Мор мечей
Шрифт:
Жизель злобно фыркнула.
– Пала, конечно. Битвы были почти два месяца назад. Две битвы или три. – Она покосилась на восток. – Или даже четыре.
– Я бы с удовольствием поинтересовался, что вы имеете в виду.
– Вы же знаете о большой битве между графом Арле и Дикими. Под Дикими я не имею в виду Тьму, только ирков и этих новых боглинов.
– Да? – помог ей Кронмир.
– Потом многие этруски отправились на север. Все, кого мы могли отпустить, не оставшись беззащитными. Я исхожу из того, что они сразились с Тьмой и проиграли.
Кронмир поджал губы.
– Почему вы думаете, что сторон больше двух?
– Разве у войны бывает всего две стороны?
– Вы сказали, что их четыре, – напомнил Кронмир.
– В какой-то момент король Галле отправился снимать осаду с Арле и погиб. Я не знаю, в какой очередности все это произошло, и не уверена, что Тьма – враг Диким. Но когда мы сражались в лесах Истрии, Дикие… не воевали. Я видела их лагерь. Они бежали или перебирались в другое место.
– Очаровательно, – сказал Кронмир. – А почему вы считаете, что Арле пал?
– Он был в осаде не меньше двух месяцев.
– Но это одна из величайших в мире крепостей. Кстати, сколько до нее пути?
– Это будет самоубийство. Слишком далеко.
– На нас пока не напали, – заметил Кронмир. Он только что получил краткое описание сил одайн. Кошка, мышь и белки обрели смысл. Они – и насекомые – стали доказательством. Но о силе костей на той стороне еще не слышали – а значит, могли не знать и о прочем.
Кронмир развернул чехол из промасленной кожи и достал письменные принадлежности. Зашифровал отчет о всей своей поездке, о Венике и встреченном там и даже о Жизель. Писал он тонко очиненным золотым пером. Ему не нравилось заниматься этим в присутствии Жизель – тем более что она помогла ему, посветив. Он не любил, когда кто-то видел его шифр.
Но Тьму он любил еще меньше. Писал он быстро, оставляя кляксы. День, насекомые, кошка… поведение Тридцать четвертой, примчавшейся с запада на восток через Тьму.
– Она не сможет лететь еще двенадцать часов, учитывая… обстоятельства. – Он покосился на темный запад. – Жизель, кто вы?
Она улыбнулась, показав идеальные зубы, и ровно ответила:
– Жена герцога Веники. Я думала, вы не спросите.
– Я могу справиться с вами обоими, – заметил Кронмир.
Жизель привстала. Лупи, занятый ужином, замер. Кронмир сидел спокойно, не двигая руками.
– Я не опрометчив и многого не понимаю в этой ситуации. Но если вы не объясните мне, почему вы с вашими золотыми волосами и безупречной кожей так похожи на убийцу, я вынужден буду предположить худшее.
– Взгляды – проклятье. – В ее правой руке сверкнул полированный металл. – Я не убийца. Но я была следопытом.
– Следопытом?
– Разведчиком от Веники. В горах. Видите ли, там растут деревья. Очень старые. Мы охраняем границы… и деревья. Мы сражаемся с тем, чего не существует, по мнению людей.
Кронмир задумался об этом.
– В самом деле?
– А вы поразмышляйте, мастер Кронмир, – улыбнулась она. – Что нужно, чтобы создать флот?
– Деревья. Старые прямые высокие деревья, – понял Кронмир.
– Как я вышла замуж за герцога, вас не касается. Разве что… я спасла его. Это один из наших лагерей, хотя мы редко бываем в населенных местах. Но в горах к северу от Фрули водятся ирки и другие твари, про которых церковь говорит, что их не бывает. И… наша нелюбовь к Митле давняя.
Кронмир немного расслабился.
– Мне показалось… маловероятным, что женщина вашего положения отправится в такое путешествие.
Она грустно улыбнулась:
– Знаете, что хуже всего? Миру грозит опасность, а то и конец света. Моя семья живет на равнинах к северу. Я могу их потерять. И все же… – Она пожала плечами.
– И все же вы рады, что вы здесь.
Томазо Лупи фыркнул у костра.
– Да, – призналась она. – Под деревьями… рядом с полем боя. Что, оставите нас в живых?
Кронмир кивнул.
– Может быть, я осмелею и задам вам пару вопросов?
Он не ответил.
– Где тот маленький человечек, лицо которого так просто забыть?
– Где-то рядом. Прикрывает нас.
– Он вообще ничего не ест?
Кронмир улыбнулся и отвел взгляд.
– Давайте ужинать, – сказал рыцарь. Как и любой хороший охотник, он умел готовить прямо в поле и соорудил недурное блюдо: кусочки говядины, завернутые в ломтики сала с костным мозгом и поджаренные на огне. Он сделал восемь штук, и каждый взял по два. Еще была бутылка неплохого вина и каравай хлеба, немного зачерствевшего. Его поджарили над огнем и съели с говяжьим жиром.
Кронмир довольно кивнул и вытер бороду.
– Сэр Томазо, можете всякий раз путешествовать со мной.
– Я год жил один, – рассмеялся Лупи. – Многому научился.
Держа в руках стаканы, они подошли к краю обрыва. Наконец-то стемнело полностью, к западу чуть отсвечивали в лунном свете холмы, но не было видно ни единого факела, ни свечи, ни костра.
– Я главный? – спросил Кронмир.
Во Тьме герцогиня стала другой.
– Мы союзники. Никто не главный.
Кронмир подумал, что работать с любителями неприятно. Оценил великолепно устроенный лагерь.
– Я хочу вернуться из Тьмы тем же путем, что мы пришли. Хочу отдалиться к югу и отпустить птицу там, где ей не придется пересекать Тьму. Потом я отправлюсь на запад и проверю, в самом ли деле Тьма представляет собой круг.
Жизель вздохнула. Томазо тоже.
– Не стану притворяться. Я был бы рад уйти отсюда навсегда, – заметил рыцарь.
– Это как болезнь, – сказала Жизель. – Те, кто становятся следопытами… мы настроены… на Диких. Мы их не ненавидим.
– Разумеется, – ответил Кронмир. – Ненавидеть Диких без разбора – значит ничего не понимать.