Морской лорд. Том 1
Шрифт:
Мы с лордом смеемся, а потом расставляем фигурки для новой партии. Ее выигрываю я.
На следующей день мы подъезжаем к реке Темзе и следуем вдоль ее правого берега, пока не добираемся до городка Виндзор. Тот же ров, вал и частокол, как у Вустера, только башни деревянные и замок стоит отдельно. Виндзорский замок состоит из двух частей – обнесенного частоколом хозяйственного двора и расположенного рядом на более высоком холме и обнесенного частоколом донжона неправильной круглой формы. Двор и донжон соединяет подъемный мост. Такие замки называют мотт и бейли. Взять его не сложнее, чем Вустер.
О чем я и
– В городе мы уж точно что-нибудь возьмем, особенно, если ворвемся первыми, – закончил я свою речь.
– Тут главное – опередить анжуйцев, – согласился со мной Тибо Кривой.
Анжуйцами в нашей армии называли всех нормандских сторонников императрицы, потому что ее муж был Жоффруа Красивый, граф Анжуйский. Императрицей величали ее льстецы, пользуясь тем, что в первом браке была женой Генриха Пятого, императора Священной Римской империи. Сторонники короля Стефана анжуйцами называли вообще всех, кто встал под ее знамена, в том числе Тибо и меня.
– По Нормандии знаю: в атаку они пойдут последними, а при разделе добычи будут первыми, – добавил рыцарь Гилберт. Несмотря на кажущуюся простоватость, он довольно хорошо соображал и был на удивление практичным.
Большая часть нашей армии расположилась между городом и замком, возле деревянного моста. Горожанам предложили щадящие условия сдачи и дали сутки на размышление, которые требовались на засыпку рвов, городского и замкового, соединенных широкой протокой. В обоих была вода из Темзы, довольно чистая. Последний раз я любовался Темзой в районе лондонского порта в двадцать первом веке. Тогда она была намного грязнее. А может, и сейчас она в Лондоне не чище. Здесь все-таки поменьше людей и вокруг густые леса – охотничьи угодья короля. Говорят, что этот замок Вильгельм Завоеватель построил, как охотничий. В двадцать первом веке замок весь будет каменным и сильно расширится. Видел его на фотографиях, которые висят почти в каждом английском пабе, причем частенько – на внутренней стороне дверцы в гальюне. Замок превратится в летнюю резиденцию королевы. Охотиться к тому времени здесь уже будет не на кого.
Утром второго дня, когда лестницы и трап были готовы, жители Виндзора согласились, что императрица Мод имеет больше прав на английскую корону. Думаю, им было по барабану, кто будет править страной, лишь бы их не грабили. Их и не тронули. Из-за чего армия сильно огорчилась. Нам понравилось грабить города.
Вечером угостил рыцарей вином, захваченным в Вустере. Ничто так не сближает вояк, как общий облом. За чаркой вина предались воспоминаниям. У меня большое подозрение, что многие воюют именно из-за возможности похвастать своими подвигами. Я рассказал об особенностях войны со степняками, они – о сражениях в Нормандии. При этом часть рыцарей сражалась на стороне короля Стефана, а часть – на стороне Жоффруа Анжуйского. Что не мешало им спокойно относиться к рассказам воевавших на противной стороне о своих подвигах. Они были профессиональными военными, которые служили тому, кто платил, и других таких же рыцарей старались не убивать, а захватывать в плен, чтобы получить выкуп.
– Прошлым летом некоторые анжуйцы применяли более длинные, толстые и тяжелые копья. Его направляют на цель и держат, крепко прижимая к боку, поэтому острие торчит слева от головы коня, – рассказал Гилберт. – Такое пробивает любой щит и кольчугу.
– И легко ломается? – спросил я.
– Нет, – ответил Гилберт.
– Если не ломается, то застрянет в теле врага. Придется срочно избавляться от него, иначе сам вылетишь из седла, – произнес я.
– Ты воевал такими? – спросил Гилберт.
– Сарматы воевали, – ответил я.
Рыцари не знали, кто такие сарматы, а я не стал рассказывать, что в то время стремена были веревочные, поэтому копье держали двумя руками и направляли, как справа, так и слева от головы коня.
– А турниры, используя такие копья, проводили? – поинтересовался я.
– Не видел, – ответил Гилберт.
– Я слышал, что такое было один раз в Бордо, – сказал Тибо Кривой. – Отряд на отряд сражались. Двоих убили и с десяток ранили тяжело. Больше в таких турнирах никто не участвовал.
– Когда-нибудь и сюда придет, и будут сражаться одни на одни, – заверил я.
– Баловство одно тогда будет, – уверенно произнес Тибо Кривой и объяснил, почему: – В сражении один на один не посражаешься. Там такая свалка…
Я не стал разубеждать его. К тому времени, когда турниры с применением длинных копий войдут в моду, рыцари уже выйдут из употребления, точнее, перестанут быть главной силой на поле боя. Их место займет тяжелая пехота с длинными пиками и глефами и лучники с длинными луками и арбалетчики, а после – артиллерия.
28
Мы получили известие, что один из наших отрядов под командованием Миля Глостерского захватил королевский замок Гросмонт в Монмутшире. Видимо, это подтолкнуло графа Глостерского выделить еще один отряд и оправить его на разорение владений Роберта Лестерского в графстве Дорсет, в частности отбить Уарем, недавно захваченный королем Стефаном и отданный Горбуну. Это небольшой порт на берегу реки, впадающей в Ла-Манш. Через него граф Глостерский собирается восстановить связь с Нормандией, которую сейчас отбирает у короля Стефана муж императрицы Мод граф Анжуйский. Командовать этим отрядом назначили Вильгельма де Румара. Уарем меньше и слабее Вустера и Виндзора, поэтому граф Глостерский выделил лорду Болингброку всего около пятисот пехотинцев. А вот с рыцарями вышла заминка, потому что сам Роберт Глостерский собирался захватить Винчестер – большой город, который когда-то был столицей Англии, а сейчас в нем хранилась казна королевства. Все рыцари горели бескорыстным желанием освободить казну от власти узурпатора. Кроме меня.
– Нам из этой казны вряд ли что перепадет, – озвучил я свои сомнения перед теми рыцарями, которые собрались под мое командование. – А Уарем – портовый город. Там должна быть неплохая добыча. Тем более, что рыцарей будет мало, так что захватим самое лучшее. И с Вильгельмом де Румаром можно договориться, чтобы не требовал свою долю.
Треть добычи надо отдавать командиру. Этого никто не придерживается, отдают только то, что самим не очень нужно. Граф Глостерский тоже не требовал свою долю, чтобы удержать рыцарей. Но имел право.