Мистер Грей младший
Шрифт:
Нет, Уизли. Нет. Ты не должна чувствувать себя виноватой.
Боже, так долго это продолжаться не может. Он начал раздражать меня, но — честное слово — я пыталась отвадить его по хорошему. И сука, скрытая во мне — уже не выдерживает. Надоело притворяться, что мне нравится его мазохизм, нравится, как он увивается за мной и тому подобное. Я всё это время терпеливо жду, когда в нём проснется гордость. Простая, человеческая, да даже пусть — тупая мужская гордость и он прекратит свои глупые попытки закадрить меня.
Приняв душ, торопливо одевшись и приведя мысли в порядок, стараясь дышать ровно и не думать ни о чём тяжёлом, я
Он занял место на открытой веранде крупного, внушающего респектабельность, бара. Я всегда прихожу сюда выпить свежевыжатый сок, после тяжёлого трудового дня. Я села напротив Бредли, смотрящего в своё американо, заполняющее фарфоровую кофейную чашку. Мне он ничего не заказал? Господи, спасибо! Просветление наступило.
— Я слушаю тебя, — произнесла я, признаться, немного стыдясь своего недавнего поведения, — Прости, что утром…
— Айрин, — оборвал меня Бредли, — Завершением обучения студента является дипломная работа. Для меня — это короткометражный фильм. Я понимаю, это не совсем твоя специальность, но… как режиссёр, в главной роли своего первого фильма я вижу лишь тебя.
Я потеряно моргаю, открыв в шоке рот. Постепенно, я прихожу в себя.
— Это, как раз-таки, совсем не ко мне, Бредли. Прости, но., — я полна намерений переубедить этого Ривза с горящими глазами, но он перебивает меня:
— Не торопись говорить «нет». Эта роль — твоя. Я пробовал других девушек, выбирал из актрис, но… Все они искуственные и неотёсанные. Кроме того, никто из них не имеет опыта в фильме известнейшего режиссёра…
— Выбери Берту или Сэйли с моего курса. Они будут только рады. Их тоже брали туда в массовку, как и меня…
— Нет, Айрин, нет, — его губы бескомпромиссно сжимаются, — Я не хочу их. Я хочу тебя, — глаза горят опасным пламенем, я сглатываю.
Он смотрел на меня настолько похотливым взглядом, что мне захотелось плюнуть ему в лицо.
Когда я хмурю брови, сжимая обе руки в кулаки, он часто моргает, понимая конфуз и потирает висок.
— В смысле, я хочу видеть тебя в этой роли.
Я поднимаю на него серьёзный взгляд.
— А ты не хочешь знать, хочу ли этого я? — мой голос холоден, но увидев потерянный взгляд парня, я смягчаюсь, — Бредли, я не уверена в том, что смогу… Если что-то не получится у меня, то шансы того, что фильм потерпит фиаско, увеличатся. Я не хочу до конца жизни чувствовать себя виноватой в том, что у тебя не сложилась карьера…
— Айрин, — перебил меня Бредли, — Уверяю тебя, ты справишься. В фильме всего два героя — ты и я. Я буду и режиссёром, и актёром одновременно. Мы будем работать в тандеме. А значит, всё получится…
Он, чтоб его, верит в «нас».
Пока я удручённо потираю лоб, он продолжает:
— С нами будет небольшая команда, занимающаяся освещением, декорациями, звукозаписью и киносъёмкой. Сценарист — Кэрри… Мне очень важно твоё «да», Айрин. Это… это последнее, о чём я прошу тебя, — он посмотрел на меня с такой надеждой, что сердце моё замерло.
В фильме только два героя. Я и он. Вряд ли, я буду играть его сестру, племянницу или мать. Остаётся два варианта: подруга или… подружка.
—
Глаза Ривза зажглись, он загадочно улыбнулся.
— О чём угодно, Уизли, — бодро отозвался он.
— Ты… ты больше никогда не будешь пытаться завязать со мной отношения, — резко выпалила я, — Никаких ухаживаний, никаких подарков, кофе в постель и… вообще ничего. Я не хочу, чтобы ты издевался над собой и надо мной тоже. Я должна была сказать это… Мне нравится быть одной. Я люблю одиночество и большую часть своего прошлого. Я не хочу, чтобы ты заботился обо мне. Заведи себе зверушку и…
Прервав свою речь, я заметила, как его глаза стали совсем тёмными, а их недавняя, свежая зелень — превратилась в нефрит. Он выглядит злым.
— Я не знаю, почему я без конца стучусь в закрытую дверь, Айрин, — тихо сказал Ривз, — Я, видимо, помешался, помутился рассудком, но…, но я хочу быть с тобой. С тобой, любящей одиночество. С тобой, умеющей всё понять. С тобой, которая ничего не боится, добивается своего, и, порой, ведёт себя, как упрямый, капризный ребёнок… Ты нужна мне такая — непоколебимая, умная, красивая. Все эти годы я мечтал посвятить тебе жизнь, а ты не хочешь принять даже кофе…
Его голос дрогнул, ком в горле запрещал дышать.
— Я ненавижу его, Айрин, — прошипел Ривз.
Кровь закипела в жилах.
— Кого? — выдохнула я.
— Его. Ты знаешь, о ком я… Он закрыл тебя ото всех. Он лишил тебя возможности чувствовать, слушать других, любить других… Ты даже не хочешь пытаться, и это не просто выводит меня из себя, а приводит в бешенство!.. Он не последний мужчина на Земле, Айрин. Открой глаза!.. Сейчас, я молю тебя отпустить себя и попытаться дать один шанс мне… Пока ты будешь хранить ему лебединную верность, он будет трахать баб направо и налево. Позже, он женится и у него будет семья. Даже любя тебя, он сделает это. Он укрощал тобой своё либидо, а тебе это нравилось. Больше ничего не было. Вы были двумя подростками, занимающимися взрослым сексом…
Что?! Да что он знает о нас, кроме слухов?! Бредли рухнул перед моими глазами, как старинное гипсовое изваяние. Я схватила его чашку и выплеснула кофе ему в лицо… Вздрогнув, он застыл, потеряно и уныло моргая. В отличие от моей, его злость испарилась. Тёмные капли покрыли лицо, застывая на длинных ресницах.
— Ты никогда не знал меня, — прорычала я, — Ты не обращал на меня внимания. Ты хотел, чтобы я замечала только тебя, чтобы я смотрела на тебя и восхищалась тобой. Это твоя идея фикс — доказать, что ты голубь мира!.. Я не раз говорила, что ненавижу даже запах еды с утра. Я никогда не ела при тебе ничего сдобного. И что? Чтобы показать всем, как ты за мной увиваешься, ты готов плевать на мои вкусы, желания, мысли. Тот, которого ты ненавидишь, знал меня, как самого себя. Он угадывал мои желания. Если я просто набирала СМС, где проскальзывало слово «скучаю», мне не нужно было долго ждать… Он приезжал в любое время дня и ночи. Он всегда давал мне желание верить ему… И… и мне не нужна семья! — закричала я, слёзы брызнули из моих глаз, — Мне достаточно его любви, в которой я никогда не усомнюсь. У меня есть танец. Будущее. Будут мужчины, как ты. Даже лучше, чем ты. Готовые оплачивать мне не только завтраки, но и всю жизнь. Я люблю то, что я делаю. А это высшее благо для меня. Когда у меня ничего не осталось, со мной был танец. И любовь, которая никогда не исчезнет. Я дышу этим. Я живу этим… Разве этого мало?.. Если ты так думаешь, то мне жаль тебя. Ищи себе другую актрису и предмет воздыхания, для укрощения своего либидо.