Миры Роберта Хайнлайна. Книга 15
Шрифт:
— Ну не такая страшная, как ее гонконгское продолжение три года спустя. Фрайди, аналитический сектор оперативного отдела утверждает, что следующая эпидемия чумы начнется на год позже твоего-прогноза. Но не в Бомбее. В Джакарте и Хошимине.
— Они ошибаются! — неожиданно резко прервала я его. — Понимаете, сэр, вы меня уж простите, но у меня такое впечатление, что мой ночной кошмар еще не закончился. Босс, сжальтесь, прошу вас. Неужели мне нельзя заняться чем-нибудь более эстетичным, что ли, чем блохи, крысы и «черная смерть»? Спать спокойно невозможно.
— Можно. Изучение чумы тобой закончено…
— Ура!
— …по крайней мере, до той степени, до которой твои интеллектуальные способности и
— Босс, я позволю себе еще раз напомнить вам: мой прогноз — ерунда на постном масле!
— Фрайди, а я позволю себе еще раз напомнить тебе, что твоя главная слабость заключается в том, что ты хронически себя недооцениваешь. Ну разве не глупо мы выглядели бы, доверься мы профессиональным аналитикам, а эпидемия возьми и разразись на целый год раньше, как ты предсказала? Начать на год раньше профилактические мероприятия — в этом нет ничего страшного.
— Мы что, будем пытаться остановить эпидемию?!
(Люди сражались с блохами и крысами на протяжении столетий. Пока выигрыш на стороне блох и крыс.)
— О господи, нет! Но, во-первых, я никогда не заключаю контракты, которые нам не по плечу. Этот как раз из таких. Во-вторых, такое просто не под силу нашей организации. А в-третьих — это уже чисто с человеческой точки зрения, — всякая попытка остановить процессы самоочистки перенаселенных городов — не милосердие, Фрайди. Чума — страшная смерть, но зато более быстрая. Голод — тоже страшная смерть, но зато более медленная. — Босс слегка усмехнулся и продолжил: — Наша организация ограничится тем, чтобы не дать pasteurella pestis покинуть пределы Земли. Как мы этого добьемся? Отвечай быстро.
— Мы их взорвем! — выпалила я без запинки.
— Космические колонии? Не слишком ли жестоко?
— Нет, не колонии. Блох. В двадцатом веке, во времена мировых войн, кто-то открыл, что блох и вшей можно уничтожать, поднимая их на большую высоту. Они при этом взрываются. Насколько я помню, поднимать их надо на пять километров, но можно провести эксперименты и проверить. Я подумала об этом потому, что станция космической канатки — мой обожаемый «бобовый стебелек» на горе Кения — находится выше критической высоты, а сейчас практически весь межпланетный транспорт летает через станции канатки. Есть еще классические методы — нагревание и высушивание — тоже срабатывают, но не так быстро. Но главное, Босс, — это абсолютно никаких исключений. Хватит одного-единственного случая типа дипломатической неприкосновенности. Проскочит одна особо важная персона без обследования — и пиши пропало. Одна блохастая собака или морская свинка, одна клетка с лабораторными мышами. Если чума примет легочную форму, Эль-Пятый вымрет за неделю. И Луна-Сити.
— Если для тебя не найдется другой работы, я назначу тебя ответственной за этот проект. Как насчет крыс?
— Босс, не надо мне такой работы, прошу вас. Я от самой этой темы с ума схожу. Крысы? Что крысы? Крысу убить в принципе несложно. Засунуть в мешок. Стукнуть чем-нибудь. Выстрелить для верности. Кинуть в воду или сжечь мешок с убитой крысой. Но пока вы этим занимаетесь, подружка убитого самца успеет произвести на свет еще дюжину. Босс, так было всегда. Мы никогда не могли их победить. Если остановиться хоть на секунду, их становится все больше и больше. И вообще, они кажутся мне чем-то вроде запасной команды, — грустно добавила я.
— Поясни.
— Ну, то есть, если хомо сапиенс сами не перебьют друг друга, за них это сделают крысы, а потом займут их место.
— Чушь. Сентиментальная чепуха. Фрайди, ты явно переоцениваешь желание людей погибнуть. У нас было полным-полно средств
— Босс, тема, мягко говоря, глупая. Вы выделили для изучения шестое, четырнадцатое и семнадцатое столетия. Это означает торговые караваны, торговые же корабли и полное отсутствие знаний в области бактериологии. Ну, был там один безумец — доктор Фу Манчу, если не ошибаюсь. Жил отшельником и пытался вырастить миллионы крыс. То, что крысы инфицированы блохами, а те, в свою очередь, бациллами — это ясно даже без солидной теории. Но вот как он смог бы нанести удар по избранному городу? На корабле? Через несколько дней весь его миллион крыс подохнет вместе с командой корабля. Чем дальше страна, на которую собрались бы нападать таким образом, тем меньше вероятность это осуществить. Босс, кто выдумал весь этот идиотизм?
— Я.
— Я все время чувствовала, что без вас тут не обошлось.
— Ну что ж, зато ты изучила этот вопрос гораздо глубже и шире, чем если бы тебе был предложен другой подход. Есть возражения?
— Ну… честно говоря, у меня гораздо больше времени ушло на изучение политик тех времен, чем самой болезни. То есть мне так кажется.
— Тебе не кажется. Ты знаешь это.
— Ладно. Пусть так. Понимаете, Босс, нет на свете такого зверя, как документированная конспирация. Нет, порой она бывает ох как хорошо документирована, но один документ в корне противоречит другому. Если конспирация имела место хоть какое-нибудь время назад, доискаться правды очень трудно. Вы когда-нибудь слыхали про человека по имени Джон Фитцджеральд Кеннеди?
— Да. Глава государства в середине двадцатого века — федерации, которая тогда занимала пространство от Канады — Британской Канады и Квебека — до Мексиканского Королевства. На него было совершено покушение.
— Да, он самый. Он был убит в присутствии сотен свидетелей, и все моменты покушения — до, во время и после — были самым тщательным образом документированы. Но из всей этой кучи свидетельств вывод единственный: никто до сих пор не знает, кто стрелял в него, сколько было стрелявших, сколько раз в него стреляли, зачем это было сделано и кто там занимался конспирацией, если таковая вообще была. Невозможно даже с уверенностью сказать, был ли план убийства, так сказать, доморощенным или же заграничным. А если, Босс, нет никакой возможности разобраться в факте, который имел место сравнительно недавно, то как же можно судить о том, что происходило во время Юлия Цезаря? Все, что можно сказать с определенностью, так это то, что люди, забравшиеся наверх, сочиняют учебники по истории, а учебники истории не более правдивы, чем автобиографии.
— Вот автобиографии, Фрайди, как раз чаще всего правдивы.
— Ха! Босс, вы ничего сегодня не курили… такого?
— Ну хватит. Скажем так: автобиографии не правдивы, но честны.
— Ну, значит, это я неправильно выразилась.
— Подумай об этом, Фрайди. У меня больше нет сегодня времени на беседу с тобой. Ты много болтаешь и все время уходишь от темы. Придержи язык немного и послушай меня. Теперь ты зачислена в постоянный штат. Ты становишься старше. Реакции твои, что вполне естественно, становятся все более замедленными. Я не стану больше рисковать тобой, отправляя тебя на полевые задания.