить это можно было только одним способом. Я нажал кнопку...
Мир побежал вокруг меня, затем свернулся, сжался в крохотное отверстьице, сквозь которое наличная реальность и хлынула, чтобы вихрем распахнуться во всю ширь...
Я стоял на улице, глядя на черные корпуса сожженных автомобилей, отливающие в призрачном голубоватом сиянии бледностью девятидневных утопленников. Я обернулся, увидел пустые полицейские грузовики, мертвые тела на улице, нагие, лишенные листьев деревья, окаймляющие проспект, пустые глазницы домов за ними. Я снова был один, в том же пустынном городе, где очнулся после загадочной схватки с пылающим человеком в подвале штаб-квартиры Имперской разведки.
Я снова взглянул на часы на колокольне: стрелки застыли на двенадцати двадцати пяти. А на часах в кабинете, куда я забежал сразу после встречи с неведомым, было двенадцать ноль пять. Я уже опоздал перехватить пылающего человека, и он успел сделать то, зачем прибыл сюда.
Но еще не поздно выследить позицию хагрун, выяснить, где установлена дискреционная машина, затем вернуться и повести отряд в атаку...
Варианты развития ситуации множились, как тараканы. Единственным лекарством от сосущей пустоты под ложечкой, вызванной ощущением неминуемого провала, являлось действие.