Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры.

Фармер Филип Хосе

Глава II

Река Ваткеткол вытекает из реки Гузирит в стране Хамшем — в Дракландии, на монолите Абхарплунта. Она бежит через густые джунгли до края монолита, а затем обрушивается через канал, проточенный водой в твердой скале. Долгое время река падает сплошной массой воды, затем, перед тем как достигнуть подножия тридцатимильного монолита, становится водяной пылью. Тучи, доходящие до монолита, скрывают брызги и пену от людских глаз. Подножия тоже не видно.

Те, кто пробовал зайти в этот туман, рассказывали,

что там царит самая черная ночь, а влага через некоторое время становится сплошной водой. Туман простирается на одну-две мили от подножия и где-то там снова опадает, оборачиваясь рекой. Поток протекает через узкий канал в песчанике, а дальше — расширяется. Затем на протяжении пятисот миль река петляет, выпрямляется миль на двадцать, а потом разделяется, обтекая твердые скалы гор.

По другую сторону горы воды вновь воссоединяются, река резко поворачивает и течет шестьдесят миль на запад. Там она исчезает в огромной пещере и, надо полагать, стекает через сеть пещер вниз, внутрь монолита, на вершине которого находится Индейский уровень. Где после этого река выходит на свет, знают только орлицы Подарги, Вольф и Кикаха.

Обтекаемая рекой гора-остров была сплошной глыбой агата.

Когда Джадавин создал эту вселенную, он отлил гору из смешанного агата и нефрита в три тысячи футов высотой и примерно пирамидальной формы. Гора шла полосами яблочно-зеленых, изумрудных, коричневых, лиловых, желтых, голубых, серых, красных, черных и других оттенков. Джадавин поместил ее охладиться на краю Великих Прерий, а позже направил реку протекать вокруг подножия монолита.

Тысячи лет нефритовая гора оставалась нетронутой, если не считать птиц, приземлявшихся на ней, и рыб, обитавших у прохладного скользкого основания. Когда индейцев провели сквозь врата в этот мир, они наткнулись на нефритовую гору. Некоторые племена сделали ее своим богом, но кочевые народы поблизости не селились.

Затем в этот мир привели и поселили неподалеку от нефритовой горы группы цивилизованных людей из древней Мексики. Случилось это, насколько мог вспомнить Джадавин, ставший позже Вольфом, приблизительно тысяча пятьсот земных лет назад. Невольные иммигранты могли принадлежать к цивилизации, названной последующими цивилизациями ольмеками. Сами они называли себя тишкетмоаками. Они построили деревянные дома и деревянные стены по берегам к западу и востоку от горы, которой дали имя Таланак. Таланаком они называли своего бога-ягуара.

Котчултя — буквально, дом бога или храм Тошкоуни, божества письменности, математики и музыки, — находился на полпути к вершине похожего на ступенчатую пирамиду города Таланак. Храм выходил на улицу Смешанных Благословений и снаружи не выглядел впечатляюще большим. Фасад этого изящного здания, высеченного в склоне горы, представлял собой птичье-ягуарово лицо Тошкоуни. Здесь, как и в остальной внутренней части горы, все пещеры, резьба и барельефы были сделаны с помощью трения или бурения. Нефрит нельзя отколоть или расслоить, его можно пробуравить, но большая часть работ производилась трением, породившим все самое прекрасное и полезное.

Таким образом, черно-белый нефрит в этом районе истерли поколения рабов, применявших в качестве абразивов толченый корунд, стальные или деревянные инструменты. Рабы выполнили основную черновую работу, а потом за дело взялись художники

и ремесленники. Тишкетмоаки утверждали, что форма похоронена в камне, и кажется правдой, что ее можно открыть — как в случае Таланака.

«Боги прячут, люди находят», — говорили тишкетмоаки.

Когда посетитель вступает в храм через дверной проем, который словно сжимается за ним кошачьими зубами Тошкоуни, он попадает в огромную пещеру. Она освещена солнечным светом, льющимся сквозь отверстия в потолке, и сотней бездымных факелов. За красно-белой нефритовой перегородкой высотой по пояс стоит хор одетых в черное монахов с выбритыми и окрашенными в алый цвет головами. Хор поет хвалы Повелителям Мира — Оллимамлу и Гошкоуни.

В каждом из шести углов помещения стоит алтарь в виде зверя, птицы или молодой женщины на четвереньках. На поверхности каждого алтаря выступают пиктограммы, а также мелкие животные и абстрактные символы — результат долгих лет самоотверженного труда и длительной неутолимой страсти. На одном алтаре лежит изумруд величиной с голову человека. Существует рассказ о нем, затрагивающий также и Кикаху. В самом деле, изумруд был одной из причин, почему Кикаху так тепло встречали в Таланаке. Камень однажды похитили, а Кикаха отобрал его у хамшемских воров со следующего уровня и вернул — хотя и не задаром.

Кикаха находился в храмовой библиотеке. Это было громадное помещение в глубине горы, куда можно было попасть, только пройдя через зал с публичными алтарями и по длинному широкому коридору. Оно тоже освещалось солнечными лучами, просачивающимися сквозь шахтные отверстия в потолке, да факелами и масляными лампами.

Стены долбили и терли, пока не создали тысячи неглубоких ниш, в каждой из которых теперь хранилась тишкетмоакская книга. Книги представляли собой свитки из сшитых вместе ягнячьих кож, по обоим концам их прикрепили к цилиндрам из дерева и слоновой кости. Цилиндр в начале книги вешали на высокую нефритовую раму, и свиток медленно разматывали перед глазами читателя.

Кикаха стоял в широко освещенном углу, как раз под отверстием в потолке.

Одетый в черное жрец Такоакол объяснял Кикахе значение некоторых пиктограмм. Во время прошлого визита Кикаха изучал письменность, но запомнил только пятьсот рисунков-символов, а для беглого чтения требовалось знать по меньшей мере тысячи две.

Такоакол показывал окрашенным в желтый цвет пальцем с длинным ногтем местонахождение дворца императора Миклосимла.

— Точно так же, как дворец Властелина мира сего стоит на вершине самого высокого уровня мира, так и дворец Миклосимла стоит на высочайшем уровне Таланака, величайшего города в мире.

Кикаха не стал ему перечить. Когда-то столица Атлантиды, занимавшей внутреннюю часть уровня, предшествовавшего самому высокому, была в четыре раза больше и населеннее Таланака. Но ее уничтожил захвативший тогда планету Властелин, и теперь в развалинах обитали только летучие мыши, птицы и разного рода ящерицы.

— Но, — продолжал жрец, — там, где у мира пять уровней, в Таланаке трижды три уровня, или улицы.

Жрец свел вместе крайние длинные ногти пальцев обеих рук и, полузакрыв раскосые глаза, произнес речитативом проповедь о магических и теологических свойствах числа три, семь, девять и двенадцать. Кикаха не перебивал его, хотя и не понимал некоторых терминов.