Младший научный сотрудник 6
Шрифт:
А второй звонок был от любимой Леночки из военкомата — она четким командным голосом сказала, чтобы я ее забыл, а вещи сегодня заберет порученец, сержант срочной службы. И как же твоего порученца пропустят на Кутузовский-26? — поинтересовался я. Все согласовано, — холодно ответила она и повесила трубку.
Вот так вот, Петюня, подумал я с тяжелым вздохом, прошла любовь, завяли помидоры, опали листья. Но на Милен Демонжо она была очень похожа — тут не убавить, не прибавить.
А вскоре и Цуканов пожаловал, собственной персоной, давно его не видел.
— Рассказывай, — сел он на стул рядом с кухонным
— Очень просто, Георгий Эммануилович, — спокойно отвечал я, — как колобок в сказке. Который ушел от зайца, волка и медведя…
— А от лисы не сумел, — продолжил он мою мысль.
— Правильно, — кивнул я, — я вот тоже решил притормозить свои движения, как тот колобок…
— И кто у нас в роли лисы выступил? — сдвинул брови он.
— А то вы не знаете, — усмехнулся я.
— Может и знаю, но лучше, если ты прямо скажешь.
— Юрий Владимирович, — вылетело из меня. — У меня с ним личный разговор был час назад.
— Что ты говоришь? — довольно искренне изумился Цуканов, — прямо на Лубянке?
— Прямо там, — подтвердил я, — и в ходе этого разговора я выяснил, что нахожусь под постоянным и плотным колпаком у наших спецслужб…
— Спецслужбы тоже можно понять, — меланхолично ответил он, — ты теперь лицо, приближенное к высшему руководству страны, таких проверяют особо тщательно.
— Проверять это еще полдела, но командовать мной при этом, как мальчиком на побегушках, это, знаете… — я поморщился, — выходит за рамки проверок. Короче говоря, в такой вот обстановке тотального недоверия и залезания в мои личные дела я работать отказываюсь. И хочу сообщить это лично Леониду Ильичу.
— Давай подробности, — он устроился поудобнее, положил ногу на ногу и приготовился меня слушать.
Я и выдал подробности в необходимом размере… минут десять у меня ушло на пересказ нашей беседы с Андроповым, после чего Цуканов встал, подошел к окну и спросил:
— Вон из той арки грузовик выехал?
Я присоединился к нему, посмотрел, куда он показывает и подтвердил факт выезда грузовика.
— А что ему вообще надо было в нашем дворе, этому шоферу грузовика? — задал Цуканов неожиданное и новое направление беседы.
— А я знаю? — пожал плечами я, — его специально обученные товарищи сразу увезли куда-то… а грузовик потом на буксире оттащили.
— А что с этим… который за тобой приезжал…
— Капитаном Кудряшовым он представился, — помог Цуканову я.
— Да, с капитаном… куда он потом делся?
— По-моему на скорой уехал… — начал вспоминать я, — удар же в другой бок Жигулей пришелся, так что он не сильно и пострадал при этом.
— Тебя потом допрашивали?
— Как-то обошлось без этого… я же не участвовал в ДТП.
— Странная история, очень странная, — Цуканов вернулся к столу. — Давай теперь о твоих претензиях поговорим.
— Давайте, — быстро согласился я, — у нас крепостничество уже больше 100 лет, как отменено — нет такого закона, чтобы меня насильно на этой работе держать… не пропаду и в своем Нижнереченске.
— Что тебя больше всего расстроило? — продолжил он, — из указаний Юрия Владимировича? Игрушка твоя эта, концерт ко дню милиции или подруга?
— Подругу можно сразу исключить, — быстро ответил я, — она мне уже все высказала, что накопилось, нет ее уже, считайте… но если честно, и по этому пункту тоже нехороший осадок остался — вот нахрена такие сложные проверки мутить было?
— Хорошо, оставим твою Лену за скобками, — не стал отвечать на мой риторический вопрос Цуканов. — И пойдем далее… тебе так дороги эти игрища с артистами и электроникой, что ты готов бросить все и уехать в пустоту?
— Почему в пустоту? — удивился я, — у меня в Нижнереченске семья и работа есть, прекрасно проживу и там. А вот то, что вы определили мои занятия игрищами — это было обидно…
— Извини, — бросил он, подумал и продолжил. — Ты же понимаешь, что таких людей, как ты, просто так никто отпускать не будет…
— Так уважайте права и личное пространство таких людей, — отрезал я, — тогда и проблем с ними не будет никаких… точнее гораздо меньше проблем будет. Меня вот сегодня зовут на беседу к Джуне — знаете такую?
— Это Давиташвили что ли? — сдвинул брови Цуканов, — знаю, конечно.
— Так у нее свой особняк на Арбате… и никто не командует ей, как рядовым-первогодком… хотя мои способности, скажу без ложной скромности, несколько превышают ее.
— Так, — хлопнул он ладонью по столу, — давай вот как сделаем… давай возьмем тайм-аут до завтра. Ты с Джуной хотел побеседовать, кажется? Вот сходи и побеседуй… а завтра в первой половине дня вернемся к этому вопросу и расставим все точки над и. Договорились?
— Договорились, — вздохнул я. — И еще один вопросик — я там в горячке пообещал Андропову образец своей игрушки, так ничего ему я не дам после такого… если возникнет вопрос об этом, то скажу, что образец потребовал некоторой доработки и не готов к передаче.
— Это уже ваши личные дела… — глубоко вздохнул Цуканов, — а я пошел — забот, знаешь, невпроворот еще до вечера.
И он скрылся за дверью, а я посидел немного, приходя в себя, потом полез в карман проверить наличность и вместе с деньгами вытащил листочек, который мне Андропов выдал. С контактами человека, коему надлежит передать концертные дела. В кабинете на Лубянке я не особенно всматривался, что там и кто там, а тут прочитал — фамилия человека была Гинденбург. Ага, Семен Наумыч, мой бывший начальник в ИПП, а ныне какой-то руководитель в поликлинике на Мичуринском, которого я буквально на днях доставлял до дома в невменяемом состоянии. А вот хрен вам всем с маслом, а не передача дел, зло подумал я — Наумычи и без этого обойдутся. А следом пришла новая мысль — похоже, что Наумыч вместе со своим протеже Гюнтером еще одна большая подстава от Комитета. Затейливые ребята, что тут скажешь…
До Арбата я опять решил прогуляться пешочком, не так уж это и далеко — с Кутузовского свернуть на Дорогомиловскую и мимо Киевского вокзала по Бородинскому мосту упрешься прямиком в Смоленскую площадь и начало искомой улицы. Здание МИДа осталось справа — еще раз глубоко вздохнул, припомнив нелегкую судьбу моего куратора Семенова-Косиевича. А вот и театр Вахтангова, где в заглавных ролях блистают Ульянов, Яковлев и Этуш, а следом за ним и нужный мне адрес, Арбат-31. Ну здание-то, если честно, очень так себе, подумал я, оглядев все три этажа, конец 19 века, если не начало 20-го, все облупленное. Но если подреставрировать, то наверно лучше смотреться будет.