Миссия (не)выполнима: влюбить в себя бабника
Шрифт:
Как я понял, те двое мужчин еле успели до того, как моего друга забили до смерти. После этого он попал в детский дом, где, так и не сумев оправиться от событий того дня, окончательно сошёл с ума, в чём винил и будет всегда винить лишь меня.
Что же касается меня… Моя мама, узнав обо всём этом, сама чуть рассудка не лишилась, как она сама потом говорила, только осознание того, что у неё, несмотря ни на что, всё ещё есть я, спасло её от этой участи. Слишком много раз она извинялась передо мной за то, что была слишком эгоистичной и недостаточно настойчивой, поэтому столь долгое время оставалась в неведении, а я проходил через те мучения раз за разом. Но я никогда не винил и ни за что не смогу обвинить
С другой стороны, в тот день я встретил Роберта. Кажется, теперь становится понятнее, что именно этот человек значит для меня. Я перестал доверять людям - всем, кроме своей матери. Поэтому принять её нового мужа для меня было невозможно, мы с ним даже сейчас не в ладах. А окружающие, всё это высшее общество, когда узнали мою историю, в большинстве своём ополчились против меня, считая, что в таких условиях я ни за что не мог вырасти хорошим человеком. Как это можно было заметить, до сих пор лишь немногие научились принимать меня таким, какой я есть, а не судить по тому, из какой я семьи. Но меня это обижало лишь в первое время, потом я понял, что главное для меня – это чтобы они Сэм не трогали. Так и было, ведь её все сочли жертвой обстоятельств, в то время как я опять стал козлом отпущения. И как бы женщина ни старалась хоть что-то изменить в их отношении ко мне, перед общественным мнением она была бессильна. Но, повторюсь, меня это не заботило, ведь у меня всегда была мама.
Потом появился и Роберт. Именно он стал первым из посторонних, кто проявил ко мне хоть капельку доброты, не обращая внимания на то, что я из неблагополучной семьи, даже жалея меня. Он же на одной из вечеринок познакомил меня с Фиби, которая стала моей «визитной карточкой» на пути к тому человеку, коим я являюсь сейчас. Это, пожалуй, вообще отдельная история.
Девушка всегда отличалась живым характером и умением быстро сходиться с людьми. Её попросили общаться со мной, так что выбора у Хоггарт не было, однако я оказался настолько скучным, по её мнению, человеком, что моя новоиспечённая подруга начала переделывать меня. Она заставляла меня забывать о моих комплексах, требовала быть более открытым, дружелюбным, словом, полностью изменяла мою личность, дабы подстроить под себя. Только она и не подозревала, во что это выльется, думаю, Фиби даже не предполагала, что потом я, поняв, насколько хороша может быть любовь окружающих, начну искать её везде и всюду. И, кажется, она даже не поняла, как много для меня сделала.
Став моей девушкой, Хоггарт окончательно меня изменила. Все те комплексы, те ужасные воспоминания, которые преследовали меня столь долгое время, с ней забывались. Кажется, за это я её больше всего и любил. Однако вскоре я заметил, что теперь могу не думать ни о чём, связанном с прошлым, и начал свободно общаться с другими, что вызывало ревность с её стороны, поэтому мы и расстались. Печально, не правда ли? Наверное, но я не особо жалел.
Давно перестав чувствовать к ней то, что хотя бы отдалённо, очень-очень приближённо, можно было назвать любовью, я был даже рад такому исходу событий. Лишь одно не изменилось – моя благодарность ей, пусть Фиби и сама не догадывается о том, что я думаю об этом. Так как этого не знают и остальные, у них возникают вопросы, по какой же причине я до сих пор с ней общаюсь.
Вспомнив о вопросах, я автоматически вспомнил Кэтрин. Интересно, как она там? Сколько вопросов у неё накопилось? Не пострадала ли она? И о чём ещё нам предстоит поговорить?..
Поток моих мыслей прервал внезапный приход медсестры и моей мамы. Единственное, о чём я успел подумать напоследок, так
========== Глава двадцать третья ==========
POV Кэтрин
Оставляя Фила одного с тем странным человеком, который представился нам Коди, я уже заранее знала, что вернусь, стоит мне найти способ сделать это, не привлекая к себе внимания. Не знаю, насколько удачно у меня получилось скрыть свои намерения от Гардинера, но в тот момент я не особо беспокоилась об этом. Побежав так быстро, как только могла, к выходу из парка, я оказалась на тротуарной дорожке, которая вроде как окружала это заброшенное место со всех сторон.
Я побоялась возвращаться той же дорогой, так как это означало бы, что меня заметят почти сразу же, поэтому решила обогнуть парк, напрягая свою память, надеясь как можно скорее добраться до тех двоих, из-за которых сейчас так переживала. Да, Коди был именно тем, кто так напугал меня при нашей первой встрече, что состоялась в тот день, когда я гуляла с Алексом, поэтому поначалу я очень испугалась его, инстинктивно спрятавшись за спиной Гардинера, и теперь вдруг оказывается, что эти двое знакомы. Чего-чего, а вот этого я уж точно не ожидала, так что мои чувства пребывали в весьма смешанном состоянии, что почему-то не лишало, а придавало мне сил, стимулируя вернуться туда как можно скорее.
К сожалению, я страдаю топографическим кретинизмом, поэтому ошиблась в своих расчётах, когда, так и не найдя очередного входа в парк, зашла туда в первом попавшемся месте, пробираясь сквозь множество деревьев, коих, казалось, было не меньше, чем в лесу, в котором я потерялась, будучи в лагере, и выскочила на заброшенную дорожку. Там даже фонарей не было, так что я оказалась в кромешной тьме, что заставляло меня чувствовать себя героиней какого-то триллера. Не самое приятное ощущение, скажу я вам.
Чертыхнувшись, я поступила умнее и, вместо того, чтобы опять выбираться из парка и бежать по внешней дорожке, стремглав помчалась к Коди и Филу, надеясь, что бегу всё же в нужную сторону, ни на секунду не задумываясь о том, что может сказать последний, когда узнает, что я не послушалась его. Опять. Чувствую, парень скоро ненавидеть меня начнёт за мой своенравный характер, а я, наверное, готова поклониться той непокорности, которая воспиталась во мне со временем, ведь именно благодаря ей мне хватило мозгов вернуться.
Мне казалось, что я бежала очень быстро и весь путь занял у меня не больше пяти минут, так что мою голову даже не посещала мысль о скоротечности времени, но к моему возвращению Фил и Коди договорились до того, что обнаружила я их на земле в момент драки. Я не могла предположить такого, ведь изо всех сил старалась отогнать подобные мысли от себя куда подальше. Именно поэтому, завидев длинноволосого мужчину бомжеватого вида в момент избиения им Гардинера, я поначалу впала в ступор. Просто остановилась посреди дороги как вкопанная, абсолютно не понимая, что же должна делать дальше.
Лишь через несколько секунд я начала двигаться, но скорее инстинктивно, нежели обдуманно. Подбежав к ним, я изо всех сил ударила Коди, но тот сразу же схватил меня за ногу, опрокидывая наземь. Непонятно каким образом я развернулась в воздухе на сто восемьдесят градусов, отчего сильно стукнулась подбородком о заледеневший асфальт, взвыв от боли. Ощущение было такое, словно мне разом вырвали все зубы, так что хотелось сжаться в комочек, закрываясь от всех остальных, но я не стала так делать. Вместо этого, тут же поднявшись с земли, я так быстро, как только могла, побежала к больнице, надеясь найти там людей, которые способны будут помочь, раз это не получается сделать у меня.