Мошенники
Шрифт:
Но показное веселье моментально слетело с лиц бандитов, когда входная дверь открылась, пропуская внутрь дома Алонсо Брауна-старшего, Хромого Пита и десяток крепких молодцев с оружием в руках. Они быстро рассеялись по всему помещению, взяв под контроль максимальный радиус обзора, и встали по стойке смирно, ожидая приказов своего босса. А затем в воздухе вновь зашелестели листья. Медленно, нехотя, и пробивая до мурашек даже спокойную, как камень, Лару.
– Дай человеку бутылку алкоголя, и он напьется. Дай человеку ящик, и он превратится в животное, - констатировал старик, осматривая всех присутствующих. – Но нет. Кое-кто не радуется, не веселится, и не топит свое счастье в дорогом спиртном, которое достал мой сын. Да, Маркус?
– Да, мистер Браун, - кивнул мужчина. – Дело еще не закончено. И я не вижу смысла радоваться преждевременно. Это, знаете ли, считается дурной приметой.
– Вы славно поработали. Все вы, - улыбнулся Кровавый Ал. – И вас ждет заслуженная награда. Как и обговаривалось. Да, Маркус?
– Надеюсь на ваше честное слово, мистер Браун, - Маркус шутливый тон не поддержал и был максимально серьезен, как и стоящая рядом Лара. – Жду обещанные бумаги.
– Слово бандита – удивительная вещь, Лис. Оно хрупко и непостоянно. Кому, как не тебе это знать лучше всех.
– Эй. Йоу! – привлек к себе внимание Ди Эй, стоя рядом со столом.
– Ты это мне, мальчик? Изволь говорить грамотно и красиво. Я не дикая обезьяна, которая вылезла из леса, потому что ее охотник бананом приманил. Я – культурный человек.
– Короче. Мы договаривались на лям зелени, мистер Браун, сэр. Я хочу свою долю, - нагло кривляясь, ответил чернокожий бандит. Старик посмотрел на него, как на полоумного идиота.
– Серьезно, мальчик? Долю хочешь? За то, что дважды привез и отвез парней на дело?
– Бля, я с копами поорался. На себя, бля, удар принял. Вы чё за лоха меня держите? Где, бля, мои бабки, нигер?
– Как ты их победил, а? – Алонсо не скрывал своего издевательства, а затем, коротко произнес имя одного из телохранителей. Так, словно обращался к домашнему псу. – Джим!
Названный боец, стоящий ближе всего к кривляющемуся бандиту, резко вскинул автомат и выдал почти бесшумную, благодаря глушителю, очередь. Пули прошили тело с жутким, чавкающим звуком и этот звук заставил каждого моментально протрезветь. Эл, ехидно усмехнувшись, почесал колючую бородку и вразвалочку подошел к отцу.
– Жаль. Он был забавным, - протянул Маркус, не двигаясь с места. – Я ошибся.
– Ошибся в чем? – слух у старика был словно у летучей мыши. Он обернулся к Маркусу и вопросительно уставился на него водянистыми глазами. – Не смущайся, Лис. Поделись с нами своими открытиями.
– Думал, он ваш информатор, специально внедренный в нашу группу, чтобы следить и вынюхивать, не затевается ли кидок. Я ошибся, мистер Браун.
– Ошибся, Лис? Нет, ты немного промахнулся. Как старый зверь, зубы которого почти выпали, а лапы ноют от мерзлой земли. Мой человек всегда был рядом с вами. Глупо оставлять такую кодлу без внимания. Все-таки мы не за простыми вещицами гонялись, а за сокровищами.
– И кто он? – Маркус, не обратив внимания на слова старика, неприятно усмехнулся. – Или он стесняется назвать себя? Может, Олег, который спит праведным сном младенца, несмотря на то, что тут только что убили одного из нашей команды?
– Нет, Маркус. Это я, прости, - от раздавшегося голоса, мужчина вздрогнул, а затем, горько усмехнувшись, кивнул.
– Были мысли и насчет тебя, Хуан, - испанец, сидя в другом кресле, держал в руках мощный револьвер, направленный в грудь Маркуса. – Мы же через такие передряги вместе проходили. Как так?
– Мистер Браун старший платит больше, друг мой. Старому испанцу пора на пенсию и денег, полученных от продажи скипетра, как раз хватит на дивную виллу с обширными виноградниками.
– Давно ты стал испанцем? – усмехаясь, спросил Маркус. – В иудаизме нет наказания за смену гражданства?
– Иудей всегда держит нос по ветру. Испанец может быть иудеем, англичанин и даже канадка. Да, Маркус, я многое знаю про тебя, благодаря мистеру Брауну. Я порекомендовал ему заручиться твоей помощью. Помню, как ловко ты вынес банк в Эль-Пасо без единого выстрела. Такой талант не должен пропадать.
– Говнюк ебаный, - прошипела Лара, делая шаг в направлении испанца, но щелкнувшие курки и затворы заставили ее остановиться.
– Дай мне повод, детка. Я не хочу делать Маркусу больно, но если меня вынудят, сделаю.
– Успокойся, Лара.
– Да, успокойся, - прошелестел старик. – Мы успеем покричать и поплакать. Хуан рассказал мне, как ты пытался оставить улики для легавых. Я терпел только ради скипетра. Впрочем, я смотрю, тебе они не сильно помогли. Ты в моих руках, как и в первый день нашей встречи.
– Верно, - буркнул Маркус. – Я знал, что тебе нельзя доверять. Но выбора не было.
– Был, Лис. Выбор есть всегда, - улыбнулся Алонсо, беря из рук Пита папку с доказательствами по сгинувшему фонду. – Смотри, я выполняю свое обещание.
Чиркнув бензиновой зажигалкой, он поджег стопку бумаг, которые держал в руке, и медленно наклонив их, дал огню уничтожить все, кроме маленького уголка, на котором не оставалось ничего важного.
– Вы нас не отпустите, - с уверенностью произнес Маркус, наблюдая за тем, как догорает последний лист бумаги.
– Ты прав. Я не могу этого сделать. Более того. Покинуть этот дом смогу лишь я, мой сын и Хуан. До вас мне нет дела.
– Больной старый пидарас, - злобно процедила Лара.
– Ругайся, милая. Скоро ты перестанешь поганить свой ротик вульгарными словами. Увы, я должен вас убить не потому, что мне так хочется, Маркус.
– Мы можем сдать тебя, как только получим свободу, - кивнул мужчина, закуривая сигарету. – Надеюсь, ты не против?
– Травись, что уж там. Последнее желание – закон.