Миры Роджера Желязны. Том 12
Шрифт:
Справедливо, что она лично не отвечает за недостатки в работе персонала Объединенных Космических служб и пилотов ее буксиров, однако члены аудиторской комиссии вряд ли примут это в качестве оправдания. Единственным реальным продуктом, который картель сумел получить от этого чрезвычайно опасного предприятия на Сатурне, был метан для энергии и химической промышленности на Земле, а Лидия Кормант могла поставить на Землю такое количество газа, какого за сотню лет добычи и перегонки не удалось добиться никому ни на одной шахте, ни на едином месторождении.
И все плоды ее трудов превратились в пыль из-за одной
Если бы картель собирался простить ее — пусть она не сделала ничего, за что можно просить прощения, — тогда Фллодинг или кто-то из руководства обязательно бы направил частное сообщение в ее адрес. Соболезнования, циркуляр, пачку счетов, хоть что-то, раз они считали ее частью своей команды, уполномоченной узнавать плохие новости раньше, нежели они пройдут по открытым каналам средств массовой информации!
Ничто не обижает так сильно, как недостаток доверия. В картеле и не подумали оповестить свой самый дальний форпост. Вместо этого они предоставили команде на Титане узнать обо всем из обычной передачи.
Лидия Кормант знала, как воспримут случившееся начальники секций, операторы, обслуживающий персонал и пилоты. Их просто-напросто забыли. Молчание приведет многих к заключению, к которому сейчас пришла сама Лидия: не получив первой партии продукта и ожидаемой прибыли, картель может принять решение не посылать груз, который должен был привести «Уроборос». Или уж по крайней мере отправка груза будет задержана, и, вполне возможно, персоналу на Титане не будет прислана замена.
Кормант не волновалась по поводу того, что хорошо обученный и опытный персонал выскажет свое недовольство задержкой с выплатой зарплаты и решит попытать счастья в другом месте за пределами Земли, нарушив тем самым отлаженный механизм. Единственную возможность покинуть Титан предоставляло транспортное судно, присылаемое картелем. Если его не будет, то все останутся здесь. Очень многие жизненно важные вещи, включая и такие, как возможность дышать и принимать пищу, зависели от хорошего расположения духа и финансовой щедрости чиновников на Земле.
Кормант нажала кнопку селектора:
— Уилла Хардинга ко мне. Немедленно!
— Есть, мэм, — прозвучало в ответ.
Лидия мысленно уже составила обращение к персоналу на Титане. Оно было грустным, но подчеркивалась решимость продолжать начатое дело, несмотря на аварию. Отмечалась благодарность за работу и достигнутые успехи в деле освоения планеты, лежащей за орбитой Марса, но ничего не говорилось о премиальных за груз, который на Земле так и не увидят. Иными словами, это должно быть пустое ободряющее послание.
— Вызывали? — Хардинг вошел в комнату.
— Пиши письмо, Уилл, — сказала Лидия, расправив плечи и поправив полы халата. — Адресовано мне от Эйнара Фллодинга, компания «Титан девелопментс», Манхэттен, Большой Нью-Йорк. Письмо от двадцать первого марта, получено в… двадцать, нет, напиши, в двадцать один час. Начало…
— Извините, — Уилл опустил блокнот, — вы сказали, что письмо адресовано вам? От Фллодинга?
— Именно так.
— Но ведь это… это неэтично.
— Уилл, ты прав, неэтично, зато необходимо. Итак, текст начинается…
И Лидия прочла письмо по памяти. К концу письма Уилл громко шмыгал носом, и даже глаза самой Лидии подернулись дымкой.
Глава 21
«Вы
Тридцать девять…
Сорок…
Сорок один…
Сорок два…
Космопорт Ванденберг, штат Калифорния,
21 марта, 16.55 тихоокеанского времени.
Включив еще раз компьютерную имитацию, Джорд Джеймисон просмотрел, как все сорок две вращающиеся на земной орбите платформы одну за другой «ударило о стену». Именно так назвал эту сцену один из младших техников.
Созданное искусственным интеллектом полотно быстро разворачивалось на экране, сжимая два часа катастрофы в две минуты. Джеймисон внимательно смотрел на светящиеся точки, напоминавшие рой мошек. Сенсорные манипуляции виртуальной реальности позволяли ему держать в поле зрения все орбитальные комплексы, пусть даже некоторые из них находились у него за спиной. По мере проигрывания ситуации то одна, то другая точка неожиданно прекращала движение, затем замедляла траекторию, сходила с курса и врезалась в более плотный воздух верхних слоев атмосферы. Здесь она загоралась красным, затем белым, распадалась на искорки и в конце концов исчезала.
Катастрофа коснулась стройных эшелонов низких орбит, которые НАСА вкупе с европейским и японским космическими агентствами использовали для коммерческих целей по всему миру. Большинство из упавших спутников были гериатрическими клиниками с пониженной гравитацией, хранилищами для желавших жить вечно, а также вакуумными и микрогравитационными производственными комплексами, принадлежавшими странам, которые не могли себе позволить застолбить орбиты в точке Лагранжа или направить туда орбитальные комплексы.
Но какова бы ни была причина этого разрушительного эффекта, никто в Управлении орбитальной механики, которым руководил Джорд Джеймисон, не мог объяснить причину случившегося и попытаться дать ответ, можно ли ожидать в будущем того же.
Именно поэтому, невзирая на то что была пятница, конец рабочего дня, и люди настроились уйти домой немного пораньше, Джорд намеревался задержать всех на работе, пока не появится хоть что-то вразумительное. Ворчунам он мог только объяснить, что разряд электрических помех или что-то в этом роде разорвал на время компьютерную сеть и заставил персонал обратиться, как в добрые старые времена, к бумаге и перу. В этой суматохе несколько часов ценного анализа пропали даром.
Джорд Джеймисон не являл собой пример самодура, хотя некоторые могли подумать именно так. Его задачей было не просто разобраться в случившемся. Пока он не поймет принципы и механизм происшедшего, никто не сможет сказать, скольким еще орбитальным платформам грозит опасность. НАСА назначило именно его ответственным за расследование причин аварии.
Во-первых, ему следовало определить порядок эвакуации оставшихся платформ, то есть выяснить, какие из них сумеют продержаться в небе до встречи с челноками. Во-вторых, требовалось понять, какие из платформ можно перевести на более стабильные орбиты, что, в свою очередь, означало неизбежное расследование ситуации, возникшей в связи с нестабильностью их нынешнего положения.