Момо (илл. Михаэля Энде)
Шрифт:
– Я догадывался об этом с самого начала, – закончил он свой отчет. – Я знал, что будет плохо. Они отомстили. Они похитили Момо! О боже, Джиги, мы должны ей помочь! Но как? Но как?
По мере рассказа Беппо краска медленно сходила с лица Джиги. Ему казалось, что земля уходит у него из-под ног. До этого мгновения все было для него просто большой игрой. Он играл в нее, как во всякую новую игру или выдуманную историю – не думая о последствиях. Впервые в его жизни такая история продолжала жить без него, стала самостоятельной, и никакая фантазия
– Знаешь, Беппо, – начал он спустя некоторое время, – может быть, Момо просто пошла прогуляться. Она же так иногда делает. Один раз она бродила где-то три дня и три ночи. Я думаю, что у нас пока нет оснований так беспокоиться.
– А следы шин? – взорвался Беппо. – А сброшенный с кровати матрац?
– Ну, ладно. – уклончиво ответил Джиги, – Допустим, что там действительно кто-то был. Но откуда ты знаешь, что он ее там нашел? Может быть, она еще раньше ушла. Иначе там не было бы все перевернуто.
– А если они ее все же нашли? – крикнул Беппо. – Что тогда?
Он стал трясти своего юного друга за лацканы куртки:
– Не прикидывайся дурачком, Джиги! Серые господа есть на самом деле! Надо что-то делать, и немедленно!
– Успокойся, Беппо! – испуганно залепетал Джиги. – Конечно же, мы что-нибудь предпримем. Но это надо обдумать. Мы ведь даже не знаем, где ее искать.
Беппо отпустил его.
– Побегу в полицию! – выдохнул он.
– Что ты, что ты! – ужаснулся Джиги. – Этого делать нельзя! Представь, что полиция ее найдет. Знаешь, что они тогда с ней сделают? Знаешь, куда попадают беспризорные дети? Они запрут ее в приют с решетками на окнах? Ты хочешь, чтоб она сидела за решеткой?
– Нет, – пробормотал Беппо, беспомощно глядя перед собой, – этого я не хочу. А если она в беде?
– Представь, что ничего не случилось, – продолжал Джиги. – Представь, что она просто где-то прогуливается, а ты натравишь на нее полицию. Не хотел бы я быть на твоем месте в тот момент, когда она посмотрит на тебя в последний раз.
Беппо опустился на стул,
– Я просто не знаю, что делать, – простонал он. – Просто не знаю.
– Я думаю, надо подождать до завтра или до послезавтра. Прежде чем что-нибудь предпринимать. Если она до тех пор не объявится, тогда мы можем заявить в полицию. Но может быть, все будет в порядке, и мы втроем просто посмеемся над всей этой чепухой.
– Ты так считаешь? – спросил Беппо. Его вдруг одолела какая-то невероятная усталость. Слишком много свалилось сегодня на старика!
– Конечно, – сказал Джиги; он разул вывихнутую ногу Беппо, сняв ботинок, помог Беппо перебраться на кровать и обернул больную ногу мокрой тряпкой.
– Все будет хорошо, – сказал он нежно, – все опять будет хорошо.
Заметив, что Беппо уснул, Джиги вздохнул и лег на пол, положив под голову куртку. Всю ночь он думал о Серых господах. Впервые его обуял настоящий страх.
Центр Сберкассы Времени издал приказ о Большом Розыске. Все до
Улицы города буквально кишели Серыми господами: они сидели на крышах, в канализационных шахтах, незаметно контролировали вокзалы и аэродромы, автобусы и трамваи – короче, они были вездесущи.
Но Момо они так и не нашли...
– Послушай, черепашка, – спросила Момо, – куда ты ведешь меня?
Они брели в этот момент через какой-то темный двор.
«НЕ БОЙСЯ!» – вспыхнула надпись на спине черепахи.
– Я совсем не боюсь! – сказала Момо, расшифровав надпись. Но она сказала это скорее самой себе, чтобы ободриться: немного она все-таки трусила. Шаг за шагом следовала она за черепахой по удивительно запутанному пути.
Но казалось, черепаха заранее знает всю дорогу. Так же точно знала она, где и когда пройдут преследователи. Серые господа иногда появлялись на пути беглецов, но всегда спустя какое-то мгновение. Вплотную они с ними ни разу не встретились.
– Какое счастье, что я уже так хорошо читаю, – беспечно сказала Момо, не подозревая об опасности. – Не правда ли?
На панцире черепахи предупреждающе засветилось: «ТИШЕ!»
Момо не поняла, в чем дело, но замолчала. Неподалеку промелькнули в темноте три серые фигуры.
Дома вокруг становились все более убогими. Высокие жилые казармы с обрушившейся штукатуркой стояли вдоль улиц. Было темно и безлюдно.
В Центр Сберкассы Времени поступило сообщение, что девочка Момо замечена в городе.
– Отлично, – ответил Центр, – вы схватили ее?
– Нет, она тут же словно сквозь землю провалилась! Мы опять потеряли ее след.
– Как это могло случиться?
– Мы сами не понимаем! Что-то здесь не так.
– Где она находилась, когда вы ее заметили?
– Вот в том-то и дело! Речь идет о совершенно неизвестной нам части города.
– Такой части города не существует, – твердо ответил Центр.
– Очевидно, существует. У нас создалось такое впечатление... Как бы это сказать... такое впечатление, что эта часть города лежит на краю времени. Девочка направлялась именно к этому краю.
– Что?! – закричали в Центре. – Возобновить преследование! Вы должны схватить ее! Любой ценой! Поняли?
– Поняли! – ответил пепельно-серый голос.
Сперва Момо подумала, что вокруг предрассветные сумерки; этот необычайный свет возник внезапно, как раз в тот момент, когда они свернули в боковую улицу. Здесь уже кончилась ночь, но и день еще не наступил. Сумерки не были похожи ни на утро, ни на вечер. Это был свет, который необычно резко и ясно обрисовывал контуры всех предметов. Вместе с тем он шел ниоткуда – вернее, сразу отовсюду. Черные длинные тени легли на землю в самых различных направлениях; будто это дерево освещено было слева, а тот вон дом – справа, а памятник на площади – спереди.