Мое кудрявое нечто

Райт Дана

Глава 5

***

Шарахается по углам. Смешно. Не понимаю, чего боится? Меня?

Я ведь сказал, что не трону. Не верит?

И все-таки, какая же она миленькая. Нравится мне. Пухленькая со всех сторон, розовощекая. Глаза большие, орехового цвета, губки бантиком, как будто всегда на что-то обижена. У нее вообще лицо обиженного ребенка. Ничего удивительного, жизнь то ее, реально, обидела. Но на ребенка девочка ни разу похожа.

Ладом только не рассмотреть ее. Все в каких-то балахонах ходит. Нет бы нормальное платье нацепить. Или

джинсы в обтяжку.

За последнее время, конечно, пригляделся немного.

На острове Олега и в последующей двухнедельной командировке на Кавказ, думал о ней.

Вот она опять из бани возвращается. В простыню тонкую завернулась. Хочется зажать ее там же, на выходе из предбанника, потискать за аппетитный зад и выпрыгивающую из простынки примечательную грудь. Но я решил, что тороплюсь. Хотя, за опоздание в клуб еще никто наряд не получал. Так что стою и разглядываю ее, пока курю на крыльце. Свет специально не включаю. Мне из темноты за ней, стоящей на освещенной площадке, наблюдать удобно. Она остывает после прогрева, и пар валит от всего ее белоснежного, словно ни разу не тронутого загаром, тела. Малышка подняла голову к небу, и, видимо, любуется звездами. Глубоко вдыхает холодный воздух, отчего сиськи немного подрагивают. Улыбается чему-то своему. Романтичная, походу, натура.

Приказываю члену не дергаться, тушу бычок, и, спускаясь, грубовато кричу «Не стой, простудишься, зима на дворе». Тельце подпрыгивает, и, взвизгивая, скрывается обратно в предбаннике. Поржал. Свалил в клуб.

Смешная она. Пугливая.

А в клубе накрыло…

Ни на одну телку не встал. Ни на одну, блин! Лежащий рок какой-то! Хотя девки в клубе как на подбор. Ноги от ушей, фигуры точеные, вытанцовывают перед самым носом. А у меня… нифига… Малолетка эта долбанная в простыне своей перед глазами. Что за дела? Сколько это еще будет продолжаться?

Пацаны в сауну дальше телок повезли. А я прусь домой. Еще даже полуночи нет! Расстраиваюсь.

Остановил машину на трассе, недалеко от дачи. За следующим поворотом эта мелкая. Как девица красная в тереме. Сидит, наверное сейчас, у окошка, романы свои читает. А мы могли бы завести нормальный роман, все лучше, чем в книгу пялиться и представлять своего героя. Даже обидно. Телки на меня сами вешаются, а она девственность свою хранит до свадьбы. Вот никогда бы не подумал, что мне такая попадется. И что хранить то, если я все равно на ней женюсь. Сам не женюсь, меня отец вырубит и в ЗАГС притащит. Невестушка, походу, еще не догнала, что товарищ генерал такими вещами не шутит.

Запиваю обиду коньяком, присасываясь к горлу бутылки.

Вот же притащил ее старик. Ну на что она мне?

Хорошей женой будет? Да, наверное, тут он прав. Вот если бы лет так через пять. Ну или хоть через три года. Куда мне сейчас жена? В моей жизни сейчас все ровно. Служба, дружба, свобода. Я кайфую от всего, что делаю. Я не собирался даже думать о женитьбе. Что там делать, в браке? Романов вот, женился, и ничего хорошего. Еще только больше озверел.

Стук в окно отвлекает. В темноте очертания женского лица. Еще шалав не хватало. Опускаю окно.

– Отдохнуть не желаешь?

Девка

заманчиво облизывает губки и улыбается мягкой, зазывной улыбкой. А этот отросток между ног даже не дергается! Ну хоть какой-нибудь бы признак жизни подал. Нельзя же так, совсем мертвым лежать. Переживаю я за него.

– Вали отсюда, – цежу сквозь зубы.

– Как знаешь, – обиды не показывает, – я бы недорого взяла, ты хорошенький.

Хорошенький? И всего то? Да я красавчик, каких мало, что уж тут таить. И член у меня что надо… вот только сейчас не в настроении. Обиделся на телку. Жму кнопку стеклоподъемника, закрывая окно.

Решаю, что просто шлюха не симпатичная, поэтому мой младший брат не реагирует.

А все из-за малолетки этой гребанной. Появилась неизвестно откуда со своими глазами щенячьими и сиськами, в которые так и хочется уткнуться лицом. От мороза ее соски сегодня яростно выпирали и сквозь тонкую ткань ярко виднелись их темные очертания. Что б ее!

О! Пошел процесс. Младший брат дергается, наполняясь кровью. Яйца начинают приятно ныть, тяжелея, и все тело напрягается. Обожаю эти ощущения.

Включаю фары, всматриваясь. Жрица любви не успела далеко уйти. Включаю свет люстры, сигналю, и девка с готовностью приближается к машине. Киваю на пассажирское сиденье, куда она тут же усаживается, аккуратно захлопывая дверь.

– Деньги вперед, – снова улыбается рабочей улыбкой.

Делаю пару глотков из бутылки, обжигая горло, попутно достаю бумажник из кармана джинс.

– Стандарт тысяча, с минетом полторы, в попу еще полторы сверху. На всю ночь семь тысяч, все включено.

Называет расценки, как будто помидорами на рынке торгует.

Докатился, генеральский сын. Трахать уличных шалав – это уж совсем. Но что делать, если на клубных снимал член не среагировал.

Достаю несколько двухтысячных купюр, не знаю, сколько в пачке, кладу на панель… Смешно, положить деньги для шлюхи на панель. Игра слов великого и могучего.

– Много даешь, – пересчитывает деньги, недоверчиво останавливая на мне взгляд. – Извращениями не занимаюсь. Учти, там дальше по трассе мои ребята сидят, если решишь меня покалечить или…

– Давай молча будешь работать, – расстегиваю ширинку, доставая восставший после трехнедельной спячки член, откидываю немного сиденье. – Думаешь, с родителями тебя знакомить потащу? Раскрасавицу такую.

Сотрудница уличного бизнеса никак не реагирует на мой выпад, резво прячет пачку наличных в карман слишком легкой для зимы курточки, и опускается к радующему меня сегодня органу.

Глотаю коньяк, наслаждаясь ее посасывающими губами и равномерно опускающейся и поднимающейся головой. Стараюсь не думать, почему девка так уверенно заглатывает меня до самого основания, смыкая губы у яиц. Ей хватает умения при этом еще и языком по ним пройтись. А уличные то бабы гораздо умелее клубных. Опять же выгоняю мысли о том, как много ей пришлось пройти "курсов", чтобы освоить эту опасную профессию. Снова заливаю в себя алкоголь, поднимаю свою уличную подругу за волосы "Давай на заднее сиденье". И она тут же перелазит худеньким тельцем между передних сидений на заднее.