Миры Клиффорда Саймака. Книга 18

Саймак Клиффорд Дональд

— Привет, — сказал вдруг кто-то из темноты.

От неожиданности Фрост споткнулся, упал и выронил сверток.

— Не пугайтесь, — произнес голос. — Я знаю, кто вы. Не бойтесь, я ничего дурного вам не сделаю.

Фрост остался сидеть на полу. Надежда и страх смешались в его мозгу. Его опять разыскали Святые? Или этот человек из Нетленного Центра? Или от Эплтона?

— Как вы меня нашли? — с усилием выдавил он.

— Я вас искал. Расспрашивал всех. Вас видели в этом переулке. Вы ведь Фрост, да?

— Да, я Фрост…

Человек

вышел из темноты. Скудный свет из подвального окна позволил увидеть его силуэт, но лица было не разобрать.

— Рад, что отыскал вас, Фрост, — повторил он. — Меня зовут Франклин Чэпмэн.

— Чэпмэн… погодите! Вы тот, который…

— Да. Мне рассказала о вас Энн Харрисон. Фрост почувствовал, что сейчас расхохочется. Он попытался сдержаться, но ничего не вышло. Он безвольно сидел на полу и горько хохотал.

— Боже мой, — прошептал он, задыхаясь, — вы — тот самый человек, которому я обещал помочь.

— Да, — кивнул Чэпмэн. — Иногда события принимают довольно странный оборот.

Фрост несколько успокоился, но все еще сидел без сил на прежнем месте.

— Я рад, что вы пришли, — сказал он наконец, — хотя и не понимаю, зачем вам это понадобилось.

— Меня послала Энн. Она спросила, не смогу ли я отыскать вас. Она разузнала, что с вами случилось.

— Разузнала? Почему? А газеты? Стоило только проглядеть отчеты суда.

— Конечно. Так она и поступила. В газетах — ничего, ни единой строчки. Зато город полон слухов.

— Каких?

— Какой-то скандал в Центре. Вы исчезли, а Центр старается это замять.

— Все рассчитано, — кивнул Фрост. — Газеты предупреждены, а слухи распущены с тем, чтобы всем казалось, будто я дал деру. Как по-вашему, Центр знает, где я?

— Понятия не имею, — ответил Чэпмэн. — Хотя я много чего наслышался, пока вас искал. И я не единственный, кто задавал вопросы.

— У них не выйдет так, как им хочется. Они ждут, что я стану выпрашивать у них смерти.

— Большинство поступило бы только так.

— А я — нет. У меня было время обдумать. Буду жить здесь, дойду до ручки — тогда, может быть. Но не теперь.

Он помолчал, заговорил снова.

— Извините, Чэпмэн. Я сказал, не подумав. Мне не следовало заводить этот разговор.

— Мне все равно, — поморщился тот. — Это меня уже не волнует. Знаете, в конце концов, чем я хуже своих предков. Я привык, что ли, да и стараюсь не слишком уж думать об этом.

— Вы долго искали меня. Но ваша работа?

— Меня уволили. Я знал, что так будет.

— Сожалею…

— О, все обошлось. У меня контракт на телевидении, а издательство платит кому-то, чтобы он написал за меня книгу. Они хотели, чтобы я сам, но я сказал, что не справлюсь.

— Грязные свиньи, — сплюнул Фрост. — Все, лишь бы заморочить головы простакам.

— Конечно, — согласился Чэпмэн. — Но мне-то что?! У меня все в порядке. Надо было семью поднимать, жене денег отложить. Что я еще могу для нее сделать? Я их заставил платить.

Сначала отказывался, но они не отставали, и я назвал сумму, на которую, мне казалось, они в жизни не пойдут. Пошли. Что же, я доволен. Старуха во второй жизни теперь не пропадет.

Фрост поднялся с пола и нащупал сверток.

— Каждую ночь мне оставляет это один из ресторана. Понятия не имею, кто он такой.

— Я говорил с ним, — сказал Чэпмэн, — Старенький такой, сухощавый. Он сказал, что видел, как вы каждую ночь роетесь в отбросах. Говорит, что никто не должен добывать себе пропитание так.

— Давайте сядем, — предложил Фрост. — Тут есть тахта, кто-то ее бросил. Я на ней сплю. Скрипит ужасно, и пружины выпирают, но все лучше, чем на полу.

— Очень плохо? — участливо осведомился Чэпмэн.

— Да как сказать… Сначала Святые прихватили меня на улице после суда и, кажется, спасли мне жизнь. Поговорил с каким-то старым идиотом, который выяснял, читал ли я Библию и верю ли в Бога. Потом заявился Эплтон со своей шайкой, устроил облаву. Они, думаю, хотели поймать кого-то из главарей Святых. Тот вроде был один из них. Я побежал, провалился сквозь гнилые доски, когда полиция ушла — выбрался. Пару дней просидел там — даже нос боялся высунуть. Но голод — не тетка, пришлось выйти. Вы представьте, что значит добывать еду в городе, когда даже нельзя встать с протянутой рукой, а украсть — духа не хватает.

— Никогда об этом не думал, — покачал головой Чэпмэн. — Но могу себе представить.

— Вот и остается потрошить мусорники. Тоже, знаете, не просто решиться. Но когда Голоден, смиряешься и с этим. А через день-другой делаешься настоящим знатоком отбросов. Места для ночлега тоже найти не просто, главное — приходится их часто менять. Тебя замечают, интересуются… Здесь я остался дольше, чем следовало бы — лучшее место из всех. Поэтому вы меня и нашли. Если бы я вел себя правильно, ничего бы у вас не вышло. — Фрост помолчал. — Борода растет. Бритвы нет, понимаете? Скоро зарастут щеки, а волосы покроют лоб. Татуировок не станет видно, тогда, наверное, осмелюсь выходить и днем. Говорить все равно ни с кем не стану, но не надо будет так скрываться. Может, на меня станут глазеть, а может быть, и не будут, в этом районе и без меня странных личностей хватает. Никогда с ними дела не имел, побаиваюсь. Тут надо искать свой путь, каждый выживает по-своему.

Он замолчал и взглянул на смутно белеющее в темноте лицо Чэпмэна.

— Простите, — вздохнул Фрост. — Я разболтался. Давно ни с кем не говорил.

— Продолжайте, — попросил Чэпмэн. — А я буду сидеть и слушать. Энн захочет узнать, как вы.

— Нет, — покачал головой Фрост. — Не надо ее вовлекать. Пусть лучше держится в стороне. Что она может? Дело кончится тем, что Энн расстроится, вот и все. Пусть поскорей забудет обо мне.

— Нет, — вздохнул Чэпмен. — Да и я не забуду. Вы были единственный, кто захотел для меня что-то сделать.