Мистер Грей младший
Шрифт:
Я резко встала с кресла, и, обойдя маленький столик бара, который стал мне теперь ненавистным, последовала обратно, к общежитию. Слёзы вытекали из моих глаз. Я была зла на себя за то, что не сдержалась и повела себя, как истеричка. Но это уже была вышка. Он довёл меня. И единственный человек, у которого я могу сейчас просить помощи — Элена. Женщина, когда-то предавшая меня… Но спасавшая все эти годы. Я обещала позвонить ей, когда все экзамены будут позади. Я не сделала этого вчера. Значит, нужно сейчас.
Достав дрожащей
Прочистив горло и усевшись на лавочку, расположенную под высокой пальмой, я набрала её номер. Недолгие гудки и поставленный, мягкий голос осторожно произнёс:
— Айрин?
— Да, Элена… Это я.
— Ты плакала? — спрашивает она сразу же, — Не смей отрицать и начинать лить воду снова. Что случилось?
— Ничего особенного, — произнесла я, — Просто я потеряла друга.
— Ох, деточка, ты меня успокоила. В этом нет ничего страшного. Я бы переживала, если бы ты потеряла банковскую карту, фигуру или рассудок. А друзья — самая непостоянная вещь в нашей жизни. Ты извергала соль только из-за этого?
Я тяжело сглотнула.
— Да, — наврала я.
— Не стоит лгать мне, Айрин, — я закатила глаза, — Небось, вспоминала того симпатичного подонка?
— Не говори о нём так.
— Он не симпатичный?
— Он не подонок.
— А кто же он, по твоему? Этот подлец знал, что женится на другой, а пользовался тобой. Давал пустые надежды тебе, да ещё и оплодотворил напоследок… Твоя карьера бы накрылась медным тазом, крошка.
— Если бы он был рядом, я бы отказалась от всего.
— Ты дурочка, Айрин. Нельзя положить всю свою жизнь на носителя тестостерона.
— Неужели, ты никогда не любила? — тихо спросила я.
— Никогда, — без колебаний, ответила Элена, — И я горжусь этим. Я жалела мужчин, как жалеют голодных котят или щенят. Мужчины — животные. В них правят инстинкты, прежде всего. Их привлекает всё: фигура, голос, запах, улыбка. Некоторые, любят интеллект. Некоторые, любят власть. Над собой или над другими. Ты должна любить себя, Айрин. Делай для этого что угодно. Хоть каждый день своему отражению в зеркале в любви признавайся, ясно? На первом месте у тебя должна быть ты. Ты у себя одна.
— Это эгоистично.
— Но справедливо. Справедливость всегда на стороне эгоистов, запомни… И забудь этого ублюдка.
— Это невозможно, — прошептала я, — Если бы не те фотографии, я бы никогда не поверила в контракт. Я не хотела портить ему жизнь ребёнком, не хотела, чтобы он всегда упрекал меня за несостоявшуюся карьеру или… Я просто его… оторвала от себя. Ты никогда не поймёшь, что мне пришлось пережить. Это не странно, что в новостях ещё не объявляли об их свадьбе с Даниэль?.. Или я что-то пропустила?
Последовало затяжное молчание.
— А это, действительно, странно. Два дня назад было седьмое июня. А значит, Гриндэлльт уже двадцать три. Следовательно, у контракта истёк срок годности. Хм-м. Если, конечно, они втайне
Нет! Нет. И ещё раз — нет. Все эти годы я жадно глушило дикое любопытство внутри. И делала я это не для того, чтобы в один «прекрасный» день всё с треском провалилось.
— Не надо, Элена, пожалуйста, — попросила я, — Просто… просто придумай мне какое-нибудь занятие, чтобы отвлечься от этого всего.
— Друг, которого ты, якобы потеряла, обладает колбасой с яйцами?
— Элена!
— Да. Замечательно, — не обращая на меня внимание, продолжала Линкольн, — Чтобы вернуть друга, тебе понадобится: декольте, улыбка и щепотка хитрости. Женский первый шаг — всегда стоит дорого. Это шаг королевы, которая ожидает поклонения за свою снисходительность. Чем женнщина важнее для мужчины, тем этот шаг больше ценится. Если хочешь вернуть дружбу, то… Прояви себя, дорогая, ты это можешь. Тебе достались лицо, фигура и серое вещество — ты одна на миллион. Всегда знай себе цену и её будут видеть другие. Корона должна быть в голове, не обязательно «на».
Я улыбалась нотациям миссис Линкольн. И всё же, она легенда. Она всё приводит к совершенству.
— А завтра, мы займёмся выбором платья на выпускной. Ты должна выглядеть так сексуально, как только возможно. Чтобы все прочие девушки на твоём фоне становились незаметны. Встретимся к полудню, в центральном молле, у бутика Dior Homme. Договорились?
— Договорились, — улыбнулась я и сделала небольшую паузу, — Ты не спросишь о моём финальном танце?
— А зачем мне спрашивать? Вчера, твой декан уже прислал мне твои результаты, прикрепив их к букету роз.
Я засмеялась, вспомнив мистера Грэнди.
— Он безума от тебя, — весело сказала я.
— Очнись. Ему семьдесят.
— Самый сок.
— Ты издеваешься? Твоя мать заслуживает нечто более молодое.
— Элена!
— Серьёзно. Зачем мне собиратель анализов и ненавистник передового мира? Нет, я слишком молода для него… Кстати, он выполнил мою просьбу. Мне прислали запись твоего танца и он мне так понравился, что я не удержалась и отослала компромат на тебя в Голливуд. Они пожалеют, если такая фактура их не заинтересует. Небольшой опыт у тебя уже был, так что у тебя, безусловно, есть шансы.
Что?!..
— Элена, я…
— Не мямли. Ты не рада?
— Нет, просто это… Это привело меня в замешательство. Я не актриса.
— И это замечательно. Но если тебе предложат миллионный контракт, ты станешь ею. А пока, я бы предложила тебе поучавствовать в одной моей бизнес-партии. Видишь ли, я узнала, что в Вашингтоне плохо с детскими танцевальными школами. К тому же, мне звонила Хайден, она очень скучает по тебе и хочет узнать, будешь ли ты в Сиэтле… У меня там есть одно построение, оно вполне годится под школу-студию… Как ты смотришь на то, чтобы самой поработать с детьми и возглавлять школу?..