Мнемозина
Шрифт:
— Я бы ее саму из окна выкинул, если бы Леля попыталась меня шантажировать, — проворчал Макаров о котором я, признаться, успел позабыть, до такой степени он был незаметен. Наталья кивнула в сторону мужа и развела руками:
— Вот вам и ответ. Она же знала, насколько крут бывает нрав у моего благоверного. Это он в койке с молоденькими девочками — размазня, а с женщинами средних лет весьма суров и беспощаден. Просто герой-любовник!
— Прекрати! — поморщился Макаров.
— Не затыкай мне рот! — взвизгнула Наталья и в ее голосе впервые прозвучало нечто вроде истерики. Я понял, что она держится лишь каким-то чудовищным усилием воли. — Мы уже фактически
— Наталья, скажите… Когда вы говорили об отце Ксении… Вы имели в виду, что знаете его имя?
Вот теперь она улыбнулась с наслаждением, словно ей доставляли удовольствие мои мучения. Макаров тоже подобрался и отвел от меня взгляд.
— Странно, что вы до сих пор не узнали, Иван, — пропела Наталья. — Это ведь именно тот крючок, на котором вас держит Рокотов. Наша дорогая Ксения, прямо как Фредди Крюгер, дитя тысячи маньяков. Да, Иван. Мне жаль вас. Вы так глупы.
32
Баронесса фон Фюрстенберг была в изрядном подпитии, когда открыла мне дверь, и с трудом сфокусировала взгляд на моем лице, а когда узнала, то пьяно ухмыльнулась, и отпустила полы халата, закрывающие ее чахлую грудь, на которой болталась тонкая золотая цепочка с пошловатой аляпистой подвеской в виде черепа, довольно крупной и весьма вульгарной, чтобы быть из настоящего золота.
— Снова вы? — пропела она, и ее голос поплыл, булькая и оседая на концах слов. — Впрочем, я знала, что вы еще вернетесь. Входите, составьте компанию. Не люблю пить в одиночестве, особенно по такому поводу.
Я вошел. Квартира показалась мне еще более захламленной, чем в прошлый раз. Посуды на столе в гостиной прибавилось, что творилась в кухне я даже выяснять не хотел. Светлана пила водку, причем довольно дешевую, и, судя по всему, начала давно, так как в бутылке осталось не много. Под потолком горела всего одна лампа холодного света, отчего моя собеседница казалась не краше покойницы. Воздух был затхлый и сырой, моя рубашка моментально прилипла к телу, а на языке появился кислый привкус перегара и сигаретной вони.
— Я забыла, как вас зовут, — произнесла Светлана и жестом, который в ее понимании был изящным, указала мне на грязное кресло.
— Почему вы не сказали мне, что отцом Ксении был Андрей Чигин? — грубо спросил я. Светлана отшатнулась, будто я ее ударил, а потом искривила губы не то в плаксивой гримасе, не то в улыбке.
— Невелика радость, гордиться таким знакомством, — сказала она и теперь насмешка в ее голосе была явной. — Замужняя дама, светская львица, в дрова пьянющая, выходит из ночного клуба, хватает частника и едет домой, а по дороге засыпает, и просыпается черт знает где, голая, облеванная, а рядом — мужик, который явно ее поимел. Замужняя дама собирает в охапку платье и убегает. Такая вот история, которая могла бы ничем не закончиться. Но мужик, храпевший рядом, не только ее обрюхатил. Он еще и узнал, кто она такая, где живет, и когда ему стало совсем худо, начал шантажировать даму, что расскажет всем об их связи. А дама, которая никак не могла понести от своего муженька, забеременела от случайного кавалера, оказавшегося маньяком.
— Почему же вы не сделали аборт? — тихо спросил я. Светлана помотала головой и странно заломила руки, словно испытывала
— У меня отрицательный резус. Рождение Ксюши едва меня не прикончило. До того были выкидыши, четыре выкидыша подряд. Я боялась. Что больше никогда не смогу родить, и врачи говорили то же самое. Я родила дочь и подумала, что могу скрыть это от Олега. Тогда казалось, что это возможно, мы ведь столько раз пытались.
— Но не смогли.
— Он сразу узнал, едва она появилась на свет. Ксения на него совершенно не похожа. Потом выяснилось, что группа крови не совпадает. Но Олег почти год делал вид, что не подозревает о том, что не является ее отцом, держал лицо, сколько мог, правда, меня тут же выкинул из спальни. Он обещал воспитать ее как свою родную дочь. Он был… таким трогательным родителем. Я еще полагала, что у нас все наладится. Но он так ее любил, что я даже ревновала, и не зря. Кто же знал… Я и помыслить не могла, как все будет дальше… А потом к нам пришел Чигин и стал требовать денег за молчание. Я все рассказала Олегу, и он принял правильное решение.
— Что же он сделал?
Светлана улыбнулась. В тусклом синюшном освещении баронесса выглядела приведением, которое не желало покидать насиженного места. Ее зубы казались черными, а глаза смотрелись как темные провалы в бездну.
— Он ему заплатил. Олег не хотел, чтобы дочь узнала от чьего семени появилась на свет. Для Олега было унизительно, что жену трахнул какой-то там мерчендайзер или кем он там работал. Раз в год на счет Чигина переводили небольшие деньги, до тех пор, пока…
Я стиснул зубы, и с трудом выговорил, уже зная ответ.
— Пока — что?
Светлана покосилась на меня со страхом, и сдавленно ответила, нервно подняв руку, словно пытаясь защититься от неминуемого удара.
— Пока не начались убийства, конечно. Два года назад Чигин убил семью какого-то полицейского, его задержали. Олег не мог допустить, чтобы связь Чигина и Ксении раскрылась и потому помог упрятать его в психушку, а потом Чигин сбежал.
— Вы понимаете, что натворили? — рассвирепел я. — Вы соображаете, кого выпустили на свободу?
— У нас не было выбора, — помотала головой Светлана. — Он бы всем рассказал, кем ему приходится Ксения, потребовал бы экспертизы… Созвал бы журналистов. Репутация Олега была бы погублена. А в нашем мире репутация стоит очень дорого. Он где-то его прятал пару лет.
— В вашем мире? — зло рассмеялся я. — Очнитесь, Светлана. Вашего мира давно нет. Вы живете отдельно от Рокотова и больше ничего не весите. Даже со всеми титулами и гербами. Вы знаете, что Чигин убивал все это время? Даже тут, у вас в городе!
Светлана попыталась встать, но мягкое кресло не ало сделать это с достоинством. Она предприняла пару попыток, но ноги женщину не держали, и потому она, плюхнувшись обратно в лапы мягких подушек, надменно воскликнула:
— А кто вы такой, чтобы нас осуждать? Какое вы вообще имеете право?
Я поднялся и подошел к ней, с омерзительным наслаждением глядя, как меняется ее лицо, как сползает маска высокомерия, уступая панике и наползающему ужасу.
— Вы не узнали меня, когда я пришел впервые?
Она помотала головой и вжалась в спинку кресла. Я склонился над ней и сказал почти ласково:
— Я — тот полицейский, семью которого убил Чигин, ваш случайный любовник и отец вашей дочери. И теперь вы мне должны. Ваш бывший муж обещал отдать мне Чигина после того, как я найду ее парня, но своего обещания не сдержал. И потому я спрашиваю вас: где Чигин? Читай на Книгоед.нет