Мои Милфы
Шрифт:
Потом контакт оборвала. Отвечала, но без энергии. Появилась чушь «наверное, это старость», сопротивление ко мне, брала на возраст, как на понт, ушла в защиту, потом в атаку.
Значит, что-то задел. Что? Или просто из-за того, что отвлекся, сам порвал контакт?
После сессии, долго не мог прийти в себя. Думал, но больше представлял. Во-первых, чемодан и «чемодан». Что это «сижу, как в чемодане» или «сижу, как в чемодане». Второе, кто такие – «они». Дедушка понятно, муж понятно. Кто эти остальные? Куда они ее не пускают? Или это ложный путь? Специально уводит в «они – не такие», потому что так для нее безопасней.
Дедушка подарил «кровь» и «смыслы», муж дал деньги, свободу. Что не так!? Много лет все было хорошо. Социальный успех, сепарированные дети. Что сейчас? Может ничего? Просто пришла. Нет, такие просто не приходят, не инфантил и не созависимая.
Ничего не мог решать, в какой-то момент почувствовал озерный запах, легкий, потом сильный, как задушило. Увидел Жмо, с начала лицо, потом купальник.
Почему сейчас? Почему после Миранды!? Внешне чем-то похожи. Да, но в остальном, совсем нет.
Понял, что хочу ей помочь, хотя обещал себе больше так не делать. Помочь Миранде, потому что не смог помочь Жмо, не смог ее спасти. А Миранду спасу.
***
ППТ Миранды в подмышках. Не просто так пришла с короткими рукавами под шубой. Обратить внимание туда! Особенно если так же придет второй раз. Значит, там телесный триггер.
Еще! Тема путешествий, как заклинание волшебства. Или пропуск в другой мир. Сценарно, напоминает Алису: в зазеркалье интересно, там друзья, там миссия.
Миранду в зазеркалье что-то, кто-то не пускает. Может сама? Да, но почему? Из-за чего? Раньше же пускала, куда хотела. Даже к тому, кто «с дырой в носке».
То, что помню из ее слов, про мужа.
… Как было? Как у всех. Познакомились случайно. Сошлись, сама не понимаю, все разное, мы разные. Парень, «бабушкин» свитер, очки, один носок драный. И я, с зарплатой почти в тысячи долларов. По тому курсу, это было… в общем, очень много было. И это еще не считая подработок. Хотя, не важно. А так… умный, талантливый и совершенно несчастный. А может, мне так казалось. Хотя, нет, уверена, что несчастный, по глазам увидела. Невероятно привлекательный! Вот, что! Для меня привлекательный … до сих пор не знаю, почему.
Встретились на книжной выставке. Еще бутерброды мне предложил. Сказал: Вы такая красивая, возьмите мои бутерброды. И протянул пластиковую коробку, перетянутую резинкой. Резинка еще, как раньше в трусы вдевали. Серая, толстая, зашитая черными нитками в кольцо. Черт, меня аж пробрало «бр-р». Может с этого все и началось!?
Ну, я взяла. И так далее. Я вам не сказала, у меня испанские корни. Я испанский учила с детства, даже с дедушкой один раз в Барселону ездила, когда никто не ездил, до девяностых. Музеи, коррида, все эти костюмы, в общем… была я вся такая «загранишная», не только в том, что много зарабатывала. Представляла сразу несколько крупных издательств. Когда работать начала, побывала в Европе, даже в Токио была, да много где… машина своя. По тем временам это что-то значило, не знаю, помните ли. И вот он «с дырой в носке». А ну да…
Первый раз переспали у меня, сразу после выставки, после бутербродов этих. Он поехал, хотя вроде и рад, но голову повесил. Когда ко мне пришли… у меня квартира была, от деда досталась в одном из домов-книжек на Калининском, на Новом Арбате, то есть, и я смотрю, как-то он ходит странно. Спрашиваю: Ты чего, нога болит? А он: Да, нет. Наступил на что-то… ну да, потом догадалась. Это он, чтобы дырку в носке не показывать.
Дальше как-то все само закрутилось. Он электронный каталог придумал, фирму создал по электронному учету. Его, может, поэтому, никто не тронул в девяностых. Хотя тогда всех коммерсантов трясли. Но, кому вообще нужен был тогда электронный учет? Да и никто из тех людей вообще не знал, что это такое.
Постепенно пошло. Один крупный заказ, второй. Я тоже помогла. Как журналистка, со многими людьми могла встретиться, просто позвонить, в том числе из государства, на прием попасть.
Сейчас у него крупный холдинг, заказы по всему миру. А я домохозяйка. Десять лет ничего не пишу, пятнадцать не работаю, как дети родились. У нас двое детей. Как в том фильме, только наоборот, девочка и девочка… Обе учатся в Сингапуре. Совместно так решили. И правильно, пусть… Да и они уже взрослые. А я хожу по этому большому дому и все вспоминаю, как Леня, моего мужа Леня зовут, тогда дошел до ванны, в одном рваном носке, потом обернулся и так виновато: Да, наверное, наступил на что-то… и так еще, ступню больше подогнул, как птичка.
И мне стыдно. Знаете, почему? Потому, что я о тех временах скучаю. Может, я вернуть хочу, чтобы я снова была такой крутой-молодой, а он таким? Не знаю, хотя глупо это все, банально.
Просто… мне иногда кажется, что это я теперь, как он тогда, в дырявых носках хожу. В свитере каком-нибудь, как мешок. В общем, такая история. Не знаю, может я вообще не совсем правильно пришла. Чего-то не хватает, но чего?
– А что вы чувствуете? – в действие пошел мой дежурный вопрос-пятиминутка. Тупой до основания, но действенный. Особенно, когда нужно задвинуть клиента с обращениями типа «Может, мне чего-то не хватает?».
– Я чувствую… золу я чувствую.
– Злость? – не понял я.
– Золу. Пепел, где-то там. – Миранда показала назад, за спину.
– Пепел в прошлом?
– Да нет, в прошлом нет. Я не знаю. Зря я про это, меня мое журналистское сбивает. В общем…
И правда по-журналистски – это «зола-пепел внутри», но милфологически точно: пятидневный цветок чувствует приближение пепла, которым станет. Это больно. Одновременно, приятно. Жизнь – распад, хуже того: неуклонное желание распад приумножить, чтобы сохранить. Как энтропия… Так соединяется наша лженаука с фундаментальными, мистер Фи?
Для милфологии: пятидневный «цветок» все знает, может с этим мирится и, чаще всего, мирится. Пепел внутри, сложно не мириться. Да, «цветку» хочется пустить «пепел» по ветру, не складывать тяжелыми штабелями внутри, жить ему еще хочется, жить заново…
Еще важно: настоящая милфетка всегда дает новые возможности. Ничего не забирает, но и не жертвует. Просто ей нужно, чтобы все вокруг было – лучшее, а лучшее – лучшим. Тавтология на уровне языка, зато как есть, на уровне смысла.