Модификаты
Шрифт:
— Что? — Мой энгсин содрогнулся всем телом, словно получил чудовищный удар током, и ринулся ко мне, стискивая до боли. — Нет, нет, Софи, речь совсем не о том.
— Не заблуждайся, мальчик, — покачала головой Вали, грустнея все больше и как будто смиряясь. — Как раз к воплощению в жизнь твоего главного страха способно привести твое желание быть слишком откровенным сейчас.
— Но разве не ты меня сама учила, что нет тайн между энгсином и его анаад? — возмущенно спросил Рисве, оглядываясь.
— А их уже нет между вами? — Вместо ответа мужчина засопел мне в волосы. — Почему ты согласен не договаривать об одном, но не о другом.
Мое терпение лопнуло, я решительно высвободилась из объятий Рисве и снова отошла, сердито глядя на обоих.
— Достаточно. Нельзя вести себя так, как это делаете вы. Я взрослый здравомыслящий человек и имею право на всю информацию и на право реагировать на нее, как посчитаю нужным, — Мне не хотелось быть слишком резкой или грубой, но еще немного, и я приду в своих домыслах черт знает до чего. — Давайте вы мне просто скажете, в чем дело, и я больше не буду сходить с ума, бесконечно предполагая все что угодно.
Вали подняла темно-карие глаза к небу, будто молясь или испрашивая сил, и, вздохнув, качнула головой, давая нам позволение поступать как сочтем нужным. Я посмотрела в лицо Рисве, ожидая. Он потер переносицу, лоб его весь покрылся складками от того, как сильно он хмурился, и очень похоже, мой энгсин уже и сам передумал откровенничать, поддавшись мрачному настроению Вали.
— Мы с Аговой нашли в лесу троих из твоего мира, — наконец выдал он. — Один мужчина был уже мертв. А двоих, сильно избитых женщину и мужчину, мы привели в ущелье перехода. Но Вали посмотрела на них и отказала в приюте у хротра.
— И я своего решения не изменю, — с непривычной жесткостью сказала Душа народа. — И если бы у меня было право приказывать тебе, Софи, то запретила бы видеться с ними, но я лишь отчаянно прошу тебя не делать этого. Обещаю тебе, им будут помогать до тех пор, пока они не излечатся и не наберутся сил уйти. Но молю тебя, Софи, не ходи к ним и не говори с ними. Не сейчас, не в этот раз.
ГЛАВА 35
Мне понадобилась пауза для того, чтобы развернуть свои наполненные дурными предчувствиями мысли с маршрута "я и Рисве почему-то врозь" в иную плоскость.
— Погоди, — растерянно пробормотала, вглядываясь в лицо Вали, не способное обмануть, — я не понимаю. Ты действительно сейчас говоришь мне, что вон там, за рекой, находятся люди, не суть важно, что они с одной планеты со мной, главное, что они травмированы и даже серьезно, но им отказано в убежище?
Женщина четко кивнула один раз, не отпуская мой ошарашенный взгляд и не пытаясь спрятать или сгладить для меня правду.
— И при этом ты просишь меня не видеться и не говорить с ними? — Снова краткий кивок и сочувствие, но, однако, и непреклонная решимость. — Ты отдаешь себе отчет, что просишь о почти нереальной для меня вещи? То есть… Почему? Объясни хоть что-то — я не понимаю.
Неосознанно сжав кулаки, я шагнула ближе к Вали. Рисве, стремясь успокоить, нежно положил свои огромные ладони мне на плечи и прижался губами к макушке, но в это момент я была невосприимчива к его волшебным прикосновениям. Перед глазами мелькали окровавленные лица без определенных черт, тела, покрытые ссадинами и темными гематомами, а живот скручивало в фантомном воспоминании о собственной пережитой боли.
— Я объяснила тебе уже, Софи. Настолько, насколько
— Это какая-то ловушка? — попыталась я справиться с бешеным вихрем мыслей, подведя разумное основание под просьбу Вали.
Она покачала головой, а ответил Глыба:
— Нет, что ты, моя Софи. Если бы мы с Аговой почуяли хоть намек на опасность, то ни за чтобы не привели их сюда. Обошли бы так, что они бы и не узнали о нашем присутствии. — Он вроде как извинялся передо мной и, судя по всему, был озадачен поведением Души народа не меньше моего.
— Но тогда почему? — едва не взорвалась я. — Почему я не могу хотя бы повидаться с ними? Какую угрозу может нести в себе обыкновенный разговор?
— Софи, скажи, отчего ты сегодня так не хотела оставлять Сиох с теми, кто ни за что не навредил бы ей физически, но способен был, по твоему мнению, причинить дурное лишь словами? — напрямую спросила Вали, а Рисве напрягся за мной, будто готовясь защитить даже от нее.
— Это… Какая, черт возьми, связь?
— Мое сознание видит ее, — отрезала женщина. — Ты еще слишком хрупка, твой душевный покой так и не достигнут, а чувств к Рисве, пусть они и стали поразительно сильны за столь краткий срок, может не хватить.
— Не хватить для чего?
— Для всей правды и обретения терпения дать событиям в чужих жизнях развиваться своим ходом и получить неизбежное, но, по всей видимости, не скорое завершение.
— Все сейчас настолько плохо? — Мощный импульс головной боли заставил сжать виски и привалиться от внезапной слабости и дурноты к моему бесконечно надежному Глыбе.
Никто не ответил на мой вопрос, и некоторое время мы трое так и стояли: я, погруженная в свои сумбурные и тяжкие думы, и двое дорогих мне хротра, тревожно наблюдавших за мной. Но в какой-то момент мое сознание вдруг очистилось и наступило кристально ясное виденье этой ситуации. Игнорирование не мой путь. Мой мозг так не работает, я не умею выставлять заслоны от нежеланного знания ради сохранения спокойствия, пусть и жизненно необходимого. Любая информация, не важно, насколько она комфортна, должна быть получена в максимально полном объеме, осмыслена и отброшена за ненадобностью или использована. Так было всегда в моих исследованиях, и в общей реальности в этом смысле нет особых отличий. Наверное.
Проницательная Вали все прочитала по моему лицу и, тяжело вздохнув, опустила голову.
— Как я и говорила, Софи, предвидеть — отнюдь не значит предотвратить. Познание, насколько это тяжело, придет к тебе позже. А пока… Что же, впервые за все время я поставлена перед необходимостью отменить свое решение. Рисве, мальчик, тебе стоит переправить этих чужих людей на Сокровенную землю. А тебе, София, думаю, нужно отправиться за своими спутниками.
Испытывая все нарастающее чувство тревоги, я поспешила к пещерам, поначалу оглядываясь на моего энгсина.