Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры.
Шрифт:
Он услышал странное лязганье в соседнем помещении. Одного раза было достаточно для человека, выжившего потому, что его не требовалось предупреждать дважды. Более того, он потому-то и жив до сих пор, что всегда начеку. Минимальный уровень напряжения он сохранял даже в минуты отдыха и занятия любовью. Поэтому никуда, даже в предположительно безопасный дворец Властелина, он никогда не заходил, не отыскав прежде возможного укрытия для себя.
У Кикахи не было причин считать, что кто-то станет устраивать на него засаду в этом городе, и особенно в святая святых храма — в библиотеке. Но сколько раз в его жизни случалось, что
Слабое лязганье повторилось. Кикаха, не извинившись, побежал к арочному проходу, из которого донесся этот неопознанный и, следовательно, зловещий шум. Многие одетые в черное жрецы подняли головы, отрываясь от столов с наклонной поверхностью, где они рисовали на коже пиктограммы, или отвернулись от висевших перед ними книг. Кикаха был одет как преуспевающий тишкетмоак, поскольку считал благоразумным как можно больше походить на местных, где бы ни находился. Но кожа его выглядела намного бледнее, чем у самого светлого из жителей Таланака. И, кроме того, он носил на поясе два ножа, уже одно это выделяло его. Он стал первым, помимо императора, вошедшим в это помещение вооруженным.
Такоакол окликнул его, спрашивая, не случилось ли с ним чего-то неприятного. Кикаха обернулся и приложил палец к губам, но жрец продолжал ехидные расспросы. Кикаха пожал плечами. Возможно, на взгляд стороннего наблюдателя он и выглядел дураком или чересчур осмотрительным. Такое с Кикахой уже случалось, и не раз, в других местах, но ему было наплевать.
Приблизившись к арочному проему, он снова услышал лязганье, а потом легкое поскрипывание, словно люди в доспехах медленно, осторожно шли сюда по коридору. Они не были тишкетмоакскими солдатами, так как те носили стеганые доспехи. У тех имелось стальное оружие, но бряцание ножен звучало бы по-другому.
Кикаха собирался отступить через библиотеку и исчезнуть в одном из выбранных заранее выходов. В тени арочного проема он мог наблюдать за всеми, кто войдет в библиотеку. Но он не мог устоять перед желанием немедленно узнать, кто же сюда вторгся, и рискнул, выглянув из-за угла, чтобы бросить один быстрый взгляд.
В двадцати футах от него шел человек, полностью облаченный в стальные доспехи. За ним по пятам следовало двое или четверо рыцарей, а за ними по меньшей мере тридцать солдат, мечников и лучников. А сколько еще было за поворотом коридора?.. Кикаха и прежде случалось удивляться, пугаться и испытывать потрясения. Но никогда его реакция не была такой заторможенной. Несколько секунд он стоял оцепеневшим, прежде чем прошел шок от увиденного.
Рыцарь во главе колонны — высокий человек, лицо которого Кикаха рассмотрел благодаря поднятому забралу, — оказался королем Эгестхэма, Эрихом фон Турбатом. Ему и его людям абсолютно нечего было делать на этом уровне.
Они являлись дракландцами со следующего яруса планеты, все — жители внутреннего плато на вершине монолита, поднимавшегося с этого уровня. Кикаха, известный в Дракландии как барон Хорст фон Хорстманн, несколько раз посещал короля и однажды сшиб его с коня на рыцарском турнире.
Когда он увидел короля и воинов на уровне Индеи, то был поражен хотя бы потому, что попасть сюда они могли бы только одним путем: им пришлось бы спуститься вниз на сто тысяч футов по скале монолита. А их присутствие в городе казалось и вовсе непостижимым. Никто и никогда не мог незаметно преодолеть специальные оборонительные сооружения вокруг города. Кроме Кикахи, которому это однажды удалось, но он-то был один.
Придя в себя, Кикаха повернулся и бросился бежать. Он подумал, что тевтоны, вероятно, воспользовались одними из «врат», позволявших мгновенно переместиться с одного яруса на другой. Однако тевтоны, как и все население многоярусного мира, не только не знали, где находятся врата, но даже и не догадывались об их существовании. Лишь Вольф, Властелин этой вселенной, его жена Хрисеида да Кикаха пользовались ими. Только они и знали, как пользоваться вратами.
И все же тевтоны ворвались в город. Как они нашли врата и почему они прошли через них во дворец в Таланаке — на эти вопросы придется искать ответы позже, если вообще когда-нибудь придется.
Кикаха почувствовал приступ паники, но подавил ее. Вторжение рыцарей могло означать только одно: чужой Властелин успешно овладел этой вселенной. Он сумел отправить воинов за Кикахой, следовательно, Вольф и Хрисеида не смогли помешать ему. Получается, что они либо убиты, либо угодили в плен и, значит, нуждаются в его помощи. Ха! В его помощи! А он снова бежит, спасая свою шкуру!
В Таланаке имелось трое врат. Двое находились в храме Оллимамла на вершине города, рядом с императорским дворцом. Одни врата — большие, ими-то, скорее всего, и воспользовались воины фон Турбата, если они явились сюда с крупным войском. А силы вторжения должны быть немалыми, иначе тевтонам ни за что не одолеть многочисленный гарнизон и отряд фанатичных телохранителей императора.
Если, подумал Кикаха, захватчики сумели каким-то образом сразу же захватить в плен императора, тишкетмоаки будут подчиняться приказам своего правителя, даже зная, что те продиктованы его захватчиками. Но это не будет долго продолжаться. Жители города все-таки — люди, а не муравьи, и, в конце концов, они взбунтуются. Ведь они считали своего императора воплощением бога, уступающего в старшинстве только всемогущему Создателю Оллимамлу, но еще больше они любили свой нефритовый город и дважды в своей истории совершали богоубийство...
В зал библиотеки уже входили захватчики, и Кикаха бежал к арочному проему на его противоположной стороне. Возгласы удивления пришпорили его, а затем заорало множество голосов. Вопили жрецы, слышалась брань на испорченном средневерхнегерманском диалекте дракландцев. Лязг доспехов и мечей вплетался в гам голосов.
Кикаха надеялся, что дракландцы воспользовались только одним коридором. Если же они сумели добраться до всех входов в зал... Он старался не думать об этом. Арка впереди вела в коридор, шедший, насколько он знал, дальше, в глубь горы. С ним могли пересекаться и другие коридоры, но ни один из них не вел наружу. То есть так ему говорили. Возможно, его осведомители по какой-то причине лгали или не поняли его несовершенного тишкетмоакского языка.
Лгали или нет, но придется выбрать этот путь. Единственная беда заключалась в том, что даже если коридор и свободен от захватчиков, то заканчивается он в горе.
Глава III
Зал библиотеки был огромным. Пятистам рабам, тершим и бурившим двадцать четыре часа в день, потребовалось двадцать лет для завершения основных работ. Расстояние от только что покинутого им арочного проема до того, куда он желал попасть, равнялось примерно ста шестидесяти ярдам. Некоторые захватчики успеют зайти в библиотеку и сделать хотя бы один выстрел.